Я промолчал, разглядывая надвигающийся на нас борт «Эпинели». Один из штурмовиков, сидящий на первой скамье, громко скомандовал:
— Табань! Суши весла! — и обратился ко мне: — Прибыли, командор!
Мы поднялись по штормтрапу на палубу, сразу наткнувшись на шкипера. За разговором на берегу он смотрел в подзорную трубу, и сейчас на его лице читалось облегчение. Он всерьез думал, что местные рыбаки собрались нас бить, и причем — до смерти.
— Узнали что-нибудь? — поинтересовался он нейтральным голосом, но я-то ощущал исходящее от него волнение. События последних дней, вернее, отсутствие новостей очень напрягало не только Оскара, но и весь экипаж.
— Не так много, как хотелось бы, — отмахнулся я. — Вечером собираю десятников. Хочу, чтобы ты с Калифером и Пенберти присутствовал. Уступишь нам кают-компанию?
— Мы в одной лодке, — кивнул шкипер. — Раз надо, никаких вопросов.
— Отлично, — я незаметно показал дону Ансело, чтобы он спустился со мной в каюту.
Тью не было. Скорее всего, сидит вместе со штурмовиками, слушает байки парней с открытым ртом. Тем лучше. Сейчас не до лишних ушей. Проверив, что в узком полутемном коридоре нет никого постороннего, я плотно закрыл дверь и сел на свою кровать.
— Мне очень не нравится происходящее, — сказал я негромко, глядя на Михеля, примостившегося на шконку Тью. — Твои догадки совпадают с моими. Аристократы южных провинций всерьёз решили свалить нынешнюю королевскую династию. Для этого нашли людей вроде барона Шаттима и авантюриста Рэйджа Котрила, сделав вид, что их не знают. Помнишь перехваченную нами ладью? Так вот, оружие было закуплено серьёзными и влиятельными людьми для того, чтобы Шаттим пробрался в Спящие Пещеры и раздобыл артефакт Крови. А раз они пошли на это, значит, он существует. Те, кто занялся свержением власти, совсем не дураки, наивными людьми, верящими в сказки, их не назовешь. Поэтому сейчас они ждут, когда артефакт попадет в руки барона.
— А не могут они передать «посылку» мятежникам? — задумался дон Ансело.
— Допускаю и такое. Когда я смотрел карту, не заметил на нём городка под названием… эх, дай боги памяти… Ага, Треччил! Перевозчик утверждал, что он находится неподалеку от Спящих Пещер, и если дать волю фантазии, оружие оттуда вполне может разойтись по другим провинциям.
— Да там оружия-то кот наплакал, — фыркнул Михель.
— Не скажи, дружище. Меня больше всего беспокоят магические бомбы. Такие вещи с успехом можно применить как в катакомбах некрополя, так и против армии.
— Но мы же не собираемся в этот Треччил? Тем более перевозчик утверждал, насколько там опасно.
— Да сдался он мне, — я усмехнулся и встал, чтобы размять ноги. Пять шагов от стены до двери, потом обратно. — Котрила надо ловить в столице. Он обязательно туда наведается в роли парламентера, пока армия будет носиться за мятежниками и вешать их на деревьях. А значит, есть шанс перехватить моего врага на пути в Рувилию. Эх, где бы хорошую карту достать! Без неё тяжко! Ладно, попробую нашего шкипера уговорить показать речные карты с фарватерами. Есть они у него, точно знаю. Только боится, что в чужие руки попадут.
На этом мы расстались. Дон Ансело пошёл искать сигнальщика, чтобы тот передал по каравану приказ собраться десятникам на «Эпинали» после ужина. Пора обсудить стратегию нашего дальнейшего передвижения. Чую, наступают хлопотные дни. До Ромси идти еще два дня, плечо перегона большое, на реке, как и по берегам пустынно. Это меня и напрягает. Почему королевские войска не перекрывают Рокану с двух сторон? Почему не видно курсирующих корветов Патруля? После Эритии как отрезало, даже интересно.
Густая ночная пелерина неба окутала берега реки, и только редкие огоньки светильников на берегу напоминали, что здесь живут люди. Лениво плескалась вода в борта кораблей, зажёгших габаритные фонари, на полубаке и корме собрались свободные от вахты матросы и штурмовики, снова травящие байки. Где-то среди них крутился Тью, впитывая в себя романтику далеких походов под парусами. Когда-нибудь я ему покажу настоящее море…
— Итак, что нужно знать о ситуации, — я обвел взглядом пристроившихся за столом кают-компании Рича, Гуся, Щербатого, дона Ансело, капитана Хубальда, его помощника Калифера и управляющего Пенберти. — Местные жители не особо стремятся рассказывать, что происходит вдоль Роканы. Но кое-что удалось узнать. Местный барон уже несколько месяцев набирает на службу всякое отребье, не имеющее понятие о воинской дисциплине, но, тем не менее, вооруженное до зубов. Возможно, я ошибаюсь в выводах, и барон Мерисьяк так делает каждый год, когда ощущает нехватку среди охранников своих многочисленных овечьих отар или коровьих стад. Но мы же прекрасно видим, что в междуречье что-то назревает. Королевские войска перебрасываются к Эритии, но почему-то забыли о великой Рокане. Приказываю усилить бдительность, любое подозрительное судно не должно подходить к каравану ближе, чем на кабельтов. Для этого использовать флажковые сигналы. Ночная вахта — по схеме «поход».
Десятники закивали. Я смотрю на них и про себя усмехаюсь. Это называется, люди верят в мою удачу. Только вот она какая-то странная. Второй рейд — и снова опасность ввязаться в драку. Скоро купцы сообразят, что связываться со мной означает серьезные риски. Но для этого нужно накопить печальный опыт и свести его в систему.
— В Ромси планируем остановиться на два дня. Я вместе с доном Ансело попробую разузнать об обстановке на Рокане. Никто на берег не сходит, все несут службу на кораблях. Донесите мой приказ по отрядам, десятники, чтобы потом не начался плач о бабах и выпивке. В Осхоре дам такую возможность, пока будут разгружать трюмы.
Гусь и Щербатый оживились.
— Господин капитан, вы что-нибудь знаете о таком городишке — Треччил?
Оскар даже не стал задумываться.
— Знаю. Там раньше стоял гарнизон, охранявший Спящие Пещеры. Местность называется Сухие Холмы. Сам городок уже давно пришёл в упадок, да и необходимость столь тщательно охранять некрополь почему-то пропала. Последняя стража ушла оттуда сорок лет назад. От неё осталась только Башня, с которой хорошо просматривается долина, примыкающая к некрополю. Раньше там ещё была паромная переправа, чтобы егеря и стража могли быстро оказаться на другом берегу и преследовать любителей рыться в могилах.
— А что сейчас в Треччиле?
— Сборище авантюристов, ищущих золото и самоцветы в горах, — усмехнулся Оскар. — Там же много речушек, берущих начало в ледниках, ну и золотишко водится, не без этого. Изредка находят драгоценные камни. Самые отчаянные бьют в горах штольни, чтобы найти богатую жилу. Там всё изъедено норами, как сыр мышами.
— Туда можно попасть только по суше?
— Чуть выше Ромси река распадается на два рукава. Один из них — основной, протекает мимо Осхора и Грёз. А вот по второму можно попасть в Сухие Холмы и Треччил. Но там, в основном, хозяйничают контрабандисты. Туда купеческие караваны не идут, разве что, когда нужно прийти на южное побережье Дарсии быстрее своих конкурентов.
Я обратил внимание, что шкипер не стал стыдливо называть их «перевозчиками». Они и были самыми настоящими контрабандистами, без всяких оговорок. Возможно, этот термин и был запущен в массы ими самими, вроде как у пиратов: «мы фрайманы, и называйте нас именно так».
В целом, картина стала ясна. Если авантюра барона Шаттима удастся, то Котрил попытается попасть в столицу двумя путями: по сухопутному пути через Осхор, или же долгим, обходным через междуречье, что более опасно. Надеюсь, боги сделают за меня грязную работу, и враг сложит голову в Спящих Пещерах.
После совещания десятники разошлись по своим кораблям, а я приказал появившемуся Тью ложиться спать.
— Сегодня твоя первая вахта, — обрадовал я парня. — Поэтому нужно отдохнуть.
— Здорово! — Тью беспрекословно подчинился приказу и залез под одеяло. — Разбудишь меня?
— Так мы вместе будем, — я усмехнулся, глядя в восторженно блестящие глаза молодого денщика. Как же завидую ему, ещё не обтрёпанному суровыми буднями морской жизни. После первого боя с кровью и смертью Тью станет другим, ничего не останется от романтики приключений. Но такова жизнь юношей, рано взрослеющих. Кто-то горбатится на баронов, сеньоров и нобилей, кто-то уходит в разбойники, а Тью выпала иная карта. Постараюсь сделать из него человека: обучу грамоте, пристрою к делу, где не нужно резать людей. Если у меня появится личная флотилия, освоит морское дело. Он ещё не понимает, как ему повезло.
