— На каком вокзале? — лениво поинтересовался я, заходя в квартиру, превращённую многочисленной роднёй Андрея в конюшню и быстрая их эвакуация отсюда, только ухудшило положение дел. Кругом валялись какие-то старые вещи, а дорогой паркетный пол испещрён следами велосипедных колёс, грязной обуви, а также многочисленными царапинами, словно по нему постоянно что-то двигали.
— Телевизор спи…и, — прокомментировал я пропажу нового прибора, — и радиоприёмник, а ещё и магнитофон.
Я ходил и перечислял, что они забрали с собой.
— Нет серебра, нет вообще ни одного столового прибора, — я посмотрел на неё, — я всё это выставлю твоему Андрею.
— Вань, — Ира взяла меня за руку, — ему и так тяжело, ну чего ты будешь требовать возместить пропавшее.
— Ну или в милицию заявлю о краже, — предложил я второй вариант, ещё меньше ей понравившийся.
Вскоре приехали вызванные мной Роза Ивановна и Галина Степановна, которые в четыре руки стали приводить квартиру в порядок. Причём экономка Иры, перечисляла, что пропало. В том числе и её вещи тоже, а также часть подарков, которые я ей привозил и это притом, что её комната была закрыта на ключ. Дверь взломали и многое унесли.
Через три часа вернулся мокрый Андрей, с заполошенным взглядом и всклокоченными волосами. Он разумеется никого не нашёл, только зря пробегал. Кинув взгляд на Иру, я положил перед ним список пропавшего, с выставленными примерными ценниками.
— Андрюша, у тебя три варианта, — предложил я, — первый, вы с Ирой возмещаете стоимость этих вещей, второй — забираете их у твоих родственников, ну или третий — я заявляю в милицию.
Он, глянув на сумму в пять тысяч рублей, побелел.
— Иван, я прошу отсрочки, не нужно милицию, я всё возмещу вам.
— Мы возместим, — Ира села рядом, и взяла его руку в свою. Она была недовольна, смотрела на меня словно эти вещи украл я, но я был непреклонен. Я не она, чтобы легко разбрасываться предметами, на которые сам заработал.
— Твои сорок рублей, мои шестьдесят, минус деньги на еду и проживание, — он считал в уме, затем побледнел, — пятнадцать лет нам придётся платить.
— Ваня! — Ира строго на меня посмотрела, потом сказала Андрею, — любимый, дай нам поговорить пожалуйста.
Он нехотя поднялся и вышел из комнаты, закрыв дверь.
— Вань ну ты специально что ли? Понятно, что мы эти деньги не сможем отдать.
— Давай кражу оформим? Пять тысяч большие деньги, каждому из родственников дадут по десять лет минимум, а детей отправят в детский дом.
— Лучше давай мы не будем тебе отдавать деньги, но я не скажу об этом Андрею? — предложила она, — пусть отдаёт деньги мне, а я буду копить нам на машину?
Я хмыкнул.
— Ну наконец-то, узнаю свою прежнюю Иру.
— Вань, я его очень люблю, но не его родственников, — она пожала плечами, — не вздумай только ему сказать об этом! Он в маме души не чает.
— Ладно, преступный сговор состоялся, я скажу, чтобы деньги тебе отдавал, а я потом якобы буду их забирать.
— Спасибо Ванечка, — она подошла и обняла меня, — за всё!
«Угу, если бы не мои секреты, которые хранит твоя голова, вряд ли бы они так просто отделались, — задумчиво подумал я, отстраняясь от неё, — но да ладно, своё спокойствие дороже, не убивать же единственного человека, который понимает меня здесь».
— Что кстати там за мутные личности за тобой ходили, которых Данил разогнал? — поинтересовался я, отбросив тёмные мысли в сторону.
— Не знаю, какие-то три мужика подходили пару раз, просили продать дом за десять тысяч.
— Дом? У тебя есть дом? — удивился я.
— Нет конечно, — она пожала плечами, — откуда?
— Так погоди, он был у Пня, — внезапно до меня дошло, — и другая недвижимость наверняка тоже была. Прошло больше полгода с момента подачи тобой заявления о его пропажи, значит его можно признать официально погибшим и вступить в наследство.
— Вань, я не знаю ничего об этом, — она снова пожала плечами, — поможешь мне?
Я пошёл к телефону, набрал номер маклера, к несчастью его не было дома, поэтому я попросил, чтобы он перезвонил Ивану. Давид Маркович позвонил через два часа, когда квартира была относительно вычищена, проветрена и готова к проживанию. Осталось только купить постельное бельё и одеяла, которые тоже были украдены. Андрей всё больше становился грустным, а Ира его старалась успокоить. Дребезжание телефона, заставило меня оставить их и подойти к аппарату, остановив жестом бросившуюся к нему Розу Ивановну.
— Слушаю.
— Иван? Добрый вечер — это Давид Маркович, мне передали, что вы меня искали.
— Да Давид Маркович, приветствую вас, — поздоровался я, — у меня к вам просьба, нужно разобраться с наследством моей подопечной. Её отец пропал без вести, и похоже оставил какую-то недвижимость. Я бы хотел, чтобы вы помогли мне оформить все бумаги на меня и продать ненужное. Это возможно?
Он задумался.
— Обычно это не мой профиль, но ради вас я займусь, — наконец решился, — за тройную ставку.
— Давид Маркович, запишите адрес, завтра сможете после семи подъехать? А то я скоро уезжаю на соревнования.
— Конечно Иван, диктуйте.
Закончив с евреем, я позвал Иру, и без Андрея ей всё объяснил, особенно предупредив не болтать о наследстве. Она согласилась.
— После моего возвращения пойдём к врачам, — предупредил я её, — не заставляй меня передумать!
— Хорошо Ваня, — поморщилась она, — я постараюсь.
Попрощавшись с ней и экономкой, я отправился к себе, где Варя уже заждалась меня и стала требовать подробностей нашей встречи с Ирой. Услышав о сумме и количестве украденного, она поморщилась и извинилась передо мной за недавний спор про этих родственников. Девушка деньги считать умела, недаром пахала каждый день после учёбы в больнице на половину ставки. Причём я был только за, поскольку это всё не оставляло ей времени на друзей и прошлое пагубное увлечение.
На следующий день я с ней простился и перебрался на базу ЦСКА, чтобы оставшееся до Спартакиады время, там потренироваться.
Глава 27
Спринтеров на 100 и 200 метров в этот раз в Минске было немного, а те что были, при виде меня кривили губы. Борзов действительно присутствовал, но явно берёг ногу, поэтому стал лишь бронзовым призёром, я понятное дело хоть и без рекордов, поскольку не видел в этом смысла, но снял свои золотые сливки. Ничем особым мне этот чемпионат не запомнился, только разве что радушием белорусов, которые радостно приветствовали каждое моё появление на стадионе, я отвечал тем же, и не игнорировал их журналистов, пообщавшись после забегов с каждым.
С окончанием этого чемпионата, проводимого вопреки обычного августовского времени в середине сентября, видимо из-за наложения со временем проведения Кубка Европы, закончился и беговой сезон. Легкоатлеты возвращались в свои города, чтобы приступить к предсезонной подготовке. Я также вернулся на базу ЦСКА, узнал, расписываясь в ведомости за заработную плату, что деньги за мировые рекорды мне всё же зажали, заплатили только за два, по одной сумме в десять тысяч за каждую дисциплину, ещё и легко пожурили, что так никаких денег организации не напасёшься, если постоянно мировые рекорды ставить. На моё предложение самим оторвать жопу от стула и установить хотя бы один, на меня почему-то сильно обиделись и выгнали вон из бухгалтерии. Отправившись к себе в общежитие выспаться, я только на следующий день поехал домой, поскольку ездил в Минск без Димы и врача, только с Женей, так что дёргать парня среди ночи ради машины я не стал, утром же спокойно добрался на такси.
* * *
Варя не появилась вечером и я, удивившись, позвал экономку, которая сказала, что девушка собрала вещи ещё в день моего отъезда и просила мне ничего не говорить до приезда. Ничего не понимая, я набрал Диму.
— Не знаю Вань, она мне ничего не говорила, я её забираю каждый день с института и больницы, довожу до твоего дома, как всегда, — он также был удивлён моими словами.
