— Да какая тут экскурсия!? — воскликнул я. — Так, Акимыч, вроде тут Знак не до конца побледнел. А это значит, что могу пытаться еще раз открыть портал. Правда, потом придется дня два ждать до следующего перехода, но…
— Обратно отправить меня хочешь? — хитро, с прищуром посмотрел на меня сторож. — Брось, мне и тут интересно. Когда еще доведется на том свете… тьфу, в другом мире побывать. Так что — я с вами.
— Тьфу, — следом за сторожем сплюнул я в траву. — Ладно, не хочешь — как хочешь. На вот, неси рюкзак.
Мешок с припасами и серебром Акимыч принял без разговора. А я уже приготовился к спору, отбиванию аргументов по типу «я же старше, опытнее…» и так далее. Обошлось. Что ж, так оно и проще будет — втроем. Оружие — автомат с двумя снаряженными магазинными и еще четыре пачки по карманам с ПМ у меня и АПС у Олеси — есть. Для пистолетов есть серебряные пули — два магазина. Они вместе с «макаркой» у Олеськи были, когда меня схватили.
После короткого раздумья, свой пистолет передал Акимычу, проинструктировав какие патроны и против кого применять.
— Демонов и одержимых легко опознаешь, — сказал я сторожу уже в пути. — Не похожи они на людей, хотя и имеют общий с нами облик. Вот по ним и стреляй серебром. Когда найдем партизан — помалкивай. И так нас ждет не самая приятная встреча, а тут ты еще. К чужим, незнакомцам местные очень подозрительно относятся.
— А нас они во избежание, — подмигнув, спросил Акимыч и характерно коснулся указательным пальцем виска, — в цинк не закатают?
— Не должны. Меня с Олесей знают и несу я кое-что ценное, демонами никогда не даренное партизанам.
— Ты о серебре, что у меня в мешке лежит? — поинтересовался Акимыч.
— Ага, — подтвердил я. — Так что смотри — не потеряй.
Дальше мы шли молча. Часа в два после полудня устроили привал, дав отдых натруженным ногам. Кто ходил по лесу, с его зарослями, небольшими овражками, поваленными деревьями и прочими прелестями — поймет. Ни в какое сравнение с ровной дорожкой, вроде грунтовки или шоссейки не идет.
Пока отдыхали, я возился с картой и компасом, пытаясь проложить подходящий маршрут. То, что на старом месте партизанского лагеря не будет — был уверен. Раз Славка (а это почти точно, раз взяли меня в старом месте перехода) попал в руки демонам, то Пал Палыч обязательно передислоцируется. И уйдет километров на сорок в сторону. Оставалось только определиться с этой стороной.
Демы тоже не дураки, могут разослать поисковые партии в поисках отряда. Даже не могут — должны. После такой шумихи, что устроили партизаны в последнее время, инфернальные твари просто обязаны отреагировать. Представляю, что ждет простых людей, не партизан, случайно попавшихся в лесу демам… брр. Те и разбираться не будут — сразу прикончат.
— А нам вообще далеко идти? — задал вопрос Акимыч, развалившись на траве и покусывая тонкий стебелек травинки.
— Порядочно. Сегодня только подойдем к зоне, которую партизаны контролируют. А вот завтра днем или ближе к вечеру можем повстречаться или с партизанским патрулем, или с демонами.
— С демонами?
— Ага, с ними. Или с карателями, их приспешниками из людей, — ответила вместо меня Олеся. — Хоть и люди, но ничем от тварей не отличаются.
— С людьми, все же, проще разобраться, — задумчиво произнес Акимыч. — Для демонов, как я понял, серебро нужно, а у нас его всего в шестнадцати патронах. Так что, пусть будут каратели, если нам суждено встретиться с противником.
— Тьфу-тьфу-тьфу, — суеверно сплюнул я. — Акимыч, тут такое место, где любые пожелания могут исполниться. Ладно, пора подниматься. А то, смотрю, отдохнули больше нужного, раз всякие глупые мысли в голову лезут.
Сторож только хмыкнул, но промолчал. Но лучше бы он молчал до этого. Та встреча, о которой он упомянул в разговоре, состоялась…
Был уже вечер, когда сумерки только-только опускаются на землю. Я подумывал о привале, чтобы при свете оставшегося дня успеть устроиться на ночлег. И тогда-то издалека послышались выстрелы.
— Стоп, слышали?
Я резко остановился и поднял вверх левую руку с открытой ладонью. Несколько секунд спутники вслушивались в окружающую тишину, потом Олеся осторожно поинтересовалась:
— Тихо, вроде. А что ты услышал?
— Стреляли где-то там, — махнул я рукой вправо. — Далеко, но ослышаться не мог.
— Я не слышал, — поддержал Олесю сторож. — Миша, тебе после болезни твоей показаться не могло?
— Не могло… вот, слышали?
В этот момент вновь прилетели издалека звуки ожесточенной перестрелки. Работало несколько автоматов и что-то тяжелое, вроде ПК. Потом хлопнуло — граната.
— Так, — проговорил Акимыч и ткнул пальцем в сторону звуков, — и в самом деле где-то там воюют. Посмотрим?
Сторож и девушка выжидательно уставились на меня.
— Посмотрим. Вполне возможно, что там партизаны с карателями схватились…
Стреляющие нашлись километрах в трех от того места, где я впервые расслышал пальбу. Удалось разобрать, что стреляют не меньше десяти автоматов и парочка пулеметов. Когда до стрелков осталось метров пятьсот, я приказал скинуть мешок Акимычу и забрать у Олеське АПС. Сторож явно владел оружием лучше магессы.
— Что будем делать? — поинтересовался Акимыч у меня, меняясь пистолетами с девушкой. К «стечкину» он тут же прицепил кобуры на манер приклада, получив достаточно удобное оружие для боя накоротке.
— Поближе подойдем и осмотримся, — тихо проговорил я. — Дальше — по обстановке.
— Разумно, — весело хмыкнул Акимыч и первым бросился на звуки выстрелов. Следом за ним, мысленно обругав этого торопыгу, пошел я. Олеся замыкала шествие.
Через пять минут мы были на месте. Перед нами раскрылась небольшая полянка с крошечным строением в центре. Квадратная коробка из красного кирпича с плоской крышей. На ней уже успели прорасти несколько маленьких березок, настолько стара была постройка. Стены метра по четыре в длину и почти три высотою. Рядом с этой будкой стоял полусгнивший, деревянный столб с обрывками ржавых телеграфных проводов, свисавших с поперечен наверху.
Этим летом здесь был пожар, сравнительно недавно. Может, недели три или чуть больше. Тут трава едва выше колена подняться успела — не скроешься, если ты не с кошку размером. Выгорела огромная проплешина вокруг строения, что сейчас было на руку только обороняющимся. С одной стороны чистого места было метров сто от будки до густых зарослей. С трех других чуть меньше — от пятидесяти до семидесяти. И со всех четырех сторон по будке вели огонь. Засевшие внутри огрызались в ответ, ведя стрельбу через небольшие, узкие и длинные окошки, поднятые почти на два метра от земли. Как раз по одному окну в трех стенах. В четвертой имелся дверной проем, сейчас заваленный всяческим хламом — деревянным и железным. Прямо перед бывшей дверью, на земле чернела внушительная проплешина почти в метр диаметром. Трава и верхний слой дерна были сорваны неведомой силой, оголив почву. Явно — след от гранаты. Отскочила от баррикады и взорвалась поблизости.
На полянке, среди травы смутно просматривались человеческие тела. Парочка возле строения и еще два-три (точно не разобрал — то ли тело, то ли старая земляная куча), где-то метрах в пятнадцати от зарослей. Могу предположить, что тут столкнулись два отряда противников. До поры, до времени они были скрыты друг от дружки будкой, но стоило одному из них (отряду, значит) выйти из-за нее, как столкнулись глаза в глаза. Там и было метров тридцать-сорок между ними — считай в упор. Пока пришли в себя и попрятались куда смогли, успели почти на равных разменяться убитыми. Первые юркнули в будку, на голом инстинкте, который толкал их спрятаться под защиту надежных кирпичных стен. И это стало их ошибкой. Укрывшись в постройке, они лишили себя свободы маневра. Их противники быстро очухались и окружили полянку, не давая никаких шансов сбежать осажденным. Тем еще повезло, что стены в три кирпича легко выдержат гранатометный выстрел. Да нашлось мусора на баррикаду для двери. Иначе та граната стала бы завершением штурма. В таком тесном объеме обычная «эргэшка» покажется ничуть не слабее «эфки».
— Каратели, — прошептала мне на ухо Олеся, — а в домике засели партизаны. Никого другого они так настойчиво не старались бы убить.
Я и сам видел знакомые повязки и нашивки на камуфляжной форме штурмующих, на мертвых телах. Вот только многовато их было. Я насчитал шестерых — пять автоматчиков и один с пулеметом. Пулеметчик засел напротив входа, выдавая скупые очереди по три-пять пуль в баррикаду. Много для нашей троицы, где обстрелянным был только я один. Ну, еще Акимыч что-то такое-эдакое имел за плечами.
— Шестеро их тут, — шепотом сообщил сторож, который успел по широкой дуге обойти полянку и вернуться обратно. — Двое вон там с автоматами, ближе всего к стенам. Пулеметчик напротив двери. Один с той стороны, где дальше всего до леса, и парочка вон там, неподалеку от нас.
