— И где ты была? Надеюсь, не в Москве? — спросил Загит, встав в дверях.
— Зря надеешься, мой наивный муженек! В Москве, у сестры. И всем нам очень повезло, что я, наконец, с ней переговорила. — ответила она. — Поскольку я теперь знаю, чем ваш любимый Паша занимается! И откуда у него столько денег и всего остального!
— Ну и чем же он занимается? — встал рядом с отцом Марат, не скрывая своего любопытства.
— А тем! Он бандит и валютчик! Он Машкиного мужа так запугал, что тот все деньги ему отдал, всё золото с Машки снял и тоже Пашке отдал.
— Ну, конечно. Так я тебе и поверил. Бред какой-то, — криво усмехнулся Загит. — Не говоря о том, что он точно не бандит, так и Машкиного мужа не так просто запугать.
— Однако, запугал, — тихо проговорила Оксана, подойдя к мужу вплотную и уставившись ему прямо в глаза. — Ты помнишь, сколько на Машке золота всегда было? Так вот, одна обручалка осталась. Не веришь, сам её Епихину позвони.
Заметив сомнение в глазах Загита, она победно вздёрнула голову.
— Вот почему только у меня всегда к зятю были вопросы? — перешла она опять на повышенные тона. — Почему вы, взрослые мужики, ни разу не задумались, откуда у этого сопляка столько денег? Откуда весь этот дефицит? Откуда квартира, машина, гараж, да еще и в Москве? Почему только меня волнует, что будет с нашей девочкой и внуками, когда этот мерзавец попадётся? И хорошо, если наших дочки с внуками не будет с ним рядом, когда его подельники решат, что он им больше не нужен!
Не на шутку встревоженный Загит переглянулся с Маратом. Тот тоже был в шоке.
— Нам всё равно надо сегодня возвращаться, — проговорил Марат. — Поехали, пап?
— Да, конечно, — тут же согласился он.
Они быстро собрались и уехали под напутственные речи Оксаны о том, что она всегда была права, да что говорить, нужно было и Марфу послушать, а не затыкать ей рот! Как же хотела Оксана поехать с ними, и посмотреть, как ее мужчины выведут Пашку на чистую воду, но никак было нельзя — она и так уже выбрала все возможные отпуска и отгулы в последние месяцы, и наверху очень отрицательно посмотрят на попытку снова куда-то укатить.
Но все равно Оксане стало намного легче. Теперь не она одна знала об истинном лице этого мерзавца.
Она решила пойти в ванную с дороги и в коридоре наткнулась на сумки с вещами Загита. Посмотрев, что там, она покачала головой и усмехнулась.
— Так, он, значит, уже и вещи свои собрал, — с досадой проговорила она. — Вот, дурак… Это же надо, как Пашка всем им голову задурил! Но главное, оставил, не взял — значит, поверил мне!!!
* * *
Трасса Брянск-Москва.
— Ну, допустим, я очень сомневаюсь, что Пашка лично мог так Машкиного мужа напугать, — проговорил Загит. — И Артём не тот человек, чтобы так просто испугаться. Тем более Пашку я не представляю с ножом у чьего-то горла…
— Да ладно, пап, сейчас приедем и всё узнаем, — ответил ему Марат. — Не своими руками он его прихватил, это и дураку понятно. А вот с кем он связался, это да, это большой вопрос…
* * *
Вернулись домой из деревни пораньше. Мне надо было ещё записки Межуеву расписать и с самого утра завтра занести их в Кремль.
Помог жене искупать пацанов, потом она их по очереди кормила, а я столбиком держал и укачивал. Пока детей уложили, сами укачались. Жена спать свалилась, а я работать сел.
Утром в четверг планировал рвануть сперва в Верховный совет, а потом в университет. Встал пораньше, чтобы попытаться на первую пару успеть. А тут и путешественники наши вернулись.
— Всю ночь ехали? — догадался я по их усталому виду.
— Не, поспали пару часов в машине, — ответил Марат. — А то совсем ехать уже не мог.
— Ну, давайте, умывайтесь и на боковую, — посоветовал я.
— Подожди, Павел. Разговор к тебе есть, — зыркнул на меня как-то странно Загит.
Глава 19
Москва. Дом на Котельнической набережной.
Мы прошли на кухню. Мужики сели за стол со страшно усталым видом и переглянулись между собой тяжёлыми взглядами. Ничего себе, начало, — подумал я и сел между ними. Неужто там что плохое с Оксаной случилось? Повесилась, что ли, не дай бог, после угрозы развода, вот мужиков теперь так и глючит? Хотя нет, тогда бы они точно так быстро не вернулись… Да что вообще происходит?
— Послушай, Павел, — начал Загит, медленно подбирая слова, — раньше я думал, что благополучие твоей семьи ты обеспечиваешь вполне законным образом. Много работаешь, крутишься, вертишься, по ночам не спишь… Но сейчас кое-кто нам сказал, что ты связан с бандитами и ограбил наших родственников, — он внимательно смотрел на меня, а я молча и с огромным интересом ждал продолжения, потому что понятия не имел, кого я и когда ограбил. — Семью Марии, сестры моей жены. Все деньги у них забрал, всё золото, что у Марии было. Она всегда как ёлка в Новый год ходила, а сейчас на ней одна обручалка осталась…
Загит умолк, видя, что я начинаю улыбаться, и вопросительно уставился на меня.
— Так… — понял я, откуда ветер дует, но на всякий случай уточнил: — А от кого вы всю эту историю узнали? От жены? Ну, раз из Святославля вернулись. Верно?
— Ну, так, — кивнул Загит — от Оксаны.
Он был очень напряжён и взволнован, мне даже стало жаль его. Марат-то уже сообразил по моей реакции, что в этой истории было ещё что-то и, просто, с нескрываемым любопытством, ждал продолжения.
— Я почему спросил, откуда вы это узнали, потому что у нас с тёщей был уговор. Она не строит против меня козни, а я не рассказываю вам про этот случай. Но раз уговор нарушен с её стороны… А, кстати, какую она теорию подвела под всё это?
— Что ты бандит и валютчик, — хмыкнул Марат уже совершенно обычным своим тоном. — Мол, так запугал бедного дядьку, а он далеко не из пугливых. Я сразу сказал, что ты не бандит. Но, если честно, испугался, что ты мог связаться с криминалом и их руками дядьку прижать. Сам бы ты, извини… Но чтоб вот так, чтоб он сам все с родной жены снял… Давай, рассказывай, что там на самом деле было, — не скрывая нетерпения, попросил он.
Взглянув на и так потрясённого Загита, подумал, что мой рассказ его добьёт. Но делать нечего. Не оставаться же мне бандитом и грабителем в его глазах.
— Вам будет неприятно это слышать, — с сочувствием проговорил я, взглянув на тестя, — но делать нечего… Когда мы с женой сообщили, что ждём ребёнка, точнее, за нас всем сообщила моя сестрица, что Галия беременна, Оксана начала требовать от Галии сделать аборт. Я тогда запретил жене общаться с тёщей. Она у меня к телефону не подходила, когда звонки длинные шли, междугородние, потому что каждый её разговор с матерью заканчивался ее слезами. И тогда Оксана придумала подключить Марию. Звонки из Балашихи обыкновенные, но кому надо такое выслушивать, поэтому жена у меня вообще перестала подходить к телефону. Тогда Мария приехала сюда и довела Галию до нервного срыва.
Марат переглянулся с угрюмым отцом, но тот слушал, опустив глаза, а я продолжал:
— Честно говоря, этой вашей Марии очень повезло, что меня рядом в тот момент не было, убил бы на месте. Но потом подумал и решил, что Мария такая же блаженная, как и Оксана, поэтому решил действовать сразу через её мужа, он замдиректора в таксопарке, думал, авось, нормальный серьёзный мужик. Я к нему приехал, объяснил ситуацию, по-человечески попросил жену приструнить, ничего такого не просил, хотел только, чтоб нас оставили в покое… А он меня послал. Прямым текстом… Марат, я похож на человека, который утрётся и уйдёт в такой ситуации?
— Не, никак. И ни один нормальный мужик не утёрся бы, — поддержал меня Марат и Загит, уже глядя мне в глаза, кивнул, начиная понимать, что эта история приобретает совершенно неожиданный для него поворот.
— Поймите меня правильно, я должен был заставить эту семейку отцепиться от нас. Иначе не видать бы нам с женой детей, она, просто, не выносила бы их в такой нервной обстановке. Пришлось обратиться к нашим с Галиёй друзьям и попросить устроить мне рейд «Комсомольского прожектора» в таксопарке. Вы же знаете, что я член «Комсомольского прожектора» и чем он занимается?
