руками для скорости, под ладонью что-то скрежетнуло. Невольно остановившись, она повернула ладонь. Перстенёк на её (Агни!) худеньких пальцах часто поворачивался камешком, упираясь в ладонь. Она покачала его на пальце, собираясь вернуть камешек в привычное положение.
Спина похолодела от странного звука позади.
«Двери в дом закрыты!» - напомнила она себе, прежде чем оглянуться. И моргнула, не понимая: а дверь библиотеки продолжала раскрываться. Пока не замерла, полностью открытая. Приглашающе?
Аня неуверенно сошла с первых ступеней лестницы и приблизилась к библиотеке, продолжая машинально крутить перстенёк на пальце…
Вошла в мрачное помещение с высокими стеллажами и, заворожённая смутным светом, протянувшимся из-за двух раздавшихся книжных шкафов, прошла по световой дорожке – в ту самую таинственную комнатку, куда до сих пор попасть не могла. Впрочем, и сейчас ей пришлось протиснуться боком между двумя этими стеллажами, а потом в испуге оглянуться: а если сейчас они снова встанут на своё место?! Как её тогда выбраться отсюда?
Но стеллажи стояли величественными стенами и не собирались двигаться.
Аня подняла к глазам руку с перстеньком.
- Вот, значит, как… - прошептала она, наконец сообразив связь между кручением перстенька на пальце – и открывшимися стеллажами.
В самой середине импровизированной комнатушки стоял стол и стул. Стол махонький – такой, что на нём умещались лишь чернильница, деревянная ручка с металлическим пером – Аня уже видела такие в своей комнате – и солидный фолиант в солидной обложке. Шаг к столу (больше и не получилось бы), и Аня захлопала глазами на единственное слово на обложке толстенного фолианта. «Агни». Это книга об Агни – о ком-то, у кого имя совпадало с прошлой хозяйкой её тела? Или…
Аня раскрыла книжищу на форзаце – и сообразила: это рукописная книга. Ну, или просто солидная тетрадь. Строки от руки не всегда были строго прямыми, довольно часто съезжали или заезжали на верхние – видимо, пишущий порой торопился записать то, что было необходимо… Аня осторожно открыла фолиант, прихватив несколько страниц, чтобы, читая с середины, составить себе представление, о чём она.
Глаза немедленно сощурились на имя Агни, а потом Аня привычно по слогам прочитала пару строк: «Если я буду и далее так жёстко работать с женой, через год-другой она сумеет укрепить свой талант. Следовательно, мы сумеем работать на пару, а ещё через пару лет я смогу представить её во дворце. Будучи единственным магом в своей специализации – я уверен, – она займёт подобающее своему таланту высокое место. Под моим руководством, конечно».
Вот как… Дневник, судя по всему. Дневник учителя магии.
Аня медленно и осторожно закрыла фолиант, погладила обложку.
Неудивительно, что дин Хармон женился на Агни, едва только увидев её рисунки. Если он был сильным магом, он, наверное, сразу разглядел в её рисунках магию образов. И решил единолично завладеть уникальным даром.
Ну и ну… Аня покачала головой, а потом пожала плечами. В духе любых людей, завладевших несметным богатством. А в том, что Агни тогда представляла собой именно богатейший клад, теперь сомневаться не приходилось.
Решительно сграбастав фолиант со стола и прижав его к груди, Аня шагнула к выходу. И получила личный «фигвам»! Края стеллажей резко сдвинулись, закрыв вертикальную брешь между ними. Аня отшатнулась и, бедром налетев на край стола, сквозь зубы зашипела от боли.
- О как… - прошептала она, ужаснувшись мысли: а если бы она уже была между ними?! Раздавили бы?! А если бы уже ногу сунула?!
Снова шагнула к недавнему проёму, потрогала края стеллажей. Потом подняла голову: может, доверху долезть, а потом и перелезть эти шкафы… Сама себе покачала головой. Фигушки… Эти стеллажи что-нибудь ещё придумают.
Она повернулась к столу, положила книжищу и решительно шагнула к бывшему проёму, собираясь налечь изо всех сил хотя бы на один стеллаж и оттолкнуть его в сторону. И чуть не упала, когда стеллажи, ворчливо проскрипев, разошлись сами.
- Вот ни фига себе… - пробормотала она и оглянулась.
Фолиант невинно лежал на столе.
Кажется, дин Хармон решил во что бы то ни стало сохранить тайну Агни. А как это можно сделать? Что-то магическое связывало движение стеллажей и его дневниковую книгу. Значит, если возьмёшь со стола фолиант – догадалась Аня – никакой перстенёк не поможет отсюда выбраться.
Обозлилась. Получается, придётся тратить драгоценное ночное время ещё и на чтение книги прямо здесь?.. Сердито посопела и вздохнула. Придётся.
Погладила книгу по обложке и шагнула на волю. А потом и вовсе из библиотеки. Стоя в коридоре, перстенёк повернула камешком наверх – и сначала сомкнулись стеллажи, а затем плотно, со щелчком встала на место дверь. Вот как… Даже необязательно какие-то узоры городить сиянием своей «ювелирки»? Запомним.
До сих пор ноги подрагивали от страха, что стеллажи могли её раздавить… Аня вбежала на второй этаж и, не останавливаясь у двери в свою комнату, прошла к Оноре.
Девушка лежала так же неподвижно, какой её видела Аня перед тем, как уйти на озеро. Так что Аня подошла к столу, на котором оставила карты-образы, и забрала картинки. Прежде чем положить их на пол, огляделась. На этот раз сила образов пойдёт на Онору не напрямую, как это было в подвале, а сбоку. А если не получится?
Аня скептически к себе хмыкнула.
- И что? – прошептала она одними губами. – Попробуем по-другому. В конце концов, я достаточно окрепла, чтобы стащить её с постели и усадить на стул. А если не получится – верну в постель.
И присела на корточки, расставляя картинки-образы и размышляя о том, что не надо бы афишировать своё умение – то бишь магический дар мастера образов. Ухмыльнулась: ей понравилось её нынешнее звание. А вот интересно… Это в продолжение мысли о скрытности дина Хармона… Он-то афишировал Онору? Или помалкивал о внебрачной дочери. Любопытно, как здесь с отношением к таким детям…
Картинки разложены. Аня встала и отошла к входной двери – присмотреться, как и что будет происходить.
Хмыкнула. На этот раз образы начали светиться намного раньше и быстрей. Не оттого ли, что Аня уже второй раз их использует? Наверное, работа с образами похожа на тренировки: чем больше делаешь одно важное, но трудное движение, тем легче оно получается… Так, одна картинка начала тлеть болотно-зелёным. Другая – с краю второго ряда – закоричневела. Аня прошлась вокруг разложенных образов и переставила картинки – так, чтобы они сияли одним цветом – жизнерадостным алым. Размышляя
