— А без командировки никак не обойтись? — уже даже аккуратно складывая сменное белье в чемодан, продолжала «причитать» по поводу отъезда мужа Анастасия Геркан. Пережив всего две потасовки со взаимным тасканием за волосы — с Веркой Филипповой и еще какой-то расфуфыренной блондинкой, обладавшей таким брезгливым выражением лица, будто та была вынужденно спустившейся с небосвода в земную грязь княжной, она получила «главный приз» в лице завидного жениха и даже затащила Александра в ЗАГС, хотя закон и позволял жить в незарегистрированном браке, если имелся сам факт сожительства.
— Я же уже десять раз объяснял, — даже не стал тяжело вздыхать краском, а просто молча воздел глаза к потолку. — Либо так. Либо придется идти на гражданку. И тогда прощай служебная квартира, — обвел он руками вокруг себя, тем самым приведя, наверное, самый убойный аргумент, какой только имелся в его «арсенале отмазок».
— Да я все понимаю. — Скомкав в руках очередную пару исподнего, что не успело упокоиться в чемодане, девушка присела на ближайший стул. — Знала ведь, что за военного замуж выхожу. Но на восемь месяцев! На целых восемь!
— Ты так говоришь, будто мы за это время не сможем ни разу встретиться, — подойдя к молодой супруге сзади, Александр чуть отвел в сторону ниспадающие на ее плечи волосы и поцеловал в открывшуюся его взору шею. — Ты же сама прекрасно знаешь, что я уже обо всем договорился с Семёном Гинзбургом. Раз в месяц он сможет доставать мне билет на «Красную стрелу»[1]. Ночь сюда, ночь обратно и целый день с тобой. — Начиная с 1932 года, в СССР была введена 6-дневная рабочая неделя с едиными выходными днями для всех, что сильно облегчило социальную жизнь общества, поскольку прежде выходные у людей часто не совпадали, отчего постоянно страдал семейный отдых. — Так что положение у нас будет куда как лучше, чем у тех же моряков и их жен. Вот увидишь, время пролетит быстро. Оглянуться не успеешь, как я вернусь обратно. А там заживем, как прежде. — Его Настя, учитывая солидно возросшие семейные доходы, вполне могла позволить себе оставить работу на заводе и превратиться в домохозяйку. Но не захотела. Тем более, что подобное уже который год активно осуждалось государственной пропагандой. Да и рыночные цены столь сильно взлетели, начиная с осени, что даже тысяча рублей улетала мгновенно. То же сливочное масло, которое уже невозможно было достать нигде, кроме рынка, стоило там по 48 рублей за килограмм. Запасная покрышка для фордовской легковушки — под четверть тысячи. А ведь оба уже успели привыкнуть к имеющемуся у них уровню жизни, требующему очень немалых ежемесячных трат не только на продовольствие, но и на квартиру с автомобилем. Так что даже зарабатываемых на двоих денег им едва хватало, чтобы прожить месяц. Естественно, помогая при этом родным и друзьям. Тому же Михаилу Киселеву он все так же продолжал ежемесячно отсылать посылки, поскольку, после завоевания Японией территории Маньчжурии, на Дальний Восток в срочном порядке перебросили в полтора раза больше войск РККА, чем там квартировало прежде. А вот своевременно озаботиться их должным обеспечением всем потребным — позабыли. Что тут же крайне негативно сказалось на и так хромавшем снабжении местных частей. В голоде, конечно, никого не держали, как это случалось в первой половине 20-х годов, когда у особо дурных или вороватых командиров солдаты вынуждены были дезертировать, просто чтобы не протянуть ноги с голодухи или в результате пищевого отравления. Но дефицитом резко стали многие продукты питания и средства личной гигиены, которые еще виделось возможным, как получить в пайках, так и приобрести в магазинах военторга, в Москве. В том числе по этой причине все свои карточки он временно переоформил на супругу, благо продолжал числиться в УММ. В Ленинграде же его обещали кормить в заводской столовой, да и колхозные рынки с коммерческими магазинами никто не отменял. Хоть цены там и были в разы выше, чем в тех же кооперативных распределителях.
— Ну что ты делаешь, — почувствовав, как рука мужа устремилась ниже и начала ласково поглаживать ее грудь, игриво возмутилась девушка, впрочем, не предпринимая попыток откинуть наглую конечность. — И часа ведь не прошло, как с постели встали.
— А разве где-то указано временно́е ограничение на любовь? — подключив к ласкам и вторую руку, промурлыкал на ушко супруге Александр. — Тем более, что мы с тобой не увидимся аж целый месяц! Должен же я уехать максимально сытым и довольным, чтобы даже в мыслях не возникало идеи бросить взгляд по сторонам! Направо там или налево, — привел откровенно убийственный аргумент в оправдание своих действий краском, за который чуть не был тут же прибит.
— А ну иди сюда, бесстыдник, — мгновенно схватила супруга за руки Анастасия и, словно паровоз, потянула того за собой по направлению к супружескому ложу. — Сейчас я тебе так зрение поправлю, что смотреть сможешь только прямо перед собой!
Вспоминая тот самый день убытия в Ленинград, Геркан всегда при этом улыбался, хотя ситуация к этим самым улыбкам на новой временной должности не располагала совершенно. Отделившееся от «Большевика» танковое производство, ставшее самостоятельным заводом за номером 174, откровенно лихорадило. Помимо того, что спущенный сверху план по выделке в 1933 году аж 3000 танков оказался совершенно невыполнимым для новообразованного предприятия, так еще работать приходилось, имея минимальный состав инженерно-технических работников. Всего 48 человек! Капля в море для претворения в жизнь столь серьезной задачи! Потому в цехах до сих пор наблюдался все тот же кавардак, каковой имелся при выделке Т-18. О должной организации рабочих мест и рабочего пространства в целом, как это было реализовано на автомобилестроительных заводах, тут пока никто не задумывался в принципе. Листы брони, механизмы и детали то и дело таскали с одного конца завода в другой и обратно, совершенно впустую растрачивая огромное количество рабочего времени. Заводы-смежники вовсе постоянно задерживали отгрузки деталей с комплектующими и далеко не всегда поставляли годную продукцию. Точнее, они как раз зачастую отгружали сплошной брак, среди которого приходилось выискивать ограниченно годные изделия, которые и шли в работу, чтобы не останавливать производство вовсе.
Так, к примеру, «Красный Путиловец», занимавшийся по кооперации производством КПП, карданных валов и всех редукторов, а также танковых орудий созданных на основе 76-мм полковой пушки, совершенно не справлялся с многократно увеличившимися объемами заказов. Даже жертвуя качеством в угоду количеству, там умудрялись покрывать чуть более трети поступающих заявок. Может его руководство и хотело бы справляться лучше, но им самим на 1933 год выдали столь жесткий план производства, в результате получения которого с их стороны мгновенно прекратилось всякое «нытье» о простаивании мощностей оставшихся не у дел после прекращения выпуска тракторов «Фордзон-Путиловец». На их примере можно было наяву демонстрировать истину поговорок и крылатых фраз, имеющихся в языках многих стран мира и звучащих по-русски как — «Бойся своих желаний, они могут исполниться.»
Ещё в 1931 году англичане в очередной раз поколебали нервное здоровье товарища Сталина, продемонстрировав на очередных маневрах свой легкий плавающий танк. Соответственно, узнавший о его появление у вероятного противника лишь в ноябре того же года, Иосиф Виссарионович в свою очередь тут же поколебал нервное здоровье товарища Халепского и так валявшегося на больничной койке с обострением язвы желудка. В вину начальнику УММ ставилась преступная недальновидность, поскольку тот, пребывая в США, не приобрел плавающий вариант танка Кристи, о существовании проекта которого, впрочем, докладывал, и Ворошилову, и самому Сталину. Как результат полученной «главным по тарелочкам» головомойки, менее чем за год в Автотракторном КБ технического отдела экономического управления ОГПУ, а попросту говоря — в одной из «шарашек», был спроектирован плавающий танк ПТ-1, ставший эволюционным потомком колесно-гусеничной конструкции Кристи. Истерия по поводу английской машины уже успела несколько сойти на нет, поскольку обстрел одного из срочно закупленных образцов новейшими бронебойно-зажигательными пулями Б-32, выпущенными из противотанкового ружья, показал ее сильнейшую уязвимость даже к такому вооружению. А вот более крупная и стойкая к повреждениям машина, к тому же очень удачно закрывающая все еще пустующую нишу оперативного танка, была принята на вооружение даже до завершения всего комплекса испытаний. Вот тысячу ПТ-1 «Красный Путиловец» и должен был произвести в наступившем году, помимо полусотни танков Т-24.
