— Идём, идём, — торопливо пробормотал старик и повернулся. Его взгляд скользнул мне за спину и в нём отразился ужас. — Поздно…
Я резко развернулся, едва не сломав себе позвоночник в области поясницы. И со страхом увидел, что вся полянка шевелится, вздрагивает. Почва в некоторых местах вздувалась, и из неё с шелестом выбирались мертвецы в обрывках одежды. Все они оказались разной степенью разложения. И был даже просто скелет без единого кусочка плоти. А один зомби оказался совсем свежим. На нём висела перепачканная в земле дырявая фуфайка, из которой торчала свалявшаяся вата. Ниже фуфайки у него ничего не было. Штаны остались под землёй. Вряд ли же он ходил по лесу без портков? Я увидел его обнажённые ноги, покрытые лоскутами шершавой кожи с жёлтыми пятнами. Кое-где виднелась бордового цвета плоть и кости.
Но даже такие ноги хорошо служили восставшему из мёртвых. Он с места резво прыгнул на Макара, словно заправский спортсмен. Благо, старик успел вскинуть винтовку и всадил пулю в голову зомби. Та разлетелась фонтаном гнили. И под ноги Макара упало обезглавленное тело. В воздухе разлился аромат отборной тухлятины, который смешивался с тяжёлым трупным запахом.
Дед истошно заорал, вытаращив глаза:
— Тикаем, Ваня, тикаем!
— Хорошая идея, но трудно реализуемая, — лихорадочно пробормотал я, покрывшись от страха холодным потом.
Ситуация оказалась вполне подходящей для того, чтобы первый раз в жизнь упасть в обморок, хотя у меня, вроде бы, крепкая психика. Я и в морге работал, и с мамкой зимой на картонке на базаре штаны мерил у всех на виду.
Но мертвецов насчитывалось аж семь штук. И все они рьяно устремились к нам. Кто-то бежал, кто-то шёл, припадая на одну ногу. Их движения были угловатыми, дёрганными, как у оживших кукол. А самым опасным казался скелет. В его пустых глазницах горел зловещий зеленоватый свет, а гладкий жёлтый череп отражал солнечный свет. И двигался он не в пример быстрее остальных. От него старику явно не убежать. Он стар, да ещё и его колено. Похоже, нам придётся сражаться.
От этой мысли у меня волосы зашевелились на затылке, а пульс оглушающе забухал в ушах. Но я взял себя в руки. Стиснул зубы, прижал приклад к плечу, затаил дыхание, как учил Макар, и выстрелил…
Глава 2
Звук выстрела прокатился по лесной полянке. И пуля по касательной задела черепушку скелета. Тот дёрнул башкой, а затем бросился на меня, как на горячо любимого родича.
— Сука! — разочарованно выдохнул я и ловко встретил нежить ударом приклада.
Удар пришёлся в грудную клетку скелета и повалил его на спину. Но тот успел полоснуть меня по руке скрюченными пальцами, которые оказались едва ли не острее опасной бритвы. Я завопил от боли и лихорадочно посмотрел на левое предплечье. Его украсили четыре глубокие царапины. Горячая кровь сразу же закапала на траву, вытоптанную моими ногами. Но кость была не задета, так что я наплевал на боль и продолжил отчаянно сражаться.
Мы с дедом начали спина к спине торопливо отступать в направлении тропинки, старательно отстреливаясь от нежити. Но не все наши выстрелы достигали цели. Какие-то пули вырывали куски плоти из зомби, не причиняя им вреда, а другие — просто уходили в «молоко».
В воздухе же смешался резкий запах пороха и сладковатый аромат тухлого мяса.
Трупная вонь усилилась, когда старик поочерёдно попал в головы двух зомби. Их черепные коробки взорвались фейерверками из серых мозгов.
После этого Макар чертыхнулся за моей спиной и судорожно полез в карман за патронами.
А я выстрелил ещё раз и снова попал. Пуля вошла в глазное яблоко зомби и вырвала заднюю часть его черепа.
Мертвец рухнул на землю, но оставшиеся трое уже окружили нас. И за одним из них прятался скелет. Он будто командовал зомби и прекрасно понимал на что способно огнестрельное оружие.
И когда моя винтовка сухо щёлкнула, намекая на то, что я потратил все четыре патрона, восставшие мертвецы неожиданно прытко ринулись на нас, словно им вкололи некро-адреналин.
Дед от внезапности такого манёвра даже выронил патроны и растерянно замер. И зомби с остатками седой бороды сумел повалить старика на землю. Макар сдавленно охнул, ударившись головой о плоский камень, лежащий в траве, закатил глаза и потерял сознание. К его морщинистой шее сразу же потянулся раззявленный чернозубый рот трупа.
Я тут же с яростным криком со всей силы опустил приклад винтовки на затылок мертвеца, покусившегося на старика. Его черепушка выдержал мой удар и не раскололась. Зато хрустнула шея. И башка зомби повисла на почти истлевших сухожилиях и остатках мышц. Благо, что ему этого хватило для того, чтобы умереть во второй раз.
И уже в следующий миг я с хриплым выдохом впечатал приклад в оскаленную харю другого зомби. Во все стороны полетели выбитые пеньки зубов и мне в лицо попало несколько смрадных капель чёрной густой крови. Я содрогнулся от омерзения. А мертвец упал на спину. И я, не став мешкать, прыгнул в его сторону и ударил прикладом в покатый лоб. Череп зомби раскололся с музыкальным хрустом, но и приклад разлетелся на несколько частей.
— Млять! — взвыл я от отчаяния, чувствуя, как мои глаза выедает солёный пот.
Я принялся лихорадочным взглядом искать винтовку старика, но на меня уже нёсся последний мертвец. Он решил атаковать с тыла. И я еле-еле заметил его. Но мне всё же удалось резко развернуться и каким-то чудом вонзить дуло винтовки в раскрытую пасть зомби. Инерция его бега и приложенная мной сила дали свои плоды. Ствол винтовку прошёл сквозь хрупкий череп мертвеца. И тот лишился своей псевдо-жизни.
В эту же секунду я почувствовал страшный удар, потрясший мою спину. Там что-то треснуло, отдавшись дикой болью во всём теле. Я истошно заорал и упал на колени, видя перед собой лишь смазанные «мушки». Во рту появился насыщенный металлический привкус, и кровь тонкой струйкой принялась вытекать между губ.
Кто же меня так приложил? Хитрый скелет с зачатками разума? Да, несомненно, он.
Скелет дождался момента и повредил мою спину. А сейчас он обошёл меня, распахнул пасть и вцепился в моё плечо.
Я во всё охрипшее горло завопил от боли. Нежить же вырвала клок мяса и отпрыгнула. Глаза скелета ещё сильнее вспыхнули зеленью, а челюсти принялись пережёвывать мою плоть, ткань косоворотки и кожу. Получавшийся фарш падал на траву.
Я с ужасом глядел на эту картину и даже не мог защититься. Тело отказывалось служить мне. Более того — я безвольно упал на четвереньки и кровотечение усилилось. Бордовая жидкость толчками выплёскивалась из моего рта. А затихающее сердце начало барабанить: это конец… это конец… Второй раз я не выживу. Второго такого амулета у меня нет. Но… я не хочу… не буду! Я не умру! Я всех порву, всем отомщу!
Перед моим мысленным взором встало презрительно смеющееся прыщавое лицо Хрюнова-младшего. Оно вызвало в моей душе такой гнев, что я аж перестал чувствовать боль! Вместо неё пришёл пронизывающий до костей холод. Меня будто голышом засунули в ледяную пещеру.
И я вдруг с изумлением услышал, как позвонки с тихим шелестом встают на место, и как потрескивают рёбра, возвращаясь в исходное положение. Кровь же перестала литься из моего рта.
Да и мой взгляд немного прояснился. И я увидел, что трава вокруг меня стала серой и ломкой. Она словно состарилась за миллисекунды.
Что со мной происходит?! И почему скелет не нападает?! Я с трудом повернул голову, чтобы посмотреть на него. И в это мгновение раздался выстрел. Пуля разнесла череп нежити, словно глиняный кувшин. Во все стороны брызнула зелёная слизь. И скелет сразу же развалился на десятки фрагментов, которые грудой упали на землю.
Макар отбросил винтовку, с трудом поднялся на ноги и взволнованно похромал ко мне.
— Вань, Ванюшь, ты как? — заголосил дед.
— Бывало и лучше, — прохрипел я окровавленными губами и сумел взгромоздить себя на ноги.
