вывести сознание из строя, такие вещи, как внутренние часы, чувство направления или понимание расстояние между объектами Майигу могли определять практически идеально.
Я не сбился со счёта дней, недель и месяцев, даже просидев почти полгода в полной изоляции тюрьмы Махуаса. Так что вопрос: как я не понял, что с начала рабочей смены прошло двадцать два часа — был более чем логичен.
Однако кто же мог быть уверен, что у меня с этим нет никаких проблем?
— Прошу прощения, — смущённо потёр я затылок. — Я не успевал собрать определённую мне норму и по максимуму сосредоточился на деле. Наверное поэтому немного опоздал на сбор. У меня первый день сегодня…
Майигу-циклоп недовольно фыркнул, но, похоже, это объяснение его в достаточной мере удовлетворило. К тому же пропажа была найдена, никаких намёков на побег не обнаружилось.
— Две недели к сроку, — вынес он свой вердикт. — Пройдёшь за Митаритом, — один из сопровождавших его Майигу, могучий медведь, почти ничем не отличавшийся от привычных мне косолапых кроме роста под сотню метров, шагнул вперёд и тихо рыкнул, обозначая себя. — И только попробуй в следующую смену опоздать на сбор хотя бы на секунду!
- Такого не повторится! — замотал я головой.
— Хорошо. Да, кстати. Ты не видел тут других заключённых?
- С самого начала смены работаю один, никого не видел.
— Ладно. Не задерживайтесь. Ищем дальше! — он подал сигнал остальным сопровождавшим его Майигу и они поспешно унеслись обратно по тоннелю.
Я позволил себе слегка усмехнуться. Ищите-ищите, всё равно не найдёте ничего и никого.
Вслед за стражником-медведем я вернулся к площади перед уже вновь открытым проходом между жилыми корпусами и рудником. Большинство заключённых, похоже, уже вернулось в свои камеры. От двадцати тысяч осталось стоять лишь где-то шесть сотен, среди которых я довольно быстро нашёл Зайзу и Фимма.
Похоже это были заключённые из тех корпусов, где кого-то недосчитались: моего и ещё двух, в которых обитала убитая мной четвёрка.
Взгляды, устремлённые на меня, были полны недовольства и гнева. Хотя Майигу не нужны были сон, еда и отдых, я, фактически, украл у них часть их и так небольшого свободного времени, что было явно непозволительно.
Впрочем, это меня мало заботило. В камере и на пути к ней и от неё, по крайней мере пока, я мог расслабиться.
Было неизвестно, насколько далеко запустили свои щупальца Амала и компания, раз уж их приказов слушался один из местных авторитетов. Но к настолько радикальному методу, как нападение при куче свидетелей и тюремщиков, они бы вряд ли прибегли без крайней нужды.
По возвращению в камеру у меня, правда, произошла небольшая стычка с Фиммом. Но даже с учётом разницы в габаритах я всё равно был куда сильнее него и в человеческом теле тоже. Получив от меня в нос, он успокоился и вернулся на свою койку, а я смог продолжить заниматься своей раной.
К началу следующей рабочей смены она уже затянулась почти идеально, так что, можно сказать, я решил последнюю из проблем. Тем не менее, спокойно копать руду мне всё никак не собирались позволять.
Прежде чем наша вновь сформированная колонна прошла в проход к руднику, к ней подошло несколько Майигу-стражников и, перекинувшись парой слов с конвоировавшими нас тюремщиками, схватили меня под белы рученьки и куда-то потащили.
Спустя несколько минут я был усажен на стул в комнате, подозрительно напоминавшей «допросную», в которой Фиантир пытался выудить у меня признание в заговоре. Напротив меня уже сидел дознаватель и, судя по большому одинокому глазу, торчавшему у него во лбу, мы с ним уже были знакомы.
— Тарс, — на наигранное дружелюбие он явно не собирался тратить усилий. — Признавайся, сволочь! Ты убил тех четверых?
— Кого? — снова включив дурачка, переспросил я.
— Хватит этой херни! — рявкнул циклоп, одним ударом ломая разделявший нас стол. — Думаешь, я настолько тупой⁈ В колонии появляется истинный дракон, волшебным образом не сумевший избавиться от обвинений в нарушении комендантского часа, и в первую же его рабочую смену пропадают четверо ублюдков из свиты Аргиронта! Что ты там делал, сволочь, что на сбор опоздал⁈ Улики заметал? Куда ты дел тела⁈ Куда зарыл? В какой потайной тоннель⁈
Каким он был проницательным! Я аж зауважал этого циклопа немного. Вот только даже ему бы никогда не пришло в голову, что я смог за каких-то восемь часов запихнуть в себя больше миллиона тонн мяса.
Как минимум потому, что эту возможность мне подарила сущность поглотителя, а не истинного дракона. А о поглотителях в Единстве вряд ли что-то слышали, всё-таки крещение людей в Законе считалось противозаконным.
Так что я совершенно искренне фыркнул.
- Шутите? Да я с трудом за эти двадцать часов стену хотя бы на пару метров вглубь расцарапал. Вырыть такую дыру, чтобы туда поместились тела аж четырёх Майигу? Если бы я такое мог, то мне не пришлось бы впахивать до последнего, лишь бы набрать ещё хотя бы чуть-чуть руды. А потайной тоннель — это тем более невозможный вариант. Вы бы его нашли моментально, нет?
— Да! — он уже банально от собственной беспомощности орал. — Но ты не отнекивайся! Ты убил⁈
- Нет.
Я не боялся, что меня могли подловить каким-нибудь Даром вроде того, что использовал ушан Фиантира. Любой Дар работал на мировой ауре, и, чтобы считать, правду я говорю или лгу, Майигу с такой силой нужно было бы влить в меня крупицу своей мировой ауры.
Тот живой детектор лжи, Фампа, так и сделал. Я это отчётливо почувствовал даже при том, что тогда кандалы также не позволяли мне использовать мировую ауру самому. И так как теперь я ничего подобного не ощущал, о каких бы то ни было способностях, направленных на выведение меня на чистую воду, не было и речи.
— Значит я буду тебя пытать, пока не узнаю правду! — рыкнул циклоп, вскочив со своего стула, сдёрнув со стоявшей рядом стойки тонкий и длинный стилет и, схватив меня свободной рукой за ворот робы, приставил остриё прямо к глазу.
— Во-первых, — ответил я невозмутимо. — левый глаз у меня искусственный. Так что можете хоть истыкать его, я ничего не почувствую. А во-вторых, вы этого ни за что не сделаете.
— Это ещё почему?
- Потому что, как вы сами сказали, я — истинный дракон, волей злого рока загремевший в эту
