для служения. У неё были мы, те, кто несли её волю, кто жили по её законам, кто чувствовал всю боль мира через кровь его жителей.
— Жаль, — цокнул языком Комаро, — очень жаль! Под эгидой посещения вашего мира, думаю, я смог бы собрать дюжину наших богов для снятия с тебя печати и уничтожения ваших паразитов. Негоже, чтобы божественными алтарями владели люди.
А вот теперь он перешёл к стандартной схеме завлечения, используя моё зависимое положение. Вот только хер там я поведусь! Не для того я жажду снять печати, чтобы одних паразитирующих на моём мире тварей поменять на других.
— А где же ваши алтари? — невольно спросил я.
Родовой алтарь Виноградовых я не брал в расчёт. Ему всего пара тысяч лет. Боги должны были жить гораздо дольше, но мест их силы, хоть убейте, я не ощущал, будто сила и не накапливалась вовсе, а рассеивалась.
— Не твоего ума дело, — отрезал Комаро, разом растеряв всё притворное желание помочь. — В следующий раз перед подобными экспериментами предупреждай.
Божество исчезло, и будто кто-то сдёрнул полог тишины с моих покоев. Внутрь разом ввалились Паук с Борзым с оружием на изготовке, вышла из тени Агафья с оскаленными клыками и влетела Кирана, удерживая на раскрытых ладонях шары огня и воды, готовые к атаке.
— Это не покои, а проходной двор! — с улыбкой посетовал я, глядя на эту команду спасения. — Но вы не представляете, как я рад вас видеть!
Я медленно приходил в себя, пока Агафья отчитывала меня как мальчишку. Правда, в отличие от Светы и Тэймэй, ей хватило такта делать это исключительно наедине. Борзого и Паука выпроводили из покоев, Кирана тоже благоразумно удалилась, давая возможность нам выяснить отношения. Я же практически не слышал, о чём толкует вампирша, оглушённый ритмом сердец тысяч людей вокруг. Надо же, всего два узла сняли, а чувствительность улучшилась многократно. Это же у меня больше не будет таких проблем, как с поиском Светы. Теперь я легко смогу охватить территорию Москвы без использования божественных усилителей. Я мечтательно улыбнулся в предвкушении открывающихся перспектив.
— Во имя Клеща, Миша! Я с тобой разговариваю! — отреагировала на мою улыбку Агафья. — Во что ты ввязался на этот раз? И почему я об этом узнаю постфактум, успокаивая твою невесту, обучая сестру и тихо охреневая от количества эргов на один квадратный метр? — спрашивала вампирша уже более спокойным тоном, пробежав по мне оценивающим взглядом и сделав какие-то свои выводы.
Не прошло и минуты, как в дверь постучали, и в покои вошёл Игнат с двумя кубками крови. Осторожно поставив свою ношу на прикроватный столик, он, так и не проронив ни слова, удалился.
Мне даже не нужно было пробовать напиток, чтобы определить, кто был донором и сколько разных добавок добавлено в него.
Я с жадностью выпил оба кубка и почувствовал себя лучше. Теперь можно было и поговорить.
— Я старался не вовлекать тебя в дела рода по возможности, обращаясь по части вопросов имперской безопасности. И тебя это устраивало, — я рассуждал вслух, ибо вопрос назревал давно. — Если ты хочешь быть в курсе всей ситуации, то разговор будет не из лёгких. Опять же некоторые кровные клятвы придётся обновить. А кое-какие и заменить другими.
Агафья задумалась, прикусив клычком губу, а затем кивнула. В опустевшие кубки полилась её кровь, а следом и моя, смешиваясь.
— Раздевайся! — скомандовал я, прикидывая количество рун, которое нужно будет нанести на тело вампирши.
Та только хмыкнула, но не стала пререкаться, несколькими движениями скинув кожаную утеплённую куртку и следом белую рубашку с жабо на груди. Чуть дольше она провозилась с высокими сапогами и приталенными брюками. Оставшись предо мной в чулках, исподней рубашке и коротких шортиках без рюшей и прочих изысков, Агафья ждала дальнейших указаний.
— Полностью, — чуть тише произнёс я. В моём тоне не было приказа. Более того, я наслаждался видом постепенно обнажавшегося тела вампирши. Она была диво как хороша. Красота спелая, сладкая, опасная. Каждое движение неосознанно наполнено эротизмом, плавностью. Молочная кожа, то и дело спадающие платиновым водопадом волосы, скрывающие грудь с розовыми сосками…
Я перевел взгляд на кубок и подхватил предусмотренный для таких случав тонкий ритуальный стилет.
— Что ты собираешься делать? — жадно всматриваясь в мои приготовления Агафья, мне же приходилось прилагать немало усилий, чтобы смотреть ей в глаза. Настоящие глаза.
— Знаешь что-нибудь про память крови? — вопросом на вопрос ответил, заходя ей за спину и легко касаясь волос. Оголив шею, я приготовился начинать ритуал.
— Это которая из поколения в поколение передается? — со смешком уточнила вампирша. — Ересь какая-то!
— Если вам что-то не нравится, возможно, вы просто не умеете это готовить! — я сделал паузу и после добавил, — придётся потерпеть и убавить регенерацию на минимум на ближайший час.
Агафья кивнула, и я приступил. Руна за руной ложились на тело вампирши, каждая была окроплена нашей кровью и таила в себе добровольное согласие на ритуал, что делало блок ещё более прочным.
Я медленно создавал матрицу, блокирующую все воспоминания, касающиеся меня, да такой силы, что её не сможет вскрыть ни менталист в паре с ментатором, ни другой вампир. Теоретически, матрицу может сломать маг крови более высокого уровня, чем у меня, но и то маловероятно. Ведь против него ополчилась бы не просто наша сила крови, но и целого рода Клещевых. Память крови подпитывалась родом, всеми его живыми и мёртвыми носителями. Через неё можно было просмотреть воспоминания любого живого члена рода, а как показал мне алтарь, то при должном умении ещё и пообщаться с умершими.
Руны расцветали алыми бутонами по всему телу Агафьи. Их было даже больше, чем я в своё время вырезал на Тэймэй при создании дублирующего контура. Почти полсотни отметин, но я должен был подстраховаться. Доверие — роскошь, которую в моём возрасте уже поздно себе позволять.
Когда последняя руна легла на средоточие магии вампирши, запитывая матрицу блока одновременно от сердца и от магического источника, я принялся рассказывать по кровной связи. Благодаря подарку алтаря, Комаро, кажется, теперь не мог подслушать мои настоящие мысли.
Скупые слова, краткая выжимка про врагов из прошлой жизни, сдерживающую печать, особые отношения с эргами, алтарь под имением, признавший только меня. И про элементы стихий, которые притягивали эргов на наши земли…
Рассказывать можно было долго, но я уложился меньше чем в десять минут.
Агафья слушала молча, не перебивала и не задавала вопросов. Когда я закончил, она вынесла закономерный вердикт:
— Будет война!
— Этого я и хочу избежать, — отозвался я, подавая одежду вампирше.
— Не выйдет, — скупо улыбнулась она, натягивая брюки, — ты — маг крови, война — твоё призвание! Хочешь ты того или нет, но спрятаться в этом мире
