Павел Мамонтов - Командир

Ознакомительная версия.

Хром закрыл глаза и вспомнил, как начиналась вся эта история, не дающая ему покоя вот уже десяток лет.

Бондарь вышел на крыльцо, потянулся, почесал объёмистое пузо, но легко, как и был – в одних штанах, спрыгнул с порога и побежал к частоколу своего городка. Быстро взбежал на самую верхушку и уже оттуда пустил струю. Одновременно с этим важным делом занялся обзором окрестностей. Ограждения возделанных полей были не тронуты – ни туры, ни кабаны, ни нечисть их не потревожили. Совсем рядом зеленела кромка леса. Часовые и рабочие на полях на своих местах и заняты делом. Словом, картина, радующая глаза любого командира. День нежаркий, хоть и лето, ветерок приятно обдувает, дождик поутру был. Красота.

Бондарь хоть и не был комендантом столицы Колонии, как Александр Михайлович, но в своём городке, Смоляном, работу организовал по совести. И её тоже было немало. Его друг и сподвижник Еремей сейчас наверняка проверял секреты на опушке – тоже важная задача. Бондарь застегнул штаны, сбежал вниз, добродушно раскланиваясь со своими людьми. Ему навстречу вышел мужик с чёрной бородой и волосами, собранными в короткий хвост, с ещё большим, чем у Бондаря, животом, туго обтянутым чёрной майкой, в потёртых джинсах.

– Здрав будь, Бондарь! – поздоровался он.

– И тебе привет, Батя. Рубанёмся сегодня в покер у меня?

– Если только на спички, – Батя басисто рассмеялся.

– А то. Давай подгребай, Батя, мне на сегодня должны хар-рошую настойку из Зелёного Города привезти.

– Буду-буду, – ответил тот и гордо двинулся дальше.

Батя был настоятелям церкви Смоляного и, по мнению Бондаря, был самым правильным священником: простым, весёлым, не занудным, не учившим как жить, а наоборот – с пониманием того, что в жизни правильно. Он и в глаз мог зарядить при случае, и песню за столом затянуть. Он даже пару раз Бондаря перепил, что мало кому удавалось. Батя почти не матерился, чем ещё больше заслужил уважение Бондаря, потому как, чтобы не материться в том паскудном месте, куда они провалились вместе с прочими жителями, надо ой какую силу воли иметь.

– Бондарь! – крикнули с частокола.

– Чего тебе?

– Кажись, от Еремея посыльный бежит. Один.

– Ну и ладно, впускай.

Минут через десять калитка в воротах отворилась, в неё вошёл худой подтянутый мужик в кепке по кличке Жак. Рядовой боец, бегает небыстро, если его послали, значит, ничего опасного не случилось. Батя ушёл к себе, так что проверили, как водится, только собаки. Те никакой реакции не выдали, понюхали и тут же ушли к себе в конуры.

– Ну что там у тебя? – привычно почёсывая живот, пошёл к вестовому Бондарь.

И вдруг идти ему расхотелось. Вроде всё нормально: солнышко светит, куры кудахчут рядышком, а идти не хочется. Бондарь хоть и ходил полуголый, а на поясе у него всегда в кобуре висел безотказный родной «Глок». Комендант Смоляного никак не мог понять, что его в Жаке раздражает. И сообразил – то что козырёк кепки у него надвинут почти на глаза.

Рядом с вестовым, словно угадав мысли командира, появилась пара отличных бойцов: Саймон и Комар. Взяли с боков, как конвой.

– Жак, ну так что у вас там с Еремеем стряслось? – ласково так поинтересовался Саймон и положил руку на плечо.

Бондарь не успел предостеречь товарищей. Саймон согнулся, как от удара в живот, хотя его никто не трогал. Жак взмахнул руками, полыхнуло синим, и двое колонистов возле него отлетели в стороны. Крутнулся на месте, опять сделал быстрое движение рукой – и дозорный на стене с криком рухнул вниз. Снова моментально обернулся – только что был затылок, и раз… опять его рожа, наполовину прикрытая козырьком кепки. Выставил руки.

Бондарь почувствовал ледяной ветер, проходящий сквозь него. А за спиной – крики, стрельба, хлопки и треск дерева. Жак прыгнул с места, без разбега, и оказался рядом с Бондарем, взял его за плечи (пальцы, как железные, впились в мышцы) и оторвал от земли. И тут комендант Смоляного разглядел лицо Жака и его глаза. Он увидел, что в них нет ни зрачков, ни радужки – только до боли неприятный ярко-белый свет. Бондарь был храбрым человеком, многое повидал в жизни, а уж в Мире Колоний и подавно, но от такого зрелища не выдержал – обмочился.

– Ух ё! что же это?! – раздался бас Бати.

Бондарь и Жак синхронно повернулись, на пороге небольшого сруба стоял священник, разинув рот и явно пребывая в недоумении, что делать. Жак выбросил руку с сомкнутыми пальцами, будто хотел схватить что-то. Батя с испугу рванул цепь на шее, выудил из-под майки большой крест.

– О, господи! – даже не вскидывая, а просто выставляя перед собой крест, прячась за ним, как за защитой.

Жак заверещал противным высоким – аж ушам больно стало – голосом и посмотрел на свою руку, словно ожидая увидеть ожог. Бондарь, решив, что другого шанса не будет, рванул из стальных объятий. Грудь Жака тут же перечеркнула автоматная строчка, потом ещё одна. Жак запрыгал, вертясь во все стороны. Недалеко, в пределах метра, но невероятно быстро – так, что глаз не мог уследить. В Смоляном уже поднимался крик, отовсюду сбегались мужики и бабы с ружьями. Жак резко взял с места разбег: прыжок – и он уже на середине частокола, ещё прыжок – и он скрылся за ним.

– Комендант, ты живой? – потеребил за плечо солдат с «калашом» и в телогрейке на голое тело.

– Вроде как, – с трудом вымолвил Бондарь.

– Это что за фигня была?

– А я знаю? Быстро в Зелёный Город сообщайте. И всех на стены поднимай! Немедленно!

Заместитель командира группы.

152-мм миномёт называется «Василёк».

Прямая линия, по которой измеряется дальность выстрела.

Движущаяся мишень, используется на соревнованиях по стрельбе.

Пистолет Макарова модернизированный.

Бронеэвакуационная машина.

«Момент истины» (в августе 44-го).

В книге использованы стихи, написанные по мотивам книги братьев Стругацких «Парень из пекла» авторов Владимира «Воха» Васильева, Lokikleine и Ивана Кристова.

Ознакомительная версия.