Ознакомительная версия.
Влад призадумался. Семь отверстий… В созвездии, которое друзья подарили Брунгильде Вейрэ – семь звёзд… Он закрыл глаза и мысленно представил яркий семизвёздный ковш, а затем переместил семь ячеек в нужное положение. И ничего не произошло. «Стоп, – сказал сам себе Владислав. – Вот эта крайняя звезда должна быть чуть-чуть левее». Он ещё раз переместил крайнюю ячейку, и контейнер беззвучно открылся.
Лал придвинулся вплотную к Владу, и они вместе заглянули внутрь. Внутренняя поверхность контейнера была устлана вишнёвым бархатом, на котором лежал перстень из тёмного, почти чёрного металла с тускло поблескивающим голубым камнем – таинственный артефакт, само существование которого многими ставилось под сомнение. Кроме него в контейнере находился и небольшой кусочек пергамента.
– Нам помог Чёрный перстень? – удивлённо спросил Влад, поднимая глаза на ректора.
– Да. Перстень вас спас. Без него вы бы точно не выбрались. Этот артефакт усиливает магические силы того, кто его носит, если, конечно, он сам признал в этом владельце своего хозяина, – ответил Лал. – Не каждый владелец перстня может быть его хозяином, – продолжал старый эльф, – а хозяин перстня никогда не будет захвачен врасплох врагами.
С этими словами ректор осторожно вытащил из контейнера кусочек пергамента и развернул его.
– Что там? – спросил Владислав.
– Это – староэльфийский. Здесь только три слова: «Бери и владей!»
– Кто это написал?
– Не знаю, – ответил ректор. – Здесь нет никакой подписи, но я думаю, что записку оставила Миита Ри. Владислав, надень перстень, – после паузы попросил он.
Мальчик осторожно надел перстень на указательный палец правой руки. Прошло несколько секунд – и вдруг тусклый голубой камень ожил: от него стало волнами разливаться приятное мягкое сияние.
Лал глубоко вздохнул:
– Владислав, он признал тебя! Ты понимаешь, что произошло? Перстень признал в тебе хозяина! – воскликнул старый эльф. – Дай мне его на минуту, – попросил он, – я хочу тебе кое-что показать.
Влад снял с пальца кольцо и протянул его Лалу. Едва перстень перешёл из его руки в руку ректора, как ровное голубоватое свечение исчезло.
– Видишь, – тихо сказал эльф, – перстень признал в тебе хозяина, но не признаёт его во мне. Он потух.
– Но почему я? – удивлённо спросил Владислав. – Ведь я даже не отличник…
– Спроси у него, – с улыбкой ответил Лал, указывая на перстень. – Легенды говорят, что Чёрный перстень обладает столь мощным сознанием, что может читать в тайниках человеческой души, – добавил он, возвращая Владиславу артефакт, который, едва оказавшись в его руках, снова начал сиять. – Наверное, хотя бы потому, что именно ты нашёл перстень, – помолчав, сказал старый эльф. – Влад, – продолжал ректор, протягивая мальчику массивную серебряную цепочку, – будет лучше, если ты будешь носить перстень не на руке, а на цепочке под одеждой, подальше от лишних глаз. Хочу тебя предупредить: чем меньше людей будет знать о том, что перстень у тебя, тем лучше. Конечно, ты можешь рассказать об артефакте своей бабушке и своим друзьям – они, несомненно, заслуживают самого полного доверия.
Влад надел перстень на цепочку, а цепочку – себе на шею.
– Когда ты на каникулах отправишься на несколько декад в мир лердов, тебе придётся оставить перстень в крепости, – продолжал Лал. – Этот артефакт обладает столь мощной энергетикой, что может влиять на энергетику мира лердов…
– Лока Лал, а вы Сарр совсем не подозревали? – тихо спросил Влад.
Он долго собирался с духом, чтобы задать этот вопрос и, наконец, решился.
– Как тебе сказать, – медленно ответил ректор. – Я замечал в ней определённые дурные наклонности: желание выставлять себя напоказ, красоваться и рисоваться. Замечал лицемерность и притворство, неспособность различать добро и зло, а также нежелание выполнять черновую работу: Аймира отказалась работать с вами летом, не пожелав тратить своё драгоценное время на новичков, и сказала, это занимается магическими опытами.
При этих словах ректора Владислав вспомнил, что им с Артёмом ответила Ютт на вопрос, почему основы магии не вёдет Аймира: лока Сарр слишком занята проведением магических исследований и у неё совершенно нет свободного времени.
– Но надо отдать Аймире должное, – продолжал Лал. – Она была умна и очень осторожна. Претензий, на основании которых я мог бы удалить её из школы, у меня не было, равно как и не было никаких, даже мелких, улик, указывающих на её связь с Марготтом. И потом, я ведь тоже не был уверен… Я постоянно думал, а вдруг я ошибаюсь. Я боялся обидеть Сарр недоверием, боялся ранить её, хотя лока Чернов и говорил мне, что, по его мнению, именно Аймира работает на Марготта. Но опять таки – никаких доказательств у него не было – одни только подозрения, основанные большей частью на интуиции. Ну а потом, как ты знаешь, Сарр пыталась убить лока Чернова – она, видимо, заметила, что он за ней следит. Аймира подсыпала так называемый «огненный катализатор» почти во все пробирки с алхимическими компонентами, так что рано или поздно её план должен был сработать. Лока Чернова спасло только то, что Сарр плохо рассчитала пропорцию, и он отделался лишь ожогами…
Старый эльф замолчал и долго смотрел в окно, а потом заговорил снова:
– Определённую вину за две смерти, имевшие место в Греале, я с себя не снимаю, равно как и вину за то, что вы с Леей едва не погибли. Я должен был раскусить Сарр, но… я всего лишь старый эльф и тоже могу ошибаться.
Лал поднялся:
– Я думаю, в конце декады ты сможешь вернуться в Греаль, – сказал он. – Кстати, – улыбнулся ректор, – тебе поставили «автоматом» «рубин» по белой, чёрной и боевой магии, а также по ментальной защите. Ты это заслужил… Да, вот возьми, – эльф вытащил из внутреннего кармана туники толстую измятую тетрадь и протянул её Владу. – Будет лучше, если ты сам отдашь Алисе её дневник.
Владислав взял дневник и спрятал его под подушку.
– А теперь спи, отдыхай, – сказал ректор. – Вечером к тебе заглянет бабушка, а завтра утром – твои друзья.
Перед тем, как отправиться в Греаль, Лал зашёл в палату к Лее. Эльф подошёл к кровати и взял в свою руку холодную, вялую и безвольную руку девушки.
«Только не умирай! – мысленно обратился он к ней, вглядываясь в покрытое ссадинами и царапинами тонкое восковое лицо. – Ты очень нужна нам всем».
Рукав лёгкой шёлковой сорочки сполз вниз, обнажая руку, и Лал невольно поморщился: следы ударов ещё отчётливо выделялись на перламутрово-белой коже.
«Не умирай! – мысленно повторил он, осторожно проводя пальцем по одной из иссиня-чёрных полос. – А иначе смерть твоя будет и на моей совести».
…Эдна, обняв Владислава, долго плакала. Она прекрасно понимала, что артефакт, найденный её внуком, станет для него не столько благословлением судьбы, сколько проклятием: стоит Марготту узнать, у кого находится Чёрный перстень, как за жизнь Влада поручиться будет нельзя.
Артём, Алиса и Ида приволокли Владиславу три огромные сумки различных сладостей, но все они были конфискованы разъярёнными целителями.
– А ты неплохо выглядишь, – улыбнулась, подходя к кровати, Алиса. – Залечить разбитые губы и пару синяков – и будешь как новенький.
– Беда в том, что у меня всё тело – один большой синяк, – со вздохом ответил Влад.
Все рассмеялись.
– Влад, покажи его… Чёрный перстень! – наконец попросил Артём.
Владислав снял с шеи цепочку с перстнем и протянул другу. Артём несколько минут молча разглядывал артефакт, а потом протянул его Алисе.
– А он красивый! – с улыбкой сказала девочка, внимательно рассматривая перстень. – Я бы от такого не отказалась.
– Это тебе, Алиса, не побрякушка! – резко ответила Ида. – И не обычное украшение!
Эльфийка отобрала артефакт у подруги, и, бросив на него один-единственный взгляд, передала Владу. Как только перстень оказался в руках у хозяина, голубой камень ярко засветился. Парень быстро надел цепочку на шею.
– Глянь-ка! – удивлённо воскликнул Артём. – Он узнаёт руку хозяина!
– А ты думал! – ответила Ида. – Это ведь Чёрный перстень.
Несколько минут все молчали.
– Ой, чуть не забыл! На вот, возьми, – Владислав протянул Алисе её дневник.
– Откуда он у тебя? – округлила глаза девочка.
– Я всё расскажу: и про дневник, и про всё остальное, но сначала скажите – вас не сильно ругали?
Артём покачал головой:
– После того, как мы рассказали о том, что, наверное, кто-то в Греаль пробрался, семеро стражников побежали обыскивать учебный корпус, шестеро стали обыскивать двор, а остальные суетились вокруг раненого, пытаясь узнать, кто же на него напал, но безуспешно – стражник был без сознания. Нас особо не ругали – не до нас было – но про тебя всё время спрашивали – где, мол, ваш четвёртый. Мы отмалчивались. А потом стражники увидели расплавленное стекло – и как с цепи сорвались. Мало того, говорят, что правила не для вас писаны, так вы ещё и окна портите. Пригрозили даже исключением, – Артём улыбнулся. – И тут появилась Вадь. Она глянула на расплавленное стекло и говорит страже: «Вы с ума посходили – первокурсникам такое не под силу. Тут даже мне постараться нужно. Не знаю, кто это сделал, но явно не они». А потом она повернулась к нам и спрашивает: «Где Влад»? Мы бы никому ничего не сказали, – блестя глазами, продолжал Артемий, – но вмешалась Вадь со своим гипнозом. А гипноз у неё такой силы, что «крышу» сносит, – Артём выразительно поднял глаза к потолку. – Как говорится, против лома нет приёма…
Ознакомительная версия.
