каре, низ свободными волнами падал к ступням, шёлк стального цвета, тоже украшенный жемчугом, — беспроигрышный вариант. От радости обладания такой красотой я обняла свою волшебницу.
— Я тоже очень довольна своим созданием. А вот и туфельки.
Изящные перламутровые лодочки на небольшом каблуке, как я и хотела, великолепно подходили к этому наряду юной принцессы.
Как невеста я была полностью готова. Лёгкая накидка на голову вместо фаты завершала мой образ. Ну, и как все невесты, я очень переживала и нервничала, пока в комнату не вошла Сианна.
— Завтра ты должна выглядеть отдохнувшей, а не с красным глазами и уставшим лицом. Поэтому выпей мой отварчик на ночь и будешь бодра и весела на своём празднике.
Я спорить не стала, столько всего произошло. Я была рада хорошо выспаться и отдохнуть, поэтому выпила приятный на вкус отварчик и очень быстро уснула.
Утро поглотило суетой и приготовлением к приезду женихов. Все готовились, словно к бою. Но война войной, а кушать хочется. Завтракали мы втроём в тёплой семейной обстановке и, конечно, пили кофе.
Ровно в полдень в наш забаррикадированный и украшенный дом стали ломиться друзья и товарищи Шевара и Цвара, но не тут-то было. Бойкие девушки разных рас поняли, как можно получить на празднике денежки, и торговались до последнего за каждую ступеньку.
Чего только стоил взгляд моих будущих мужей, от которого сладко заныло сердечко! Мои мальчики были одеты в специальные праздничные костюмы для оборота и выглядели обыкновенными брутальными мужчинами. Мы договорились, что на свадьбе они будут в первой форме, как люди.
Цвар и Шевар взяли меня под руки с двух сторон и посадили в виман под громкие поздравления толпы, прибежавшей посмотреть на мой выкуп.
Приближаясь к храму и тревожно посматривая вниз, Шевар громко возмущался:
— Почему шаман пустил столько зеймов в храм⁈ Мы же договаривались о минимальном количестве. Только для самых близких.
— А наши кланы и есть самые близкие, семья с Дала и знакомые Евы.
— Да, нечего сказать.
Бурчание Шевара немного отвлекло меня от предстоящей церемонии. Как только мы вошли в храм, наступила тишина. Впереди у огромной фигуры Тугена стоял шаман в белом плаще и с улыбкой во всё лицо. Полилась песня на непонятном для меня языке, но с очень красивой мелодией. Шаман обратился к Тугену, чтобы признать священный брак двух защитников и пробуждающей, соединил наши руки шелковой лентой. Мы торжественно произнесли клятвы: они на своём древнем языке, а я — на русском, поклялись в любви и верности, а мальчики — ещё в надёжной защите нашей семьи. Как только клятвы закончились, лента спала с наших рук, а на её месте образовалась интересная вязь. Шаман замер.
— Я и не помню о таком. Последней брачный узор украшал руки моих предков, и о нём я слышал от своего отца. Благословил вас Туген!
В храме начали громко выкрикивать поздравления, и все хотели увидеть брачные узоры. Мы высоко подняли руки вверх и побежали на выход. Шевар с Цваром обернулись и запрыгнули в наш виман.
Впервые я так плясала на свадьбе, да ещё и на своей, стараясь не пропустить ни один танец и наблюдая вокруг счастливые лица. В конце, попрощавшись с гостями, мы переместились в дом Шевара. Сегодняшняя ночь принадлежит ему.
В свою комнату Шевар внёс меня на руках. Пока он принимал душ, я рассматривала полностью обновлённый интерьер, чтобы хоть немного отвлечься и перестать волноваться. Ну, что я ещё не знаю, почему столько волнения?
Мой великан вышел из душа. Хоть он и был в своей первой форме, для меня он был очень большим. Я завороженно следила, как капля воды стекла по мощной шее, плавно скатилась на вздымающуюся грудь со стальными мышцами, проскользнула по каменному прессу и впиталась в мягкую материю, обёрнутую вокруг бёдер. Мне стало страшновато, ведь я знала резкость и нетерпеливость хозяина этого великолепного тела. Мягкой бесшумной поступью расстояние сокращалось, а мне захотелось рвануть в другую сторону. Но тут моя вертихвостка Аве решила привлечь сильного самца. Моя броня вышла наполовину и поменяла цвет со стального на перламутровый. Шевар замер.
— Ева, малышка, не бойся, я не обижу. Убери броню.
— Это не я, это Аве хочет себя показать.
— Какой красивый цвет, ты словно вся из жемчуга!
Мы завороженно слушали хрипловатый голос нашего защитника и млели. Как я оказалась без платья, понятия не имею. Шевар погладил мягкие чешуйки и зашептал ласковые слова.
— Ящерка моя перламутровая, ты самая красивая и нежная.
Его большая рука наглаживала мою спину и голову. Аве отступила, насладившись нехитрой лаской. А я первый раз почувствовала, насколько чувствительна моя кожа, ведь Аве последнее время оберегала меня.
Его восхищённый и голодный взгляд будоражил мою женскую сущность. Внутри разгоралось пламя и, медленно затапливая низ живота, потекло по венам. Вечный танец любви начался с резкого танго, а закончился нежным вальсом.
До самого утра мы не сомкнули глаз. Как я уснула, не помню. Кажется, просто отключилась. Проснулась от нежного аромата, открыла глаза — у кровати стоял полностью одетый Шевар с букетом цветов.
— Любимая, это абелии. Спасибо тебе за эту ночь любви.
Он так нежно прильнул к губам, что мне самой захотелось всё повторить. Но уставшие мышцы требовали передышки. И Цвар тоже ждёт свою ночь любви, поэтому я быстро вскочила и встала под душ.
Он уже ждал в столовой. Завтрак проглотила, не заморачиваясь. В голове вертелась всякая ерунда, накатило какое-то смущение. Не так я была воспитана, не так. Зато Цвар предвкушал всё с довольной улыбкой на лице — никакой обиды или ревности. Ну, а чего, хватит! Я здесь, и я другая! С этими мыслями я подняла на них свои счастливые глаза.
— Малышка, иди ко мне, я покормлю тебя!
Цвар протянул свои руки, и я с удовольствием подалась на встречу. Это же мой Цвар, мой заботливый и родной. Хоть я уже и наелась, но несколько ложек питательного бульона всё же проглотила.
— И я хочу показать тебе свою заботу, моя зея.
Пришлось и у Шевара поесть тёплой каши, чтобы никому не было обидно. Так и растолстеть недолго, хотя с их активностью как бы вес не сбросить. Целый день мы гуляли внизу, а вечером Цвар пригласил меня прокатиться на вимане.
— Ева, подари мне своё внимание. Этот вечер по праву мой.
— А разве я отказываюсь? Только я не думала, что мы будем гулять.
Он так хитро улыбнулся, что стало понятно, что мой второй защитник что-то задумал.
