Задумавшись, не заметил, как Тью уснул и стал тонко, по-мальчишечьи похрапывать. Накрыв его одеялом, я вышел на палубу, чтобы подымить пахитосой. Перед рейдом мне удалось купить в одной аксумской лавке большой кисет с любимым куревом. Заплатил, правда, втридорога, но хотя бы сейчас не мучаюсь. Хороший табак прочищает мозги, заставляет их шевелиться в нужном направлении.
Вдохнув в себя полной грудью свежий воздух с запахами водорослей и рыбьей требухи, несшихся от берега, я бездумно созерцал постепенно гаснущие огоньки. Деревня погрузилась в сон. Труд рыбака тяжел, ему не до развлечений. Однако ухо уловило разудалую песню. Я усмехнулся. Наверняка, две бутылки рома сделали свое дело, кому-то хочется веселья.
Почувствовав за спиной шорох, обернулся. Тюлень собственной персоной. Я намеренно оставил его в десятке дона Ансело. Личный слухач на корабле никогда не помешает.
— Как обстановка? — спросил я штурмовика, заступившего на вахту.
— Орут как оглашенные, — поморщился Тюлень, имея в виду пьяные песни рыбаков. — Но со стороны реки тишина.
— Интересно всё же… — пыхнув дымом, замолчал.
— Что интересно, командор? — осторожно спросил парень, поправляя перевязь, на которой висел палаш.
— Почему Рокана пустая? Где караваны, возвращающиеся в Скайдру? Рыбаки утверждают, что в последние дни здесь не проходил ни один корабль.
— Может, все знают, что сейчас сюда лучше не соваться?
— Тогда почему заказчик не поступил как все? Не задержался на несколько дней? Настолько плохо с финансами, что решил побыстрее продать товар в далёком Осхоре?
Я не гнушался советоваться со своими штурмовиками. Иногда у них промелькивали дельные мысли. Тюлень почесал макушку и облокотился на фальшборт.
— Наверное, захотел рискнуть. Если за это время ни один караван не ушёл вверх, значит, стоимость товара возрастёт в разы, — сказал он уверенно. — В Осхоре заказчик может продать его с большой выгодой. Мне кажется, господин купец знает о блокаде Роканы.
— Ты думаешь, блокада всё же есть?
— По воздуху перебросили войска, закрыли реку баржами, как мы видели в устье Эритии, и не пропускают никого с южных провинций.
— А это мысль, — я похвалил Тюленя. — Значит, южанам перекрывают каналы сбыта товара, поэтому вниз никто не идёт. Молодец, соображаешь.
— Ну что вы, командор, — вдруг смутился штурмовик. — Я еще до отплытия из Скайдры в таверне слышал разговоры о возможной блокаде между Грёзами и Осхором. Правда, все были уверены, что против мятежников, а я сразу подумал о южанах. Мы же друг друга не сильно любим, вот и стараемся пакостить по мере возможностей.
— Всё равно молодец, сопоставил разные факты, — я хлопнул по плечу Тюленя. — Ладно, неси службу. А я пойду вздремну. Мне «собачью вахту» еще проверять нужно. Своего вестового буду приучать к нашим делам.
— Правильно, — одобрил штурмовик. — Парень-то толковый, шебутной немного и дури в голове хватает.
— Вышибем, — я хмыкнул и отправил в воду докуренную пахитосу.
Проверив, как несёт вахту первая стража, я отправился спать; мне бы проанализировать разговор с рыбаками, которые обмолвились про барона, набирающего «работников» для охраны своего поместья, а вместо этого мысль ушла совсем в другую сторону, связанную с предстоящим мятежом.
Меня разбудила довольно бесцеремонная тряска за плечо.
— Проснись, Игнат! — голос Михеля хоть и не был тревожным, но некое напряжение угадывалось.
Рывком сев на постели, я поморгал глазами, фокусируясь на фигуре дона Ансело. Слабый свет магического фонаря едва освещал каюту и заворочавшегося Тью.
— Нападение? — хрипло спросил я. По иным причинам меня поднимать не стали бы.
— Несколько лодок идут сверху, гребут осторожно, чтобы не было всплесков, — доложил помощник. — Явно не в гости торопятся.
— Кто это может быть? — натянуть сапоги, обвязаться поясом и заткнуть за него пистолеты оказалось делом пары минут. Кортик занял свое место.
— Подозреваю, это те самые наемники барона Марисьяка, — дон Ансело налил из кувшина воды в стакан и в несколько глотков осушил его. — Скорее всего, местные жители здесь вроде наблюдателей, и при случае сразу докладывают хозяину. Вот барон и решил нас пощекотать.
— Безумец, — я нечаянно зацепил ногой ножку стула; из-за резкого звука вверх взметнулась голова Тью.
— Командор? Что случилось?
— Боевая тревога. Одевайся, но на палубу пока не выходи. Проверь оружие, держи при себе. И разбуди капитана, помощника и лекаря. Господина Пенберти не трогай. Пусть отдыхает.
— Есть, капитан, — если парнишка и был разочарован тем, что я не беру его с собой для героического боя со злодеями, то не показал этого столь откровенно, не стал ныть и упрашивать. Будет из него толк, будет.
Стараясь не шуметь, мы вышли на палубу, поёживаясь от ночной прохлады. Хоть сейчас и середина лета, на реке остро ощущается сырость и мокрая взвесь в воздухе. Одно хорошо: туман слабый, еще не успел скатиться с низин к берегам.
На палубе мелькают тени, слышатся тихие матерки штурмовиков, занимающих свои боевые посты согласно отработанным маневрам.
— Сколько до моей вахты? — я навострил уши, пытаясь поймать звуки с Роканы. Ночной амулет слабо помог. Он лишь обозначил скользящие по воде тени, но глаза ничего путного не разглядели.
— Три склянки.
— Что же они такие нетерпеливые? Обычно нападают под утро, — я широко зевнул. — Ублюдки, не дали поспать. Тюлень где?
— Я здесь, командор, — вынырнул откуда-то слухач. Голос бодрый, значит, не так давно сменился.
— Идём на нос, будем отслеживать гостей.
Кто бы там ни был, он грамотно выбрал время. Судя по мерцающими звёздам, небо постепенно заволакивало облаками. До новолуния оставалось ещё три дня, поэтому подобраться к стоящему на якорях каравану в кромешной темноте сейчас гораздо легче.
— Не меньше пяти лодок, — Тюлень забавно оттопырил ухо, направив его в сторону предполагаемого врага. — Может, и ошибаюсь, но не похоже, чтобы к нам пожаловала целая флотилия.
Рыбаки? Вряд ли. После аксумского рома они не успокоились и пошли по деревне в поисках местного пойла. Недаром ещё долго орали песни и шарахались по берегу. Контрабандисты? Нет, эти ребята очень осторожные, на купеческие караваны рот никогда не разевают, потому что нужны друг другу. А зачем гадить там, где капает прибыль? Подозреваю, некоторые товары купцы реализуют через «перевозчиков». Здесь взаимная выгода. Сразу вспомнился рейд с Боссинэ, который едва не привёл нас на эшафот. Чёртовы гравитоны с потерпевшего крушение патрульного корвета оказались в руках контрабандистов, а Боссинэ по каким-то своим причинам связался с ними. Хорошо, что все заинтересованные лица разошлись без ущерба друг другу. Но, получается, мы косвенно виновны в назревающем мятеже по смене власти в Дарсии. А разве я не этого хотел? Выбить из войны сильного противника, используя любые средства! Лорд Келсей будет очень рад.
Плывущим в лодках ночным гостям было легче ориентироваться на габаритные огни кораблей, а вот нам пришлось пригнуться, чтобы не вырисовываться на фоне палубных надстроек.
— Интересно, сколько там человек? — прошептал я.
— Ну… в одной лодке может быть от трех до пяти… — задумчиво проговорил Тюлень. — Никак не меньше тридцати. Командор! Они, что же, хотят захватить «Эпиналь»?
— Не обязательно её. Здесь хватает целей. Но флагман всегда предпочтительнее, — рассудил я. И в самом деле, «Эпиналь» выглядела поновее из всего каравана, да и по судоходным качествам превосходила остальные корабли.
До моих ушей донёсся едва слышный стук борта лодки о борт нашего флагмана. Потом ещё один. Кто же это такой дерзкий? Неужели местные пираты?
К нам неслышно подобрался дон Ансело, и приникнув ко мне, прошептал:
— Четыре лодки. По две с каждого борта. Набиты под завязку как селедка в бочку. Не меньше шести человек на корыто. Что будем делать?
— Пусть небольшая часть поднимется на борт, — чуть подумав, ответил я. — Нужно захватить в плен хотя бы парочку этих идиотов, выяснить, зачем понадобилось нападать на караван.
