шпагат в воздухе, а потом перевернулся вверх ногами. Надо отдать ему должное — оружие он сохранил, прижав к себе свою сумку и не выронив не одной склянки. даже посох из рук не выпустил. Только закричал «Га-га-га» немного испуганно, и на полтона выше. Его шелковый халат задрался, обнажив неприкрытую суть. И, что не так ужасно, но тоже неприятно — он перевернул и гусей. Те не смогли долго лететь вверх ногами и пошли на снижение. Я не стал следить за Велимудром дальше — было понятно, что мы лишилось поддержки с воздуха. Скорее всего, на время — я верил в старика.
Мегамопсу, впрочем, эта атака тоже далась нелегко. Видимо, давало знать о себе поврежденное булавой гридня крыло. Он не смог выправить полет, тяжело завалился на бок и отчаянно замахал одним крылом, пытаясь смягчить свое падение. Я прикинул, где он упадет и швырнул туда гранату.
Этот чудесный зверь, чтобы у него глаза повыпадали, увидел мою гранату. И умудрился пролететь сильно дальше того места, куда я кинул гранату. зато и моя граната упала на лед и покатилась, не взрываясь, сильно дольше, чем я планировал. Так, две незапланированные ошибки привели к запланированному результату — сначала на лед грохнулся мегамопс. Грохнулся тяжело, на бок, подмяв крыло. Тут же вскочил, но прямо в этот момент к нему подкатилась моя граната и взорвалась.
Он окутался пороховым дымам, попятился, затряс пораненной лапой, взвыл…
— Подвези меня ближе, я его ща прикладом пиз… — заорал я Григорию. Но в этот момент раздался громкий треск ломающегося льда и наш противник провалился вниз. Под лёд. И камнем пошел на дно. Как наковальня.
Я осмотрелся — мы в процессе погони выскочили на быстрину реки, лед был тут потоньше. Распутин заложил вираж, уходя от ветвящихся в нашу сторону трещин.
— Смотри, шоб не выскочил где! — крикнул он мне. Действительно, чудное создание вполне могло и под водой дышать. Кто их, волшебных, знает.
Мы еще некоторое время покружили вокруг полыньи, в компании с Велимудром. После экстренной посадки тот потерял один «двигатель», колпак и разбил нос, но все еще выглядел боевито, балансируя на одной ноге. Оставшийся гусь выглядел несчастным.
К месту событий стали подходить вооруженные отряды, блестящие панцирями и с оружием в руках. На взгорке установили фальконет. От пристани пришли три гридня, в том числе и тот, кто провалился под лёд в самом начале. Они держались берега.
Мегамопсик так и не показался. Мне даже немного жалко его стало.
Распутин развернул своего коника и догнал сани с Миленой. С пассажирами саней все было хорошо.
Несмотря на всю насыщенность событиями, с момента нападения странного существа на Великий Устюг и утопления его на льду, вряд ли прошло больше двадцати минут. И это еще с учетом того, что пока мы готовились к вылету, оно успело залезть в маленький прибрежный храм и сожрать всю храмовую казну. Шестьсот рублей серебра, если верить жрецу. Но, кажется, ему никто не верил.
Впрочем, как только активная фаза боя закончилась, деканы вспомнили, что школярам тут не место. К тому же, из Лицея прибыл отряд в белых мундирах, возглавляемый Софьей. Нам всем, включая Оногура и Ширин, было выделено несколько сопровождающих, которые вежливо, но решительно, отвели нас в Лицей.
Там мы впервые познакомились с больничным крылом. Галерея с высокими белыми стенами, сплошь из витиеватых, узорчатых колонн, поддерживала потолок с подобием звездного неба, только вместо звезд были яркие магические лампы. Нас несколько часов держали на кроватях с чистым белым бельем и, внезапно, белыми овчинными одеялами.
Нас — это меня, Илью и Милену с Лизой. Оногура и Ширин отвели к слугам. Нам тут же принесли еды. Много, и даже красным вином. Ужасно кислая дрянь, к счастью, полюбившийся мне квас тоже был. Мы вчетвером, конечно же, начали шумно обмениваться мнением, но почти не успели поговорить, как пришла строгая женщина, которая могла бы в моем мире сойти за обычного школьного завуча. Если бы не черное платье, напоминающее викторианское, все черное, строгое. но с оборками и до нелепости объемной юбкой. Она говорила с сильным акцентом, представилась как «Миссис Флог», налепила нам на лица, руки, шеи и даже уши, что-то вроде белой глины. Как я понимаю — местный магический аналог восстанавливающего геля.
А мы и в самом деле обморозились в процессе — все же ездить зимой на ветру, без шапки, опасное занятие. Конечно, когда рядом бегает существо с пастью как диван, немного не до того. Но сразу после — сразу чувствуется. Так что намазали нас этой глиной очень вовремя.
Говорить в этой штуке было почти невозможно. Но, эта штуковина, к моему удивлению, сравнительно быстро впиталась. После чего нам натерли грудь и ноги резко пахнущей мазью, дали выпить стакан горького травяного настоя и отправили по домам. В смысле, по нашим комнатам. Причем, с сопровождением в виде вооруженных стражников. Побаивались, что на нас еще что-то нападет?
Остаток дня мы с Ильей провели за бурным обсуждением произошедшего. Впрочем, мы так волновались, что отмывшись от пороховой гари и наевшись, почти сразу уснули, едва добравшись до комнаты.
— Значит, жрецы утверждают, что к ним проникло чудовище, сожрало все наши деньги, а потом убежало на реку, проломило лед и утопилось? — горожанин Великого Устюга с необоснованным подозрением.
Утро этого дня еще вчера обещало быть насыщенным. Сегодня в Лицей должны были начать возвращаться ученики старших курсов и прибывать новенькие. А завтра, наконец-то, должны были начаться уроки. Меня это беспокоило — у меня не было тетрадей, ручек… то есть перьев. Или тут стилусы? В любом случае, похоже это никого не беспокоило. Я периодически видел учеников старших курсов, но пока не заметил в их руках учебников или тетрадей. Хотя, в нашей с Ильей комнате стоял секретер — помесь комода и письменного стола, с откидной крышкой на которой можно было писать и многочисленными ящичками для хранения бумаг и писчих принадлежностей. Но спросить по поводу необходимых учебных принадлежностей у меня все руки не доходили. Отвлекло то одно, то другое.
Мы с Ильей, слегка покряхтывая — вчерашние упражнения на льду отдавались ломотой в мышцах — мы привели себя в порядок и отправились в пиршественный зал. Мы успели сесть за облюбованный нами стол и дождаться еды, прежде чем появилась Лиза с Миленой. Кроме нас, в пиршественной зале уже сидели несколько студентов старшего курса,
