Те несколько минут пока длилась их дорога от Хранителя времени в апартаменты Сандры во дворце Огастинских и то время, что Аманда шла по запутанным коридорам в их с Арманом комнаты, ее мысли были посвящены мужу. С государством все было просто: его придется тащить на себе, учась управлять, распоряжаться, командовать, в общем, заниматься тем, чем занимается сейчас Ламмерт и тысячи других правителей больших и маленьких стран. Но как любую женщину Виту волновало совсем другое — мужчина, оставшийся ждать ее возвращения. Герцог Страдвей. Она запрещала себе думать о нем, как о будущем. Еще недавно в ее жизни все было предрешено, и главным приоритетом в ней были Антоша и Сергей. Теперь это ее прошлое, счастливое, прекрасное, но оставшееся далеко и навсегда. А Реганн был здесь и сейчас. А вдруг у них ни чего не получится, или может он ей нравился только потому, что она не видела их совместного будущего? А еще эта спальня. Одна на двоих с большой-пребольшой кроватью. Никому же не объяснишь, что они привыкли спать каждый в своей комнате и еще не разу не спали вместе. Ночь консумации это всего лишь маленький эпизод недоразумения. И чего только женщина себе не напридумывает, когда нервы на взводе и когда именно в это время решается ее дальнейшая судьба? Но все решил всего лишь один только взгляд…
Когда Аманда вошла в спальню, Арман сидел возле небольшого столика, под огромным светильником, погруженный в изучение каких-то бумаг. Сначала герцогиня не узнала супруга. Этот мужчина, которому было явно далеко за 50 никак не может быть герцогом Страдвеем. Тот только пересек рубеж 35 возраста! А потом она ужаснулась, замирая от волнения и тревоги, увидев посеревшее и постаревшее знакомое лицо, измученный взгляд. Неужели они, уничтожив старинное проклятие и привязку к роду Лимареллей, затронули и нарушили какие-то важные функции самого организма? Но увидев ее, мужчина вдруг посветлел лицом, порывисто встал и…превратился в того бравого, умного и знакомого до мельчайшей морщинки Армана, которого она знала. В его глазах было столько обожания и признательности, счастья и неверия в то, что это происходит в действительности, что у женщины сил хватило только на несколько слов
— Я вернулась… теперь навсегда!
Реганн всего лишь сделал несколько шагов, мгновение пристально посмотрел в глаза, а потом крепко обнял, губы мужчины и женщины встретились… и уже не хотели расставаться.
— Мне бы в купальню..- только и смогла вымолвить Аманда, заставив себя на секунду оторваться от желанного мужа. Арман, сбросив халат и домашние штаны, сам раздел жену и заботливо вымыл, стараясь как можно меньше потратить на это времени. А потом бережно уложил в постель. О какой это был восторг: обнимать за плечи любимого мужчину, зарываясь пальцами в его шелковистые волосы, слышать его возбужденное дыхание, чувствовать как он нежно обводит языком все изгибы ее тела. Потом, выгибаясь от настойчивых и жадных ласк, задыхаться от блаженства, чувствуя, как муж раз за разом, глубоко и быстро покоряет твои глубины, стараясь удовлетворить пламя возбуждения. Сладостное наслаждение одно на двоих, но огромное и безбрежное было им подарком. Когда они уставшие и удовлетворенные замерли на кровати, щемящее чувство счастья заполнило сердце герцогини Страдвей и на ее глазах появились слезы.
— В чем дело? — всполошился Арман. — Ты жалеешь о том, что произошло?
— Родной… наоборот… просто я поняла насколько за эти месяцы привязалась к тебе, и как боялась признаться в этом даже самой себе. Как хорошо, что мы не пошли на поводу у выдуманных причин. Мне так нужна твоя поддержка и твоя любовь!
— Я твой до последней капли крови..
— Вот этого не надо! — ласково гладя по лицу мужая, запротестовала Аманда. — Мы будем жить долго и счастливо…
— Растить детей и внуков…
— Править огромной страной..- не удержалась герцогиня.
— Счастье мое..- заулыбался в ответ на эту фразу Реганн, — неужели ты думаешь, что я мечтаю о короне и власти? Это худшее проклятие, чем то, что было у меня прежде. Раньше я был в ответе только за себя, теперь же за тысячи и тысячи жизней…за мир и спокойствие на этой земле. После того, как ты отбыла к Хранителю времени я имел долгий разговор с Джереми 11, он то же очень желал и молил о твоем возвращении и оставил те бумаги, что я рассматривал. Им очень непросто. Огастинские не знают реалий политической обстановки в мире, действительные намерения руководителей окружающих стран…
— Раз уж ты стал потихоньку входить в дела королевства, то спешу тебя обрадовать, корона тебе не положена. То сложнейшее творение на голове Джереми 11 это как раз и есть устройство управления этой страной. С его помощью контролируется граница, следят за любым уголком страны, управляют и посылают помощь в нужные точки. Она положена мне и замкнута на магию Огастинских.
— Так это же меняет все дело! — рассмеялся мужчина. — Пока ты будешь занята страной, я организую несколько ознакомительных балов, близко сойдусь со здешней аристократией, все-таки они наша поддержка, а потом… тут так много красивых женщин…Ты обратила внимание, что они не умеют одеваться? Я преподам им несколько уроков..
— Чего, чего? — переспросила удивленная Аманда, нахмурив брови и приподнимаясь на локтях.
— Особенно мне понравилась одна герцогиня, — вполне серьезно продолжил Арман. — У нее такие прекраснейшие огромные зеленые глаза, а какие чудесные каштановые волосы! Я по секрету узнал, — перешел он на шепот, — это родственница самих Огастинских!
Супруги переглянулись и расхохотались. А за окном начинался рассвет.
— Знаешь, — внимательно глядя в глаза супруга, холодея от возможного ответа, поинтересовалась Аманда, — барон Базиль ван Готье, когда вез меня из родового замка, по дороге захватил «напиток леди Кавел», что бы угостить невесту в храме. Сандра тогда спасла меня от неминуемой смерти. Интересно, кто дал ему такое распоряжение?
— Ты серьезно? — Реганн побледнел и, с тревогой глядя в глаза любимой, честно поклялся. — Воистину, я здесь не при чем. Люди короля, взяв мою карету, доставили тебя в храм. От меня Ламмерт требовал только присутствия на ритуале. — Он сжал в порыве страсти тело жены, — Будущими детьми клянусь: я никогда и ни при каких обстоятельствах не желал тебе зла, а тем более — смерти….
Демонстрация военной и магической мощи проходила, как ни странно, в огромном зале с мягкими и удобными диванчиками, и низенькими столами, уставленными напитками, фруктами и сладкими изделиями, перед каждым таким мягким предметом мебели. Джереми 11, усевшись в высокое кресло на возвышенности, дотронулся до своего головного убора и перед растерянными представителями королевства Монтелимар возникли огромные объемные картины, иллюстрирующие рассказ Лаверни Огастинского о военных силах и возможностях бывшего герцогства. Присутствующих уже «просветили», что страна решила объявить себя королевством Лонжме- де- Турай. Нервно, потрясенные открывающимся поразительным зрелищем, некоторые члены делегации поправляли на своей груди огромные броши, как на подбор похожие друг на друга. Сделав небольшой перерыв, что бы ответить на вопросы гостей, Лаверни заметил
— Я вижу, вы побоялись взять к нам ваши новые разработки записывающих кристаллов, а захватили изделия еще Огастинских. Фиксируйте, мы не против. Для этого мы здесь вам все и показываем, но понимая ваше желание умолчать о достижениях нынешних архимагов, ни в коей мере не требуем раскрытия тех секретов, коими вы владеете. Нам же прятать от вас ничего не хочется, мы так неожиданно свалились на вашу голову.
Аманда про себя громко засмеялась, а Арман, почувствовав некое содрогание тела супруги, нашел ее руку и сжал, а наклонившись к уху произнес
— Если бы Ламмерт имел этих брошей достаточное количество, он бы повесил их на каждого члена миссии, а так это все, что есть в нашем королевстве.
Потом демонстрация мощи продолжилась, поражая присутствующих разнообразием, силой и возможностями. А в конце, прощаясь с утомленными монтелимарцами, Джереми 11 официально пригласил короля Ламмерта 11 на государственный праздник, посвященный вхождению на престол нового короля и королевы, имена которых все узнают в день коронации. Понимая, что путешествие от Нантуа сюда будет достаточно длинным, Огастинский предложил собственные артефакты, с привязкой к этому дворцу.
Сегодня утром супруги Страдвей дали свое согласие официально войти в род Огастинских и принять власть.
Осень еще не вступила в свои права: по прежнему радовали взгляд яркие цветы и зелень деревьев, но утром уже было ощутимо прохладно, а траву покрывала обильная роса. Именно в такой погожий денек в начале очередного времени года короли многих стран и приглашенные прибыли на коронацию новых властителей недавно появившейся огромной страны на своем, когда-то законном, месте. Большинство пока не интересовали таинственные фигуры будущих собратьев и сестер по власти (скоро агенты предоставят им полное досье на вышеозначенных особ), их привлекало само государство, о котором за последнее время было столько противоречивых слухов. Конечно, прибывших гостей поразили прекрасные залы дворца, богатство комнат, предоставленных им для проживания, блестящие кортежи, заводные лошади, покрытые шитыми тяжеловестными золотыми попонами с монограммой Огастинских, замысловатая архитектура столицы, но более их привлекло мастерство магов, позолоченные, невиданные доспехи кавалергардов сопровождения, их блестящее вооружение. Что там коронация? Каждый из монархов в свое время прошел через подобный ритуал. Это обыкновенный обыватель с восторгом смотрит на гостей, на расшитые золотом мундиры придворных, на ярко-синее с золотыми позументами одеяние многочисленной прислуги, на все украшения, что сверкая и переливаясь всеми цветами радуги, делают дома и улицы торжественными и нарядными. Наделенные властью оценивают пока внешние показатели уровня развития и благосостояния королевства, а шпионы только активно внедряются в разные слои общества. Наконец, перед очи присутствующих появились будущие король и королева. Те, кто до этого знал супругов Страдвей, с трудом распознавал знакомые черты в этих двух важных персонах. Король Фериас 1, не раз встречавшийся с Реганном в свое время, застыл от недоумения. Как и почему тот оказался в этой роли? После того как задержали лорда Бронсвиля, а также арестовали некоторых придворных, работающих на Арзонию, щедрый родник новостей пропал, поэтому изумлению монарха не было конца. Конечно, известие о том, что возможно Аманда Страдвей принадлежит к роду Огастинских Фериас получил, но он ни как не предполагал о ее таком быстром возвышении. Король только отметил правдивость донесений о ее красоте. Наведенную иллюзию он, как ни кто другой, распознавал великолепно. А еще в который раз помянул отнюдь не добрым словом прежнее руководство Лонжме-де Турай, которое заставило его дипломатическую миссию проехаться по большей части страны, специально демонстрируя мощь и благосостояние этих территорий. Как бы в назидание показывая разительный контраст с приграничным округом своего соседа. И этот жалостливо- добрососедский тон
