Как показала недавняя история, степняки уже собирали огромные армии под сто тысяч человек, но предпочитали отступать, даже если царю удавалось собрать в двое меньшее количество воинов. Но оно и понятно, степняки идут не сражаться, а грабить и помирать им в упорных и кровопролитных сражениях интереса нет.
А здесь Давлет-Гирей смог все-таки повести свою орду на московитов и… попал в устроенную царем кровавую ловушку. Если верить купцу, то поначалу произошло классическое столкновение конных масс, но наши не выдержали, что естественно ибо сами мало чем от татар по вооружению отличалось, так что их легко задавили массой, и побежали. Татары естественно кинулись в погоню с радостными визгами.
Помещики смогли укрыться в… гуляй-городах, что выстроили пехотинцы. Татары закрутили карусель и начали обстрел из луков. Вот тут-то их и прихватили за жопу. Грянули мощнейшие залпы орудий, раз, второй, третий, что картечью буквально смели передние ряды противника.
Столько пушек у царя быть не могло, а значит вывод напрашивался единственный – использовались деревянные стволы.
Одновременно бахнули нормальные пушки отлитые из бронзы послав в гущу врагов разрывные бомбы и стреляли эти пушки в разы чаще, чем к тому все привыкли. В общем устроил царь степнякам кровавую баню так или иначе выведя из строя сразу пятую часть степного войска.
Потери хоть и значительное, но не критичные. Опять же, мало кто понял, что вообще произошло. И тут царь решил дожать ситуацию не давая противнику опомниться и сам атаковал. До конца, не разобравшись в произошедшем Давлет-Гирей приказал контратаковать неверных, ибо убегать от волны пехоты – это немыслимый позор, да и гонор, хотелось крымскому хану стоптать врага и отомстить за потери.
И снова грянул залп запредельного количества артиллерийских стволов, что на своих плечах принесли пехотинцы, а в задние ряды полетели бомбы, что увеличило число погибших и раненых во много раз от привычного. И вот этого избиения противник уже не выдержал. Хотя если бы знали, что в этой атаке по сути были использованы все заготовленные стволы и порох… то неизвестно чем бы все обернулось.
Битва эта кстати случилась при все тех же Молодях.
«Похоже, что я все-таки слегка невольно воздействовал на историю, – подумал Алексей. – Правда пока лишь на год приблизив победу над степняками, ну и спас многие тысячи человек от смерти и рабства. Вот только теперь непонятно, как с опричниной будет…»
Оставалось надеяться, что дело не в разочаровании как таковом из-за боевой слабости войска привыкшего к грабежам беззащитных людей, а просто сыграл «принцип мавра», что сделал свое дело… вот и опричники выполнили свою роль и стали просто не то, что не нужны, а опасны для самого царя.
«А вот то, что он сам в степь отправится, это конечно зря, – снова подумал Алексей. – Казанское ханство – это совсем не тоже самое что Крымское по своим природным условиям. Но если это все правда, то у нас действительно есть некоторое время, чтобы подышать спокойно…»
Что до купца, то он остался в Холмогорах делать необходимые заказы, для чего Алексей оставил ему приготовленную краску, а сам поспешил назад в Соловки. Сердце отчего-то было словно не на месте, возникло ощущение неясной тревоги, что удивительно, ведь по факту сейчас самое безопасное время…
Глава 19
46
Тримаран буквально летел по волнам, чему весьма способствовал попутный ветер. Тут главное не налететь на бревно или льдину, что до сих пор выносило течением из глубин Кандалакшского залива, а то пойдешь на дно как «Титаник». Лодка конечно имелась и даже с парусом, но ковылять на ней по морю тот еще квест.
– Паруса!
Алексей некоторое время ничего не видел, но вот и он разглядел три белых пятнышка на горизонте.
– Это еще кто такие и чего им надо?
Удивление Алексея можно понять, ведь корабли идут не в Холмогоры – официальный торговый центр, а в сторону Соловецких островов. Можно конечно предположить, что монахи самостоятельно вели торг, но как-то сомнительно. Что им продавать и тем более, что им покупать? Так же можно предположить, что иностранцы наладили беспошлинную торговлю с местными и сейчас обходят точки стихийных рынков. Могло быть такое? Да вполне.
– Давайте-ка посмотрим, кто это у нас тут гуляет, как у себя дома…
Тримаран быстро нагнал три кораблика, что несмотря на попутное течение и ветер, едва тащились по воде. Один корабль имел три мачты и превосходил два двухмачтовых корабля раза в полтора.
Увы, в кораблях Алексей совершенно не разбирался, так что понятия не имел, что сейчас перед собой видит, а следовательно и ТТХ не представлял даже примерно.
Принадлежность сходу выяснить не удалось. Вопреки расхожему мнению, флаги на кораблях не реяли на постоянной основе ибо быстро обтреплются на ветру, а поднимались лишь в случае встречи с другими кораблями и на подходе к населенному пункту, ну или во время битвы.
Бах! Бах!
Борт ближайшего двухмачтового корабля окутало дымом. А совсем рядом с тримараном поднялись водные султаны. Это сказало лучше любых флагов, что плывут враги. А кто тут на севере главный враг Московского царства? Правильно – свеи, то бишь шведы.
Бах! Бах! Бах!
Отстрелялось еще три пушки с открытой палубы. Новые всплески встали совсем рядом.
– Сваливаем!
«В прошлом году Кемь пожгли, а в этом решили Соловки разорить? – подумал Алексей ничего не помнивший про сии нападения из школьного курса истории. – Чертова историчка… по нападения шведов на фактически новгородские земли ни полслова не сказала… Ну как же, не могли же общечеловеки на монахов руку поднять!»*
Впрочем, и в учебниках истории про это ничего не было, что тоже понятно, учитывая кто спонсировал и курировал выпуск этих учебников.
*. Нападение на Соловецкие острова шведами в 1571г. реальный случай. Другое дело, что нет данных о силах какими было совершено нападение, но вряд ли большими учитывая силы жертвы, тем более что в реальности высадки по неизвестным причинам так и не случилось.
Соловецкий монастырь теперь вновь окружал лишь частокол. Единственное, что его немного доработали, сделав бойницы и пристроив площадки для стрелков. Но все это бесполезно против пушек. Стену разнесут ядрами, а десант завершит разгром. Своя артиллерия тоже имеется, вот только количество выстрелов сильно ограничено, увы, но все резервы по выделке пороха исчерпаны. Да и что такое две пушки против двадцати! По пять пушек на борт у двухмачтовых и сразу десяти пушек с борта у трехмачтового.
«Что же делать?! Что же делать?!» – пребывал в легкой панике Алексей.
Несмотря на численный перевес своих сил ибо вряд ли на трех кораблях везут слишком большой десант, максимум пару сотен человек, но корабельные пушки все меняли.
Парень прокручивал возможные способы потопить корабли. Самым реальным ему виделся вариант с брандерами. Пороху должно было хватит, ну и всего прочего зажигательного: смола, масло, жир. Плохо то, что попытка будет только одна, после чего они окажутся фактически безоружными если не считать луков, самострелов и копий, да по одному заряду на пищаль.
Алексей может быть и рискнул бы атаковать именно брандерами, положение ведь отчаянное, но проклятые белые ночи все обгаживали. Для того, чтобы все получилось, нужна полная темень, дабы подобраться к врагу вплотную. А как тут к нему подобраться, когда в самый ночной пик лишь густые сумерки. В общем заметят и нашпигуют свинцом.
Вот спустя сутки после того, как вернулся Алексей подошли шведские корабли. На мачтах наконец поднялись стяги, обозначающие их государственную принадлежность, но встали в значительном отдалении от монастыря, не входя в Бухту Благополучия.
