Димбильдок. Я в своих помыслах уверен. Всё, что я хотел, — заменить профессора Эльвину.
— Да, я слышал, как вы это хотели. Королевскую волю на стражах вы сдерживать не научились или не пожелали? Или решили таким образом впечатлить нашего своеобразного директора? Ну да ладно, об этом мы поговорим позже. Сейчас нам не до этого… Во имя Святого Первого, прямо перед началом учебного года… Такого не случалось… никогда, насколько я знаю. А ведь я предупреждал, что ему недолго осталось. Заигрался директор… сильно заигрался.
Стражи разбегаются, становится тише. Только стул под толстым задом скрипит сильнее.
— Так, а теперь… Идёмте, и…
Ножка табурета подламывается, и профессор Димбильдок падает, неуклюже, как бегемот в грязевую лужу. Спешу на помощь.
— Вы в порядке, профессор? А на вид табурет такой крепкий…
Только ухватив профессора за локоть, я понимаю, почему «табурет» не справился. По какой-то причине толстяк намного тяжелее, чем кажется. Уверен, это опять какая-то магия. Не знаю, может, он умеет превращаться в жировой шар или плескаться струями раскалённого масла. М-да…
С трудом подняв Димбильдока на ноги, дружелюбно улыбаюсь.
— А вы сильнее, чем кажетесь, господин, — уважительно осматривает меня Димбильдок. — Просто приподнять мою руку — уже задача не для каждого. Может, вы и правда сможете заменить нашего пропавшего профессора Эльвину. Но… после всех проверок, разумеется. И расследования.
Прости, Принцесса. Придётся тебе подождать ещё немного.
А ты, Альдавир-табуретка! Так тебе и надо! Чёртов психопат, любитель всех неожиданно убивать!
— Злых помыслов не наблюдаю, волнения, переживаний — тоже. Прямые мысли — о будущей работе профессором. Но… кое-что меня смущает, — заявляет следователь-псионик, сканирующий мне мозги, которые я прикрыл обманным заслоном.
— И что же? — Пухленький Димбильдок подаётся вперёд, но его выпирающий живот этому сопротивляется.
— Ни капли… эмоций по поводу случившегося. Он только что был свидетелем далеко не приятного происшествия. Но холоден и безразличен.
Блин, этого я не учёл. На самом деле я нормально так переживаю по поводу случившегося, но, по ходу, слишком сильно прикрыл в себе это и оставил лишь пустоту. Вот опытный следак и заметил, что у меня совершенно отсутствуют эмоции.
Димбильдок слащаво улыбается.
— Наверное, у нашего доброго друга просто железная выдержка и богатый опыт, не правда ли? Вы же, насколько я понимаю, довольно сильный маг, убивший недавно бывшего главу Гильдии Авантюристов. Бриллиантовый перстень — это не шутки.
Поддакиваю:
— Я давно привык ко всякого рода… происшествиям.
— Часто попадали в жёсткие ситуации? Охотно верю. Может, и в Гурум-Хупе бывали?
— Пару раз… — неохотно вру я.
— Всего пару? Не скромничайте. Знаете, несмотря на творящийся переполох, учебный процесс прерывать нельзя. Поэтому я думаю, что вы идеально подойдёте на замену леди Эльвины. Она… пропала при странных обстоятельствах. — Бедолага пытается надавить на меня. — Вы, случаем, не знаете ничего об этом?
Судя по агрессивному напору в мозг, магией разума по мне сейчас лупят разом несколько псиоников. Хотели застать врасплох? К их сожалению, на мне это не работает.
— Не знаю.
Димбильдок переводит взгляд за мою спину. Наверное, псионик подаёт ему какой-то сигнал, мол, не врёт, скотина, а так хотелось…
— Ну что ж, тогда не смею вас больше беспокоить. Оформляйтесь, и уже завтра вам необходимо приступить к работе. Разумеется, коллеги расскажут вам о ваших трудовых обязанностях, но стоит с этим поспешить. Обычно при всех познаниях всё равно нужен вводный курс о правилах, расписаниях, этикете и многих других вещах, принятых в Святой Академии Эфира.
— Понятно.
Интересно, как там Альдавир?.. Пропал куда-то… Вдруг он теперь навсегда зависнет в образе трёхногой табуретки?..
Меня отпускают, и даже без сопровождения. Остаюсь один в коридоре, освещённом магическими свечами с некапающим воском. Буржуи. Такие свечи стоят по десять золотых штука.
«Хе-хе…»
На этот раз я подпрыгиваю, а сердце чуть не вылетает из одного места.
— Сука! — ругаюсь слишком уж громко.
— Будьте здоровы! — раздаётся пожелание Димбильдока за дверями.
'Сука, конечно, тоже сойдёт. Но насколько я помню, вы называли меня Костей. Уверены, что перемена имени приведёт к лучшему?
«Изыди! Ты распутал Лимбо⁈ Нам всем „капут“?»
«Нет, не распутал… В памяти осталось только то, что я занимался этим больше трёх тысяч лет и распутал где-то сотую часть. Ещё, что я являлся вам в образе иллюзорной проекции и наговорил всякого… Не верьте мне, мастер. Не думал я три года, как буду вам мстить. Это бессмысленно, лучше вас использовать. Просто, когда вы вызвали мою проекцию, я очень долго не стирал себе память и… был в скверном настроении и состоянии небольшой нестабильности. Ну, понимаете, для некоторые исследований нужно многое помнить. Так вот, я решил, что если распутывание плетения в течение трёх тысяч лет даёт результат лишь на сотую часть, то получается… Не очень хорошо. Значит, мне нужно триста тысяч лет, и я не могу стереть себе память, так как запутано там всё ого-го… Над Лимбо поработала Паучиха, Эйн Соф, Йошуа и Зевс. Знали, что триста тысяч лет я не выдержу без стирания памяти… А по-другому плетение не распутать. Так что вот так… Я стёр себе память и снова стал вашим лучшим другом».
«Не стёр».
«Ну… ладно, ладно, я засунул вам в задницу знания о той одной сотой, которую успел распутать. Вот немного отдохну, переведу дух и пойду дальше работать. Я помню, с какого конца распутал, значит, в следующий раз начну с другого, потом ещё с другого… И так сто раз по три тысячи лет. Видите, какой я с вами откровенный».
Начинаю понимать.
«Ага. А значит, когда ты таким методом всё распутаешь, то мне придётся надеть перстень. Чтобы информация объединилась, и ты смог снова возвращаться во времени. Так?»
«Так точно, мастер! Расковыряете себе задницу, наденете колечко!»
«Хер тебе».
— Главное — не ваш, мастер. Там с ним делать нечего. Да ладно вам, не злитесь. Вы ведь уже догадались, что даже я не знаю, сколько моей памяти в перстне. И как я вообще смогу впитать столько информации'.
Тихо иду по коридору. Мозги… Обычные бессмертные и даже боги имеют мозги, а вот Костя…
«Кость, а где твои мозги?»
«А?»
«Ну, серое вещество».
«Да нету у меня такого… Пока что».
«Вот оно что…»
«Что — „оно“? Что-то поняли?»
«Есть такое… Скажи, с тобой в прошлом ничего же не случилось, да? Ты сам выбрал участь стать черепом в пещере. Каким-то образом ты пытаешься обойти ограничения в памяти? Копишь её, но если бы имел мозги, то перенести информацию не смог бы. А будучи старинной пещеркой… которая работает чёрт знает по какому принципу… это возможно».
Я думаю, что когда-то Костя был типа накопителем памяти например, в десять людепамятей. Как все нормальные существа с мозгами, только лучше. Но даже это ему этого было недостаточно. Поэтому он придумал то, что может сохранять информацию бесконечно. Перстень Первого — это тоннель, ведущий из Кости в бесконечное хранилище знаний. Костя очень долго заполнял его, а теперь хочет запихнуть всё содержимое в себя. Но если у него всего десять людепамятей, то сделать это невозможно, поэтому он стал… чем-то другим. Черепом в анклаве.
«Где твои мозги? Где тело? Я видел твою проекцию. Что с ней стало? Все поняли, что существом ты был божественным. Зачем ты стал пещеркой?»
— А-а-а, понимаю… Лично ваши мозги определённо стали работать лучше. Что ж, учтём сей факт. Моего тела больше нет. Я использовал в своё время заклятие, которое от моего тела ничего не оставило. Тогда я убил довольно могучую тварь. Не просто убил, но и забрал её силы, а также неплохо потрепал некоторых так называемых хранителей. Тогдашних божков. Это было в эпоху Варгарона. Они так перетрухнули, что тоже поделились со мной кое-чем. Таким образом я и стал тем, кем являюсь сейчас. Там всё очень сложно, мастер. Пока даже вы не поймёте. У некоторых людей, скажем так, есть свои… идентичные натуральному двойники. Слышали о теории спиралевидной Вселенной? Двойники существуют либо в другом времени, либо в другом пространстве, либо одновременно. Так вот, с этими двойниками можно иногда… встретиться. Но для этого нужно побесить Вселенную
