Игра закончилась со странным счетом. Для всех странным. Чехи явно этого не ждали. Как сказал их начальник команды в интервью Юрию Ваньяту: «Мы не ожидали от русских таких скоростей. Ваш русский хоккей приучил вас быстро ездить и думать, как футболисты. Мы к этому были не готовы». А итог 7:11. Накидали, и как накидали.
На вторую игру девчонки не пошли, и Вовка перебазировался к своим, бросив генералов на произвол судьбы. Надо при этом отметить, что генералы на сухую не болели, но и меру соблюли, если и выпили по двести граммов на брата, то держались вполне трезво, да при таком болении и на морозце легком двести граммов и не доза.
Вторая тренировочная игра проводилась там же, опять при пустых трибунах, на следующий день. Команда русских «канадцев» была гораздо слабее. Пополам приблизительно смешали двух летунов. Сборная была составлена из игроков ВВС и «Крыльев Советов», только Мкртычан по-прежнему стоял на воротах, и теперь уже было непонятно, почему. Вратарей хватало, и он был не лучшим. Только в третьем периоде при счете 9:1 его сменил Борис Запрягаев, который одну шайбу всего пропустил.
В этот раз учили русских хоккею чехи совсем по-другому. Они не рвались вперед. Закончились у братьев по соцлагерю шапкозакидательские настроения. Они неожиданно для себя поняли, что играть с русскими на индивидуальном мастерстве опасно, отвечают тем же. И чехословаки стали играть в красивый комбинационный хоккей. Так, наверное, они играли с канадцами. А еще они решительнее стали применять силовые приемы. Наши судьи было заартачились и стали удалять чехов, но судивший встречу чешский арбитр Херман отвел коллег в сторонку и объяснил, что это еще цветочки, сыграли бы вы с канадцами. И все это допускается правилами. Хит – это разрешенный силовой прием, если твой соперник с шайбой.
Летуны опозорились. Чего и боялись наши руководители. Игра закончилась полным разгромом 10:1.
Сидевший рядом с основной сборной Москвы, которую берегли для матча уже со зрителями 26 февраля, Вовка все время шепотом указывал Чернышеву, что наши делают неправильно. Матч закончился, команды ушли в раздевалку, а Чернышев вдруг разоткровенничался.
– Знаешь, Володька, как я постигал азы этого канадского хоккея и где?
– Ну, семинары были, прибалты приезжали.
– Это тоже было. Но я чуть раньше начал. Еще весной. Футбольный сезон еще не начался, и я подошел к Аполлонову и попросил его узнать, нет ли среди немецких военнопленных людей, профессионально до войны игравших в канадский хоккей. К нам ведь в 1932 году приезжал их клуб «Фихте». Тоже учили нас канадскому хоккею. Вот и вспомнил. Думал, пошлют меня куда подальше с такими просьбами.
– Послали? – Вовка заинтересовался, ни о чем таком не слышал. Умели секреты в СССР хранить.
– Послали. В лагерь вместе с Олегом Толмачевым. И Аполлонов Аркадий Николаевич с нами ездил. Два дня мы там с одним бывшим хоккеистом общались, секреты из него выуживая. Котлетами кормили. Самое интересное, что он оказался как раз игроком того самого клуба «Фихте», что к ним приезжал. Я даже попытался уговорить генерала нашего прикомандировать его к команде. хотя бы на месяцок. Не вышло. Он там неблагонадежным оказался, даже бежать пытался.
– Интересная история. Аркадий Иванович, а вас Василий Сталин не переманивал к себе в ВВС?
– Ха, не переманивал. Лично домой ко мне пришел, всякие золотые горы обещал, в том числе и в звании повысить, и квартиру новую, и машину даже, – Чернышев изобразил, как сидит в машине и рулит.
– А вы?
– А я ему сказал: «Ну какой ВВС? Я динамовец!» Недовольный ушел. Он тогда с Тарасовым разругался. Вообще тренера не было у летунов. Слушай, ты видел, как они при встрече с нашими защитниками играют.
– Конечно. Я же вам почти то же самое говорил. Встретив сопротивление на нашей половине, они стараются не обводить игроков, а швырнуть шайбу в борт с левой или с правой стороны вратаря. Делается это для того, чтобы уйти от защитников, подъехать поближе к вратарю и с ходу забросить отскочившую шайбу в ворота.
– Вот и я об этом, все точно, как ты и пытаешься со второй пятеркой проделать. Не всегда получается. Ну, это просто опыта нет. Наберемся. Только вот объясни мне. Они с канадцами рубятся. У этого клуба в этом сезоне, Савин говорил, больше пятидесяти встреч и из них сорок международных, а ты это откуда знаешь? И про экипировку?
Да, сложный вопрос. Вовка, как и по футболу, придумал слабенькую отмазку.
– Книжка у меня была немецкая по хоккею, там все это описано и нарисовано. Схемы перемещений были нарисованы.
– Почему «была»? – Хороший вопрос.
– Украли. Оставил на столе, в столовой в Куйбышеве, спохватился, вернулся, а ее уже нет. И никто ничего не видел.
– Хреново. Ладно, Артист, иди домой. В первой игре при зрителях ты не участвуешь, там состав определен, так что до 28 февраля пока свободен. Ты не забывай, что тренер молодежки, а то вечно за тебя Якушин отдувается, а за деньгами в кассу-то не забудешь прийти. Да шучу я, но завтра чтобы был у них на тренировке.
Вовка попрощался с тренером и пошел в раздевалку, хотел вымыться, а то в общежитии вечно очередь в душ, по два часа ждешь. Пришел и застал шабаш. Чуть не сотня человек шныряет по раздевалке и зарисовывает и фотографирует амуницию чехов. Все точно, как в статье в «Советском спорте», которую он читал в перестройку, когда решили пролить свет на первый международный матч наших хоккеистов. Там еще было написано, что вещи чехов назад аккуратно не положили «как було», а побросали все в общую кучку, а когда чехи спросили, какого, мол, черта, то свалили все на уборщицу и даже, кажется, уволили ее. Или сделали вид, что уволили. Но ведь сейчас у Гершеля Соломоновича есть гораздо более продвинутая форма, зачем копаться в чешской. Да, вот и зверь на ловца.
– Добрый вечер, Гершель Соломонович, – поприветствовал Вовка лысокучерявого изобретателя.
– А, Володенька? Выздоровел?! Обрадовать тебя хочу, должен до конца месяца ты получить премию за изобретения. Ты завтра можешь к нам заехать и номер сберегательной книжки сообщить, ну, и расписаться там, в куче бумаг надо.
– Сберкнижки? Да у меня и нет такой.
– Так чего стоишь, беги в ближайшую сберкассу и открой. До семи работают. Еще час целый.
– Эх! Помыться хотел. Все, все, побежал.
Глава двадцать шестая
Если упадешь, помогут друзья.
Команда для тебя сегодня
одна большая семья.
С ними вместе, ты непобедим.
Все мы разные – хоккей один.
Вовка нашел глазами Василия Сталина. Сегодня это было сделать непросто. 26 февраля на первом открытом матче между сборной Москвы и хоккейным клубом ЛТЦ (Прага) зрителей привалило. Стадион вмещает тридцать пять тысяч зрителей. Столько и укажут в газетах. Столько продано билетов. На самом деле было еще как бы не десяток тысяч безбилетников. Аншлаг. Первый международный матч по хоккею с шайбой. Там на вип-трибуне между двумя башенками стадиона «Динамо» среди других генералов и высших руководителей страны, ну, может, не самых высших, Маленкова и Сталина нет, а вот Молотов сидит, очками сверкает, где-то среди маршалов и генералов, и Василий Иосифович Сталин – главный летчик Москвы и ее окрестностей. Зачем искал?
Аналогии навеяло. Вот играет команда из «братской» Чехословакии. Суперклуб. По существу, это еще и сборная Чехословакии. На прошедшей только Олимпиаде в Санкт-Морице из семнадцати игроков сборной четырнадцать игроки ЛТЦ (Прага). Стали они серебряными медалистами, по существу не уступив канадцам. Так, в две шайбы разница в забитых и пропущенных. Знали бы, чем дело закончится, и напихали бы тем итальянцам или полякам на три шайбы больше. Но сложилось как сложилось. Они получили серебро, плюс серебро чемпионата мира и золото чемпионов Европы. Один турнир решили за три засчитать. В прошлом году, кстати, одиннадцать игроков из приехавших в Москву стали чемпионами мира. Может, и не по заслугам. В Канаде несколько любительских лиг еще и профессиональные, и вот спор разгорелся между ними и международной федерацией хоккея ЛИХГ, кого считать любителем, а кого профессионалом, и в результате не поехал в Прагу на чемпионат мира и Европы, тоже совмещенный, никто. Американцы другую бучу устроили, у них там несколько лиг любительских, но все же команду прислали, и они стали пятыми.
