— А вот и нет. — Искренне обиделась Лиита. — Мой Рааст совсем даже и не такой. Скорее даже совсем наоборот. …А еще… — Лиита вдруг понизила голос почти до шепота. — Он как-то проговорился, что будто бы ваш муж, в своем королевстве принцем был. Мол — ходят по Мооскаа такие слухи. И что, мол, было распоряжение от вашего Бюро, за ним приглядывать.
— Хм… — Неевия вдруг стала необычно серьезной. — А вот в этом есть некий смысл. Это кое-что объясняет. Никому, о том что услышала, не говори. Ни подружкам на улице, ни кумушкам на базаре. Сможешь держать свой рот закрытым, вознаграждением не обижу. Поняла?
— Вот ведь демонская задница и сраный небесный верблюд! — Думал Ренки, стоя на мостике «Счастливого» покидающего бухту Аэрооэо. — Вся эта история, уже начинает напоминать какой-то площадной фарс. Гоняемся друг за дружкой по всему Срединному морю, и никак не можем встретиться.
…После прихода в Аэрооэо, искать приказчика Биима Куува, ему даже не пришлось. Тот сам заявился на борт «Счастливого». Не успели они отдать якоря, как к их борту уже подошел речной баркас, и Куув, низко кланяясь и натянув на свою рожу старого мошенника сладчайшую улыбочку, испросил доизволения «поговорить с капитаном оу Дарээка, коли тот на борту». Вот только самому Ренки, получившему известие что ни Готора, ни Одивии, ни «благороднейшего оу Эгииноасиика», кем бы он там ни был, в этом городе больше нету, улыбаться резко расхотелось. Еще меньше ему хотелось связываться с караваном золотой редьки, но… Торговый дом Ваксай, был, можно так сказать, одним из его важнейших союзников в этом мире. Он сам, генерал оу Ренки Дарээка, имел определенный пай в этом предприятии, и большую часть своих коммерческих сделок, производил именно через него. От подштанников и крупы для солдат королевской армии, до пушек и кораблей для его личного флота владетелей Фааркоона — всем этим занимался Дом Ваксай. Да и для Литруги и Литругского Торгового дома, это был наиболее близкий и ценный партнер. Не многие, действительно большие дома, умели, а главное — хотели, работать с бывшими пиратами. Так что, — помочь надо было. Осталось придумать, как сделать это наиболее эффективно и возможно не без выгоды для себя. Не в том, конечно, плане, чтобы потребовать свою долю — примерно двадцатая часть стоимости груза, и так должна была пойти в их казну, в виде налогов. Но, ведь у Ренки были еще и определенные обязательства перед союзной Сатрапией. А Готор всегда советовал берясь за решение проблемы, рассмотреть ее с самых разных сторон, в том числе, и в плане извлечения пользы. Он это, почему-то называл — «Застрелить двух зайцев одним выстрелом». Пограбить грабителей, решившихся покуситься на имущество Ваксай — это было вполне в духе Готора. К тому же, послужит хорошим оправданием перед оу Лоодиигом, за внезапный уход от берегов Ваалаклавы. Осталась только сущая мелочь, заставить придти «правильных» грабителей. А тут, явно не обойдется без помощи оу Огууда и старого пройдохи купца Зооткаса.
* * *
Собрались они в древней лавке Зооткаса в масленичном ряду левобережного базара Аэрооэо. Кажется, за последние три или четыре года, что Ренки тут не был, лавка нисколечко не изменилась, — такое же скромное с виду заведение, так же благоухает ароматами свежего масла, а ее ушлый владелец, держащий в руках чуть ли не всю торговлю маслом на Южной Земле, а заодно и добрую долю контрабандной торговли, все так же отпускал приходящим хозяйкам свой товар маленькими кувшинчики, с упоением торгуясь за каждый грош. А за скромной выцветшей занавеской, была вся та же, шикарно обставленная комната, посреди которой стоял богато накрытый стол. …Пожалуй, еще более богато, чем в прошлый раз. — Ренки явно сильно поднялся в глазах Зооткаса. Ведь в прошлый раз, он всего лишь был официальным послом какого-то там заморского королевства и еще менее понятного Союза Государств, а сейчас — он стал уважаемым и прославленным предводителем пиратского флота, чьи подвиги восславляли во всех портовых кабаках Срединного моря.
Уважаемый купец, поприветствовал вошедших гостей пышными льстивыми славословиями, и едва ли не силком усадил на почетные места — все в духе традиций Южных земель, где как говорит местная пословица — «Медом надо сдабривать и кушанья и речи, дабы легче было покрыть горечь яда». Во время вкушения яств, конечно же, ни о каких серьезных делах говорить было не принято, — еда, сама по себе слишком серьезное дело, чтобы мешать ее с чем-то другим, а застольный разговор, должен служить украшением стола, но ни коем образом не препятствовать смакованию изысканных блюд. Так что пришлось с этим смириться, и слушать рассуждения хитро посматривающего хозяина, о различных способах приготовления ягненка, и биографию чуть ли не каждой рыбины подаваемой к столу. Попутно Зооткас их потчевал последними новостями Аэрооэо — кто с кем спит, кто чем прославился, а кто опозорился, какие байки и сплетни нынче популярны на рынке, какие представления дают в театрах, и о чем шушукаются в кабаках и харчевнях. Сначала Ренки воспринимал это как некое журчание ручейка, вовсю отдавая должное искусству повара, но несколько вскользь брошенных хозяином слов, заставили его насторожиться и слушать куда внимательнее, оказалось что из «городских новостей и сплетен», кои вываливал на них радушный хозяин в кажущемся беспорядке, можно было извлечь множество полезной информации.
— Так значит, почтенный Зооткас… — Дождавшись, когда пиршество перешло в стадию, когда уже можно распустив пояса и откинувшись на спинки широких диванов, приступить к десерту, начал Огууд. — Вы говорите, что ходят слухи, будто шахиншах окончательно решил восстановить свои связи с Республикой?
— Это Аэрооэо, друг мой. — Усмехнувшись, ответил Зооткас. — Тут ничего не бывает «окончательным». Сегодня половодье, завтра засуха, сегодня изобилие, завтра голод, сегодня мы с кем-то дружим, завтра воюем, — все приходящее, вечны только наш город и река. Шахиншах Суувасиак, да хранят его боги, может быть сам и не очень-то расположен дружить с кредонцами, но в его окружении слишком много значительных особ, которые в этом заинтересованы. А яд, как говорит пословица, одинаково действует и на царя и на раба. Даже Суувасиаку, приходится считаться с мнением тех, кто подает ему пищу.
— …Хм. А есть те, кто заинтересован в противоположном?
— Есть, и не мало. Но Республика шлет своим доброжелателям золото. А Союз своим — добрые пожелания. Золото — более весомый аргумент. Союз не умеет работать с нашей знатью и чиновниками, а кредонцы прекрасно знают каждый жадный клювик, сунув в который червячка, можно получить доступ к богатствам страны. Так что…
— А что мешает шахиншаху…, отстранить от трона сторонников Республики, заменив их другими?
— Он, увы, тоже не всесилен. Прогнать от трона почтенные и уважаемые фамилии? А с кем он тогда останется? Чего стоит царь, которому некому отдать приказ? К тому же — почти все эти люди — богатые землевладельцы, контролирующие поставки зерна и мяса с верховьев. Неделя-две без поставок, и голодный город захочет сменить шахиншаха. И армия не захочет защищать своего монарха, потому что все командиры полков — либо из знатных фамилий, либо чем-то им обязаны. Так что в серьезном противостоянии со знатью, великий шахиншах проиграет. Знатным фамилиям, выгоден слабый шахиншах, и Республике выгоден слабый шахиншах, потому что кредонцам проще договариваться с сотней мелких хозяев, чем с одним большим.
— Так что, по вашему…, — влез в разговор Ренки. — Аэрооэо в ближайшее время переметнется на сторону Кредона и удихов?
— Переметнется? — Едва ли. — Опять усмехнулся Зооткас. — Тут не любят делать слишком резких движений. Но вот допустить в свои гавани боевые и торговые корабли Республики и Орды — это вполне возможно. Да и товарам республики, тут тоже будут рады.
— И как, интересно, Республика собирается протащить свой флот через Ворота? — Ренки зло ощерился, и почти до неприличия повысил голос. Для него, война и победа над Кредонской республикой, были отнюдь не мелкими эпизодами его жизни. А шрам от кредонской сабли пересекающий лоб, не давал об этом забыть. — Пока что вход в Срединное море, контролируем мы! И заверяю тебя Зооткас, новая крепость на Затычке, способна противостоять флоту вдвое больше того, что располагает сейчас Республика. Так какой флот, они собираются вводить в гавань Аэрооэо?
— То мне не ведомо. — Жестом театрального трагика, развел руками Зооткас. — Я лишь скромный торговец маслом, ничего не понимающий во флотах и крепостях. Хотя, конечно, слышал я, что существует и восточный проход в Срединное море, через Фесткийские острова. Другое дело, что им почти никто не пользуется, ибо западные Ворота ближе и удобнее. Но скорее всего, сейчас Республика готовит себе задел на будущее. Сами-то ведь они в войне не участвуют, но явно намерены извлечь из нее выгоду. Купеческий ум изворотлив, пока вы деретесь, кредонцы отыщут лазейку, а то и вовсе — заставят вас самих пригласить их в Срединное море как умиротворителей и посредников.
