у меня частенько бывает: сначала скажу, потом подумаю. Пока молчу, мышление слабо работает, мне говорить надо.
До сих пор всё, что я думал о Диане в разрезе грядущей операции, ограничивалось короткой формулировкой: «Так тебе, сучка вредная!». И только тут в голову пришло, что это — ни фига не детская драка в песочнице.
И, если уж рассуждать на полный штык, то Диана хоть меня и кинула, но никому не сдала. Оставила мне набитого деньгами лоха Филеаса-тян. Корабль с искусственным интеллектом. И — все направления. Пожалуй, сейчас, малость пообтеревшись в этой самой Сансаре, я подумал, что поступок Дианы был не таким уж и гнусным. Подумаешь, домой деточку не отвела за ручку.
А я в ответ натравлю на неё машину правосудия, жернова которой уже скрипят и скрежещут, требуя, чтобы их смазали свежей кровью.
— У госпожи Стил есть, что нам предложить, — уклончиво ответил агент.
— А кто она вообще? Откуда?
Я вспомнил, как задал подобный вопрос самой Диане, и как она отреагировала. Едва ли не единственный раз за время нашего общения проявила настоящие эмоции, не успела их спрятать за привычную маску.
— Ниоткуда. — Агент повёл рулём, и машина влетела на территорию космопорта. — Бывают такие люди, про которых проще сказать, что они появились ниоткуда.
— Но…
— Ваш выход, господин Семёнов. — Агент остановил машину, и дверь рядом со мной автоматически распахнулась. — Помните: ваша судьба в наших руках. Не делайте глупостей. Самая большая глупость, которую вы можете сделать — это вновь довериться госпоже Стил. Она избавится от вас при первой возможности. И под «избавится» я понимаю весьма широкий диапазон значений. Вы меня услышали, надеюсь?
— Да-да, конечно, — пробормотал я, одной ногой пытаясь нащупать землю. Земля упорно не щупалась.
— Мы преследуем её уже не первый год, — продолжал агент, — и за это время она сменила несколько десятков напарников. Одни погибли, другие отбывают срок, некоторым посчастливилось скрыться. Это — фактически «чёрная вдова», если вы понимаете, о чём я. Я решил с вами связаться лишь по одной причине: вы не производите впечатления романтического дурачка, которому легко вскружить голову. Хотя, по нашим наблюдениям, обычно госпоже Стил это удаётся без труда. Мы подозреваем её в использовании специального препарата, содержащего феромоны.
— Одна из ваших секретных разработок? — с умным видом ввернул я.
Агент снисходительно улыбнулся:
— О наших так называемых разработках ходит слишком много легенд, господин Семёнов. Препарат был создан обычной парфюмерной компанией, но не получил распространения из-за своих… скажем так, чересчур сильных свойств. На всякий случай, имейте в виду: в Нимире он запрещён. Надеюсь, это станет ещё одним аргументом в пользу того, что вам не стоит доверять госпоже Стил. Не разочаровывайте меня.
— Сказал же, не буду!
Видимо, сочтя мои слова правильным ответом, агент ткнул какую-то кнопку, и от пола до земли протянулся трап. Офигеть, сервис… Я осторожно спустился, наступая на каждую из трёх ступенек. Стоило сойти с последней — трап с мягким гудением втянулся обратно, дверь захлопнулась, и машина, заломив лихой вираж, улетела прочь.
А я ещё немного постоял, вспоминая первую встречу с госпожой Стил.
Извлечённый из каблука флакон с «любимым ароматом». И то, как Диана смотрела на меня — сначала выжидая, а потом с удивлением… Интересно, по «правильному» сценарию — что я должен был сделать? Завалить её прямо там, возле портала? Или сначала жениться? Когда встретимся, надо будет спросить.
* * *
На корабле меня встретили торжественной истерикой. Тян лезла обниматься и обдавала свежим перегаром, Шарль проклинал тот день и час, когда согласился со мной работать. Я благоразумно подождал несколько минут, пока потоки с обеих сторон иссякнут, и коротко доложил о сложившейся ситуации.
— Ты, корыто летающее, — сказал я в конце своей речи, когда тян схватилась за голову и застонала: «Ой, что же теперь будет». — Колись, как Диану выследил. А пока колешься — выслеживай второй раз. Если вдруг поможет — с ней этот… Как там его…
Я достал из кармана лист бумаги, развернул его и прочитал:
— Збигнев Вишневский, во!
Шарль мигом переключился на конструктив. Вот что значит разум, помещённый вместо презренного тела, пронизанного всякими там нервами и гормонами, в мощный суперкомпьютер.
— Ты не представляешь себе, чего мне это стоило, — бормотал Шарль, и я так и представлял, как он сидит за рабочим столом и спешно просматривает бумаги. — Немного логики, немного удачи, и сигнал, который даёт вмонтированный в пепельницу чип…
— Так ты тупо пепельницу отследил? — возмутился я.
— Что значит, «тупо»?! — возмутился Шарль ещё сильнее. — Мать, потерявшая дитя, может найти его, услышав голос, но чтобы услышать этот голос, надо сперва хотя бы приблизительно представить, куда дитя могло убежать. Для этого нужно мыслить, как дитя…
— Это я могу. Вот, например, кушать хочется.
Всё ещё всхлипывая, тян поползла к ящичкам в стене, откуда начала вытаскивать упаковки с фастфудом. Я задумчиво следил за её действиями. Интересно, это женские гормоны начали брать верх над мужским разумом, или Филеаса так супруга вымуштровала? Впрочем, лучше не ставить этот вопрос. Работает — не лезь, святое правило.
— Этот мир находится на перепутье, — говорил Шарль. — Здесь слишком много порталов. Там, на астероиде, было значительно, несоизмеримо проще! У меня уйдут часы, если не дни, на то, чтобы хотя бы бегло просканировать все направления. Если бы была какая-то зацепка…
Сев за стол, я внезапно задумался, ещё раз прокрутив в голове первую встречу. Слишком много тогда на меня информации вывалилось, до сих пор всё путается.
— Она кое-что сказала, — задумчиво изрёк я. — Что ищет какого-то важного человека. Но для того, чтобы его найти, придётся поморозить задницу, или типа того. Это поможет?
— О, да! — вдруг воскликнул Шарль и ушёл в глухую аналитику.
Я, пожав плечами, принялся за еду.
* * *
— Нам очень, сказочно повезло, — сказал Шарль, когда я уже утолил голод и начал дремать прямо за столом; транквилизатор, видимо, ещё долго будет аукаться нервной системе. — Похоже, что прибор Дианы так и не удалось зарядить должным образом, она не перемещается на большие расстояния. Вот только… Боюсь, даже на такое расстояние у нас не хватит топлива.
— Ща решим, — сказал я. Достал серебряное сердечко и сжал его.
Секунд пять ничего не происходило. Потом
