– Добро. А как идёт война с Долгорукими и их союзниками?
– Как-то не очень, – поморщился Бравлин. – Войско Рагдая и новгородцы подошли к Твери, в которой засел князь Андрей…
– Боголюбский который? – прервал я его.
– Насчёт прозвища не знаю, – пожал плечами варяг. – Андрей Юрьевич, второй сын.
– Ну да, конечно, он же Боголюбским ещё не стал и, наверное, никогда не станет, если его прибить. – Я потёр красные от усталости глаза и встряхнулся. – Продолжай, Бравлин.
– Так вот, наши войска сейчас под Тверью, вскоре её возьмут, сомнений нет. Поскольку опыт у Рагдая огромный, а новгородский князь Святополк ему ни в чём не перечит, таков приказ из Киева. Сам Изяслав Мстиславич с основными силами пока под Мценском, отбивает у суздальцев черниговские владения и ждёт подхода чёрных клобуков и донецких половцев, которых нанял рязанский князь Ростислав Ярославич. Они как раз заорельцев добивают. – Разведчик улыбнулся. – Вадим, ведь это ты через Валентина Кедрина упредил великого князя, что степняки попробуют к родным кочевьям пробиться?
– Да, это был я, а ты разве не знал?
– Догадывался. Но Кедрин мне ничего не докладывал, приехал, передал твою записку, что его надо отправить в Рарог, и встретился с нашими послами. После чего вместе с семьёй я посадил его на венедскую лодью, а дальше он сам…
– Ладно, продолжай. Ты говорил, что у Изяслава не всё гладко выходит.
– Да, сложности имеются. Великий князь уже в этом году хочет Суздаль и Владимир взять и пригнуть Гюрги к земле, сила за ним есть. Вот только опасность подступает с другой стороны. Князь Галицкий Владимирко Володаревич получил помощь от ромеев, деньгами и конницей, и собирает сильную армию. Место сосредоточения – Теребовль, и он готовится к рывку на Киев, который прикрыть особо некому. Значит, Изяславу Мстиславичу придётся вернуться обратно или опять разделять войско.
– Так-так, ясненько. Сколько воинов у Владимирко?
– Девять тысяч своих бойцов. Ещё три тысячи половцев из лукоморцев, наёмники. Две тысячи ромеев. Ляхов тысяча, да печенегов и валахов, что на угорском пограничье живут, три-четыре тысячи. Это то, что уже есть. А помимо того к галичанам должны присоединиться переметнувшиеся к ним бояре из волынян и на подходе несколько крупных наёмных отрядов. Так что двадцать тысяч воинов у него будет.
– А сколько соберут киевляне?
– Если оголят границы и стянут к крепости Каменец, что прикрывает столицу с запада, все свои силы, будет тысяч пятнадцать, а то и двадцать. Однако воинов среди них – только три с половиной, может, четыре тысячи.
– Это не считая моих степняков?
– Счёт без них.
– Да-а-а… – протянул я. – Положение у великого князя незавидное. Кстати, а ты откуда так точно численность армии Владимирко Володаревича знаешь? Неужели наш варог постарался?
Глаза варяга виновато забегали, он заметно смутился:
– Нет, галицкий варог только-только на месте приживаться начал. Дело в другом, Вадим. Просто я немного посамовольничал…
– И что именно сделал?
– Ты велел не трогать Андроника Врана, а я не удержался и три седмицы назад прижал спафария.
– Как?
– Его полюбовница, ну, ты знаешь о ней, ромею сына родила, и я женщину выкрал, а потом с послом поговорил.
– И что он?
– Да ничего, ради своего дитя и бабы нам всю переписку с Константинополем выдаёт. Там, конечно, не без сложностей, поскольку Врану теперь не очень доверяют, и новые ромеи, которых ему в помощь прислали, присматривают за ним. Но спафарий пока не попался.
– Когда ты с ним должен встретиться в следующий раз?
– Сегодня в полночь.
– Хорошо. Я на тебя не сержусь, хотя работа топорная. А на встречу с Андроником вдвоём пойдём, поговорю с ним.
– Как скажешь.
Варяг сделал знак служанке, чтобы ещё принесла кваску с ледника, и, когда на стол опустились две кружки, мы продолжили беседу.
– Значит, киевлянам галичан встретить особо нечем? – уточнил я.
– Ага! – Варяг мотнул головой. – Я, как только узнал об опасности, Мстислава Изяславича сразу упредил. Не лично, конечно, а через послов.
– И что князь?
– Послал гонцов к отцу готовиться к обороне города и стягивает всех воинов, до каких может дотянуться. Наверное, будет усиливать гарнизон Каменца.
– Это правильно. – Я отпил кваса и сменил тему: – О военных делах ещё поговорим, а пока расскажи, как наши вароги устроились.
– Подробно или кратко?
– Только основное.
– Если говорить по существу, то вароги начинают осваиваться, и у них уже есть успехи, ребятки-то сообразительные и при деньгах. В Галиче варог стал отроком княжеской дружины. В Новгороде к торговле прислонился – ладожские Соколы помогли. В Пскове то же самое, парень обучается купеческому делу. В Полоцке варог при дворе епископа и готов, коль приказ будет, прирезать его. В Суздале наш разведчик в свите князя Ивана Юрьевича Долгорукого, третьего сына Гюрги. В Смоленске разведчик на волоке и ведёт учёт всех кораблей, воинов и товаров, которые с севера на юг и обратно переправляются, а киевского варога только вчера видел, он в Софийском соборе служкой стал и псалмы разучивает.
– А с тем парнем, который в Переяславле должен был осесть, что?
– От него ни слуха ни духа. Пропал варог. Вышел из Киева, в Переяславль двинулся, да исчез. Наверное, его разбойники прибили.
– Наверное?
– Пока не уверен. Мои люди собрали слухи и узнали, что в прошлом году светловолосый молодой бродяга невдалеке от городских стен встретился с разбойниками, троих убил, но и сам полёг. Но поскольку могилки я не видел, а видоков надёжных нет, то ничего точно сказать не могу.
– Понятно. А что с «ромейскими» варогами?
– Неплохо всё. Кто в торговле, а иные в армии, дают взятки и лезут наверх, к чинам и славе.
Итак, основное я узнал, дал знак Бравлину оставить меня и задумался, задав себе резонный вопрос: «Каким должен быть мой следующий шаг?» Да вот только ответить на него не успел, ибо нашлись люди, которые всё решили за меня. Точнее, предложили мне поступить так, как выгодно моей стране, и я это предложение принял.
На постоялом дворе появились нежданные гости: Велемар, племянник великого князя Прибыслава, сухопарый усатый вояка, который во время Северной войны помогал дяде управлять Венедией, и боян Бранко Ростич. Они в венедском посольстве были главными людьми, и обоих я знал, волхва лучше, а Велемара немного хуже. Встретиться с ними собирался ближе к вечеру, но они сами решили меня навестить, и я сразу понял, что это не просто так. Поэтому настроился на серьёзный разговор, и после взаимных приветствий он состоялся.
– Вадим, – начал Велемар, – ты уже знаешь, что галичане собираются выступить на Киев?
– Да, знаю. Точно так же как и то, что Изяслав Мстиславич не хочет ослаблять давление на Суздаль, и, скорее всего, его наследнику придётся драться против галичан и ромеев самому.
– Тогда тебе ничего объяснять не надо. – Лютич огладил свои вислые пшеничного цвета усы. – Киевлянам надо помочь.
– Моих степняков и сотни варягов, которые сейчас в городе, чтобы отбить Владимирко Володаревича, не хватит. – По моим губам пробежала усмешка, и я посмотрел на бояна: – Верно всё понимаю, Бранко?
– Да-да, – согласился он. – Но никто и не говорит, что тебе требуется разгромить целое войско. Надо только придержать галичан, как ты это умеешь. Налёты, ночные нападения, уничтожение обозов, огненные смеси и бомбы по ночам, отстрел вражеских командиров, а также разрушение мостов и переправ. Сейчас в Переяславле собирается ополчение, и к Киеву идут подкрепления из Смоленска, Полоцка, Турова, Пинска и Гомеля, которые смогут дать Владимирко Володаревичу бой под Каменцем. Но они не успевают, и надо выиграть хотя бы пару седмиц.
– Это лично ваше мнение или оно согласовано с князем Мстиславом?
– Князь Мстислав обо всём знает, и мы ему тебя так расхвалили, что он готов передать под твоё командование несколько отрядов.
– Какие именно?
– Несколько сотен чёрных клобуков, пару сотен дружинников из Киева и Каменца да охочих людей человек триста.
«Значит, надо задержать галичан? – задумался я. – Что ж, план реальный. Лично для меня риск не велик, и мои всадники смогут себя показать во всей красе. Опять же с Хорояром и Осокой больше сотни воинов, вароги и дружинники, все ветераны Северной войны, и запас огненных смесей да бомб имеется. Так что можно и повоевать, пока великий князь бьёт суздальцев, ибо мне это выгодно, это нужно Венедии, и это даст понять киевлянам, кто я таков есть».
– Я согласен, – кивнул я. – Когда выступать на Каменец?
– Через два дня. – Велемар, который, наверное, уже пообещал старшему сыну Изяслава Мстиславича, что я буду оборонять земли Киевского княжества, облегчённо выдохнул.
