А казино с картами? А стрип-бары с девочками?
А извлечение попутного серебра из свинцовой руды и нелегальная чеканка турецких монет? Уже сейчас моими стараниями балкано-румынский шик наводит моду в одичавшей от романтики Европе, доводя тамошнюю высшую аристократию до состояния радостных спазм. Все эти графы и бароны в голубых кальсонах, «рымляне и рымлянки» одесского разлива, и прочие безработные патриции пребывают в полном восторге. А то ли еще будет…
Но я уже реально зашивался. Рвусь на части, как обезьяна из анекдота, то ли я умный, а то ли красивый. Поэтому временно решил ограничить дальнейшее внедрение новшеств. В надежде о демобилизации.
Глава 24
Надежды мои оказались тщетны. Осень 1830 года я тупо встречал на границе. Штудируя «Французский язык без учителя за шесть уроков». Весьма популярный здесь бестселлер. Все его читают, но я еще не видел, чтобы после него заговорили по-французски. Возможно, я стану первым. Уже целых два слова выучил. «Мерси» и «пардон».
Дела шли неплохо. В сентябре меня известили, что заказанный мной бриг пираты перегнали на Крит. Сейчас идет набор команды. В основном из греков, хотя остров до сих пор еще османский и будет таким почти до самого конца 19 века. Бриг французской постройки под именем «Меркурий», здесь его многие знают, так как он ходил по линии Марсель — Александрия. И доходился.
Я успел приобрести корабль чуть ли не в последний момент. Так как французы очень резво взялись за пиратов. Начав летом 1830 года столь давно подготавливаемую ими экспедицию по колонизации Алжира. Казалось, что игра стоит свеч.
Все готовилось основательно и серьезно. Еще с 1817 года Франция стала основывать на алжирском побережье укрепленные пункты. Якобы, чтобы вахтовым методом идиллически собирать на бережку кораллы. Идиот-дей не препятствовал европейцам, так как французы платили за эти форпосты бешеные деньги. 60 тысяч франков в год. Естественно, никакие кораллы этого не стоили.
А 25 мая 1830 из Тулона отправилась в Алжир 37 тысячная военная экспедиция. Для чего французы мобилизовали весь наличный флот Средиземного моря. И не только. Участвовали в походе 130 военных кораблей и 350 торговых судов, которые обслуживались 27 тысячами моряков. После недолгой осады алжирской столицы дей согласился на капитуляцию. Воистину, самый простой способ заключать договоры — наставить на своего контрагента пистолет.
Как сказал гудевший от восторга французский главнокомандующий де Бурмон: «20 дней было достаточно для того, чтобы разрушить государство, существование которого беспокоило Европу в течении трех столетий».
А ведь Алжир — часть Османской империи. И как эти заявления французов резко отличаются от заявлений нашего царя Николая I, который упорно уверяет всех и каждого, что России не нужна ни одна османская деревня на южном берегу Дуная. Вот как отлично все получается — нам не нужна, а другим нужна.
То есть мы сделали всю подготовку для других, расколошматили вдребезги осман и всю добычу оставили тем людям, что пришли следом за нами.
Если использовать аллегорию, то мы побили сильного противника в двенадцати раундовом поединке боксеров — профессионалов, послали его в нокаут и вышвырнули за канаты с ринга. А из зрительного зала тут же выскочил зачуханный прыщавый подросток и рьяно начал избивать ногами бесчувственное тело. Да, в этом мире подлость, предательство и тестостерон по-прежнему правили бал.
К счастью, алжирцы — люди дикие. Что там дей сказал им абсолютно по барабану. Они быстренько выбрали другого дея — Абд-аль-Кадера, который привычно приказал: «резать гяуров». И тут же возникло целое созвездие военизированных исламистских группировок. Французы провозятся в Алжире еще 20 лет. И потеряют от первобытной ненависти африканских племен 100 тысяч солдат. А мусульманские пираты стали яриться пуще прежнего. В результате чего мне и достался неплохой кораблик.
Добавлю, что для французского короля Карла Х Бурбона вся эта авантюрная экспедиция плохо кончилась. Османская империя выразила решительный протест по поводу захвата своей территории. На который просто наплевали. Но протест выразила и Англия. И не только высказала, но и сказала «фас» и спустила с поводка своих клевретов.
Потому, что за оказанную Мухмуду II в войне с русскими помощь, англичане, согласно фирмана султана, получили солидную возможность во всех турецких владениях чувствовать себя «как дома». И даже торговали беспошлинно, в отличии от самих турок. И тут отдать целый Алжир каким-то французам? Как трофей в быстро меняющейся игре глобальной коммерции? Жирно будет!
То есть французы нагло перешли за линию «красных флажков». За что тут же и поплатились.
События развивались молниеносно. 5 июля сдался алжирский дей, а уже 30 июля Париж был охвачен беспорядками. Разожженными на английские деньги. Доставка чемоданов, набитых банкнотами, — оказалась самым прямым путем к захвату власти. В разразившейся анархии самую главную роль играли пациенты психиатрических лечебниц.
Настоящих буйных, с глубокими карманами, оказалось достаточно много. Как уж водится, больше всех от этой вспышки беспорядков и коммунального насилия пострадали рядовые французы. Ибо, как гласит африканская пословица: «Когда слоны дерутся — траву топчут».
Репортеры центральных газет бодро считали трупы и писали свои репортажи. Карл Х был смещен «революционерами» с престола, на который для «приватизации власти» 5 августа взгромоздился представитель младшей ветви Бурбонов — Луи-Филипп, герцог Орлеанский. «Король буржуазии». Или же «король осторожность», который больше всего на свете опасался прогневить Англию.
Страна обрела «новое лицо». Но не новую душу. Как обычно, в результате любой революции, трофеи власти во Франции разделили немногие, а многие остались нищими…
Но вернемся к моим делам. Сейчас мой кораблик на верфях Крита немного подшаманят, подремонтируют, чтобы он смог выдержать кругосветное путешествие. А весной 1831 года он зайдет в Таганрог заберет моих людей и двинется за золотом. И за алмазами. Правда, бриг размерами не велик, может взять в дальнее плавание всего 25 пассажиров. Поедут половина моих казаков, остальных людей обещали дать старообрядцы. Тоже в долю хотят. А я человек не жадный.
В Южной Африке пока высадим двоих человек, пусть там все обнюхают, подготовят для нас транзитную базу, для первого этапа пока этого хватит. Основные силы бросим пока на Калифорнию. Ведь форт-Росс русский, но это долго не продлится.
Остается одна проблема, зарегистрировать корабль под русским флагом. Чтобы те же французы не придрались. Мы же вроде пока с ними официальные «друзья». Но деньги и взятки решают все, так что Прохор обещал уладить этот вопрос. Турецкий порт приписки корабля заменят на русский. А корабль переименуют в «Святого Пантелея». И все довольны, кроме бывших хозяев.
А новым хозяина корабля станет австрийский подданный Ион Петреску. Даже русской подданство он официально получать не будет. Россия же — страна хронически победившего идиотизма. Во все времена мы гоняемся за иностранными инвесторами. Предоставляем им супер благоприятный климат. Любой иностранец может приехать в Россию и пользоваться теми же правами, что и коренной житель.
Подданство меняют только те, кто идет на государственную службу. Военную или гражданскую. В остальном, живущие в России иностранцы пользуются теми же правами что и мы, и столетиями остаются гражданами своих государств. А что? Купи ты земель, хоть половину Украины, создай там свое королевство в королевстве, размерами больше чем стандартное германское княжество, тебе никто слова не скажет.
Выкупи стратегические предприятия, рудники в иностранные руки — все только поаплодируют. Вспомним семью Юла Брюнела. Она владела серебряными рудниками в Забайкалье, но рождение каждого ребенка из поколения в поколение регистрировали в швейцарском консульстве Владивостока.
