проскочить до того, как туман полностью затянет дорогу.
— Мы почти на месте, — сказал он, стараясь не сбавлять скорость. — Держитесь, будет трясти.
На последнем километре они ехали практически вслепую — туман стал настолько густым, что видимость упала до нескольких метров. Катя и Гвоздь напряжённо вглядывались в зеленую пелену, стараясь различить хоть какие-то ориентиры.
— Вот она, граница! — крикнул Кулак, вдавливая педаль газа в пол. — Ещё немного!
Как только они пересекли границу и остановили машину, сзади засверкало, а волосы на теле стали электризоваться. Электрические разряды заполнили воздух, создавая ощущение наэлектризованности и опасности.
— Впереди в полукилометре заражённые. Много. Крупные, — сообщил Кулак, по привычке сканируя местность.
Гвоздь, оценив ситуацию, сказал:
— Ничего. Пока рядом кисляк — они не подойдут. И какое-то время не сунутся на кластер.
Катя, тяжело дыша, с облегчением сказала:
— Мы успели. Теперь главное — не терять бдительность.
Они вылезли из машины и осмотрелись. Кисляк стелился вдоль дороги, создавая зловещую атмосферу. Заражённые были видны вдалеке, их фигуры смутно вырисовывались на таком расстоянии. Кулак напряжённо всматривался в эту картину, его инстинкты подсказывали, что расслабляться нельзя.
Кисляк всё ещё стелился вдоль дороги, и его плотность с каждой секундой увеличивалась. Кулак понимал, что время на исходе, и они должны быть готовы к действию в любую секунду.
— Приготовьтесь, — сказал он, вставая. — Кластер вот-вот перезагрузится. Как только туман немного рассеется, мы стартуем.
Когда кисляк начал рассеиваться, они вышли из укрытия, готовые к действиям. Позади виднелись фигуры заражённых, но они не проявляли активности. Кулак, сканируя местность, заметил, что на кластере появились засветки людей.
— Погнали! — крикнул он, и они сорвались в обратном направлении, откуда только что приехали, но уже в только что загрузившийся кластер.
Кулак стремился к аэропорту с максимально возможной скоростью, но, как назло, дорога была забита только что загрузившимися авто. Водители останавливались, не понимая, где они очутились, прямо на дороге. Другие стояли вдоль обочины со включёнными аварийками — те остановились, видать, когда кисляк стал очень густым, но всё это мешало быстрому передвижению к аэропорту. Кулак уже помял несколько машин, пытаясь разминуться с ними, но с каждым километром скорость движения падала. Чем ближе к объездной дороге, тем сложнее было продвигаться.
— Чёрт возьми, сколько ещё этих машин! — ворчал он, сжимая руль так, что костяшки белели.
Гвоздь, сидя рядом, вертел головой, пытаясь найти обходной путь:
— Давай свернём на грунтовку в сторону коттеджного посёлка. Там хоть не разогнаться, но не будет этой большой пробки.
Кулак кивнул, понимая, что это единственный вариант. Они свернули на грунтовую дорогу, усыпанную мелкими камнями и пылью. Машина тряслась, но они продвигались вперёд.
— Быстрее, Кулак! — подгоняла Катя, оглядываясь на часы. — Времени мало!
С одного посёлка они выскочили в другой. Дорога казалась бесконечной, но они не сдавались. Кулак, чувствуя напряжение, увеличил скорость, но внезапно впереди показался тупик.
— Твою мать! — выругался он, резко тормозя. — Гвоздь, куда дальше?
Гвоздь огляделся, сверяя карту:
— Нужно сворачивать на трассу, тут не проехать. Мы потеряем слишком много времени, если будем искать объездные пути.
Кулак нервно сжимал руль, понимая, что минуты уходят. Он резко развернул машину и направился обратно к трассе. Дорога была заполнена машинами, еще больше, но выбора не было. Он лавировал между авто, пытаясь найти пробелы в потоке.
— Время⁈ Сколько сейчас времени⁈ — внезапно спросила Катя, выводя Кулака из его мыслей.
Кулак посмотрел на часы и ответил:
— Уже 10:12.
— Каким самолётом летит Лера? — продолжила Катя, её голос дрожал от напряжения.
Гвоздь быстро ответил:
— Боинг 747.
В этот момент Катя указала в сторону аэропорта, где по диагонали к ним уже разгонялся самолёт. Гвоздь в шоке воскликнул:
— Кто его выпустил⁈
Кулак почувствовал, как всё внутри него сжалось. Сердце забилось быстрее, а дыхание стало прерывистым. Он знал, что не может сдаться сейчас.
— Мы должны его догнать! — сказал он, резко нажимая на газ. — Любой ценой!
Машина, издав громкий рёв двигателя, снова рванула вперёд. Кулак гнал её на пределе возможностей, обгоняя машины, прорываясь через пробки. Каждый метр казался вечностью, но они не сдавались.
— Давай на съезд, — крикнул Гвоздь, указывая чуть в сторону. — Если мы свернём здесь, то сможем добраться до взлётно-посадочной полосы быстрее.
Кулак кивнул и свернул на узкую дорогу, ведущую к аэродрому. Дорога была ухабистой и покрытой мелкой щебенкой, но они мчались вперёд, не обращая внимания на препятствия.
— Ещё немного, — подгоняла Катя, глядя на взлетающий самолёт. — Мы должны успеть!
Они проехали мимо заброшенных зданий и складов, направляясь к взлётной полосе. Самолёт уже почти оторвался от земли, но они продолжали сближаться.
Машина, ревя двигателем, вылетела на взлётную полосу. Кулак направил её на встречу взлетающего самолёта, чтоб максимально уменьшить расстояние до того, как он начнет набирать высоту.
— Ещё чуть-чуть, — прошептал он, вглядываясь в самолёт.
Они мчались по взлётной полосе, чувствуя, как их сердца бьются в унисон с ревом двигателя. Впереди самолёт уже оторвался и стал набирать высоту. Каждый метр приближал их к цели, и они не могли позволить себе остановиться.
Катя, чувствуя, как её сердце сжимается от напряжения, осипшим голосом прошептала:
— Ну же, Кулак, сделай что-то! Мы должны её спасти!
Кулак, стиснув зубы, продолжал гнать машину на пределе возможностей. Впереди самолёт уже поднимался в небо, в точке, когда сближение остановилось и самолет вот-вот начнет отдаляться, он крикнул Гвоздю:
— Руль, — а сам, открыв дверь, исчез в прыжке.
Перед глазами Кулака было крыло Боинга — туда он и прыгнул. Жаль, законы физики были против, и, оказавшись на крыле, он тут же был снесён потоком ветра, вдобавок получив выхлоп от турбины. Кулака закрутило в воздухе, и он стал стремительно приближался к земле. На долю секунды ему показалось, что это конец. Что нелепая смерть, помешала спасти его любимую.
В какой-то из кувырков, зацепившись взглядом за то же самое крыло, он снова оказался на нём. Его адреналин взлетел до предела. Сердце бешено колотилось в груди, когда он снова почувствовал под ногами твёрдую поверхность крыла. Ветер свистел в ушах, и каждый мускул его тела был напряжён. В ту же секунду, как его снова стало сносить потоком, он заметил иллюминатор и внутренний салон самолёта. Слезящиеся от ветра глаза едва различали детали, но он
