Яшков согласился. Затем под моим натиском пал и Ивушкин. Он тоже согласился, что в виде эксперимента можно попробовать.
— Приходите послезавтра на совещание в минторговли, — сказал Яшкин. — Я договорился с Тульским. Министром торговли. Вам ведь как повезло, Виктор. Этот проект давно витал в воздухе. И только не хватало окончательного толчка. И оформления. А вы сделали и то, и другое.
Ну да. Только вы не знаете, что я действительно украл этот проект у минрыбхоза. В другой реальности.
Наконец-то я смог выйти. Прямо отсюда отправился на конспиративную хату. Там меня встретил подозрительный Капуста. Оглядел и заметил:
— Двигаешься вдвое быстрее обычного. Хотя и так носишься, как угорелый. Глаза сияют, рот на замке, рожа хитрая. Ты опять что-то придумал. Опять кого-то хочешь нагреть на грины. Ну-ка, колись, что происходит?
Я отправился на кухню и заглянул в холодильник. Быстро достал яйца, колбасу и консервы, чтобы приготовить ужин.
Капуста ходил за мной по пятам. Сейчас на хате остался только он. Остальные наши парни усердно работали на точках.
— Ладно, — сказал я, наконец. — Не надо сверлить меня глазами. Я тебе скажу. Но только тебе. Больше никому ни слова. Вроде бы у меня наклевывается еще одно большое дело. И ты поймешь. Все прекрасно поймешь. Дай я только позвоню в Астрахань. Набери-ка мне товарища Жожо.
Глава 25
Магазин
Ровно в шесть часов семь минут Павел Чирков вышел из типографского цеха, где работал начальником отдела снабжения и сбыта. Пройдя через узкий коридор, огороженный блестящим металлическим турникетом, выкрашенным в белый цвет, и махнув двум сторожам, он очутился на крылечке.
Спустился по ступенькам и направился к темно-серому седану «Москвич-408» 1968 года выпуска, с круглыми фарами и вертикальными задними фонарями. Открыл дверцу, сел внутрь и только сейчас понял, что плохо слышит.
Тогда Чирков вытащил из ушей плотные беруши из резины, производства треста «Главмосмонтажспецстрой». Он вставлял их в уши во время работы, потому что не терпел постоянный шум типографских станков.
Он положил беруши в картонную коробочку и спрятал в холщовую сумку, в которой держал сменные ботинки и фартук. Положил сумку рядом на сиденье и завел двигатель. Пока мотор прогревался, Чирков снял коричневую бязевую куртку с капюшоном, тоже бросил на сиденье.
Перед тем, как выехать со стоянки, посмотрел на сумеречное небо. Время в Москве уже почти зимнее. Конец ноября.
На улицах быстро темнело. Хорошо, что сегодня нет дождя. Чирков вырулил на Беговую улицу и повернул налево.
Ему надо в центр. Жена должна ждать возле станции метро, чтобы вместе поехать в новый, недавно открывшийся магазин «Морское чудо». Она тоже вышла с работы, работала портнихой на текстильной фабрике «Красный маяк» и Чирков, остановились у обочины, подождал, пока женщина сядет в машину.
— Здравствуй, милый, — Таня села рядом, привычно чмокнула в уголок рта озябшими губами. — Я тебе взяла носки. Как раз выкинули в третьем цехе. Семь пар сразу. А то ты вечно жалуешься, что не хватает.
Через двадцать минут они выехали на Чернышевского. Жена схватила Чиркова за руку и тыкала пальчиком в сторону новенького семиэтажного здания, вытянутого через всю улицу.
— Вон он, тот магазин. Про который я тебе говорила. На первом этаже. Давай, туда, туда.
И не отпускала, пока машина не тормознула возле обочины. Чтобы остановиться, Чиркову пришлось проехать вдоль длинного ряда машин. Еле нашел свободное место.
— Это что же, все туда приехали? — спросил он, выключая зажигание. Вывернул голову и посмотрел на огромную толпу возле здания. Как будто проходил массовый митинг. — Что там такое стряслось?
Жена чуть ли не на ходу выскочила из машины. Последние десять дней она бредила новым магазином. И неудивительно, ведь новость об его открытии постоянно жужжала из всех утюгов.
Об этом сообщали по телевизору, каждый раз после программы новостей. Говорили по радио. Но перед этим среди народа поползли слухи. Что скоро откроется невиданный рыбный магазин, в котором рыба будет стоить копейки. Она будет плавать прямо там, живая, в огромных аквариумах. И каждый покупатель может выбрать себе, какую пожелает.
Кроме того, по всей Москве появились яркие цветные плакаты, на которых счастливая семья, смеющиеся отец, мать, сын и дочь держали в руках гигантского осетра, а надпись вверху гласила, что они поймали его в новом магазине «Морское чудо». Эти же плакаты, только в гораздо меньшем размере, как раз и напечатала типография, где работал Чирков.
Картинку нанесли на листовки, размером с ладонь взрослого человека. Их отпечатали огромное количество, десять тысяч экземпляров. Внизу текст, сообщающий о скором открытии рыбного магазина «Морское чудо». А еще, под текстом, изображение забавного морского конька с круглыми глазенками и коротенькая надпись: «Морская свежесть — у вас дома!».
Эти листовки потом начали распространять по всей Москве и Подмосковью. Чирков видел их на автобусных остановках, на полу в станциях метро и скомканными — в урнах рядом с ЦУМом. Это был период, когда он ремонтировал коробку передач «Москвича» в гараже и пару недель передвигался на своих двух.
— Ну, давай быстрей, выходи, — нетерпеливо крикнула Таня. — Что ты там копаешься, Паша?
Она уже стояла снаружи. Нетерпеливо притопывала ножкой.
Поскольку поход в новый магазин для нее праздник, жена надела один из лучших нарядов. Густо-фиолетовое платье с плиссированной юбкой в мелкую складку. Длинное, с английским воротником, Чиркову оно очень нравилось.
К отвороту прикреплена позолоченная брошь в виде розы с двумя листьями на стебле и притупленными шипами. Сверху всей этой красоты — шерстяное пальто с лисьим воротником.
На ногах комбинированные югославские синие туфли на высоких каблуках.
— Да иду я, иду, — Чирков закрыл дверцу на ключ, надел куртку, отправился вместе с женой к магазину.
Пред входом стояла огромная толпа. Очередь, само собой. Люди терпеливо стояли на холоде. Многие точно так же, семейные парочки, в пальто и шапочках.
На улице быстро стемнело. Темные пальто и куртки людей окончательно слились бы с серым тротуаром и силуэтами елей у тротуара, если бы витрины магазина не светились бы ярким светом.
Лампы поставили сверху и снизу, свет щедро заливал аквариумы с живой рыбой, резвящейся в прозрачной воде. Тут тебе и судак, и скумбрия, и горбуша и осетры.
Люди стояли в очереди у витрин и показывали пальцами. Изредка к аквариумам подходил продавец в белом халате, тускло видимый через толщу воды, поднимался по лесенке и опускал сверху сачок. Ловил рыбу, выбранную покупателем и уносил к кассе.
В некоторых аквариумах плавали и вовсе диковинки, вроде катрана длиной до двух метров и кошачьей акулы длиной в полтора. Находились, разумеется, в разных водоемах.
В другом по дну осторожно перебирались осьминоги и каракатицы. В третьем в камнях прятались крабы, плавали окуни и караси. Еще в одном резвились черноморские «морские петухи» с торчащими плавниками и яркой красно-сине-зеленой окраской, рыбы-иглы с тонкими вытянутыми тельцами и морские коньки.
— Вот бляха-муха, надо было занять очередь, — Чирков посмотрел на толпу, хвост которой терялся в полумраке в конце квартала. Люди настороженно смотрели на него. — Теперь два часа на холоде стоять.
Но Таня все продумала. Она махнула кому-то рукой.
— Нет, я же договорилась с Акимовыми. Вон они стоят. С утра заняли, за нас тоже. Вера, привет!
Они подошли к знакомым. Соседи по лестничной площадке. Слава и Вера Акимовы, Чирковы неплохо общались с ними, звали на дни рождения и встретить Новый год. У них очередь уже подошла ко входу, скоро должны зайти.
Когда Чирковы подошли, пару теток сзади начали ворчать. Таня тут же подавила бунт:
— Они заняли и за нас тоже! Верно, Верочка?
Вера, высокая светловолосая женщина в пальто с песцовым воротником в черно-белую крапинку, подтвердила слова подруги.
