— Николай Петрович, а как бы Вы одели наших солдат?
Я задумался.
И решил что проще всего пошить форму дореволюционной царской пехоты, материя потребна одноцветная, выкройка незамысловатая. Собственно она же и в Красной, а затем Советской армии использовалась. Набросал в блокноте, пододвинул собеседнику. Тот вгляделся, а затем решительно встал, сказал:
— Пойдёмте, Николай Петрович. — повел меня в подвал склада оружия сестрорецкого оружейного завода.
За обитой железом дверью под массивным замком, по его молчаливому кивку находившийся там мастеровой отомкнул и достал из железного же сундука — я глазам своим не поверил! — две гильзы. Одна из них от пулемёта Калашникова. А вторая — я её не сразу узнал, Но потом припомнил как нас на занятиях по стрельбам помимо других из пистолета ТТ гоняли — вот там патроны точно такие же. Я внимательно осмотрел гильзы, кивнул головой:
— Да, Ваше Величество, скрывать не буду: знакомы мне сии предметы.
— А к чему они? — царь испытующе глядел на меня.
— Да это к оружию, которое появится, увы, не скоро… — Монарх взмахом руки прервал меня, отпустил мастерового, повернулся:
— Не скоро, говорите?
Царь возбужденно походил вокруг стола. Наконец поднял на меня глаза: — Кто Вы, Николай Петрович? Откуда Вы?
Я вздохнул:
— Долго рассказывать, Ваше Величество. Это очень длинная история, Ваше Величество, — ещё раз вдохнул Я, — даже не знаю с чего начать…
— А давайте-ка, Николай Петрович, Я, как обещал, расскажу Вам, откуда, — царь задрал рукав: — у меня взялись эти часы и вот всё это, — он движением подбородка словно бы обвёл разложенные на столе боеприпасы. — Видите ли, в прошлом году, в декабре месяце под Аустерлицем, Как вы знаете мы с австрийцами бились с узурпатором Наполеоном. Он откуда-то знал, куда ударить. И в критическую минуту, когда наши войска не выдержали внезапно обрушившегося удара и побежали, все меня бросили, я на поле брани остался один…
Вот тогда-то ко мне и вышло подразделение русских Вот в такой форме, — он кивнул на листок с моими рисунками. — А у них ещё вот тут, на железных шлемах…
— На касках, — подсказал я.
— Да-да, были вот такие красные… — царь неопределенно пошевелил в воздухе пальцами, а я тут же быстро нарисовал. Самодержец бросил взгляд: — Да да.
— Это звёзды, Ваше Величество.
— Угу… Наверное. Так вот, у них было оружие, которое вот такими было снаряжено. И стреляло очень быстро. Так, что когда французские кавалеристы увидели меня и вознамерились захватить в плен, бросились тысячами, эти солдаты, числом всего-то человек, ну может быть пятьдесят, не испугались их и в чистом поле дали им достойный отпор. Это оружие выкашивало конницу, буквально прям как косой… А ещё у них была какая-то пушченка: такая вот плита круглая, на неё труба и Две ножки тоненькие.
Я кивнул головой:
— Знаю, Ваше Величество, миномёт называется.
— Ага, что-то они похожее говорили. А вот и туда сверху внутрь кидали такое ядро, как груша, только с оперением…
— Ну да, мина такая, Всё правильно. — Кивнул я и про себя подумал, что батальонный миномет БМ-36, 1936 года разработки и по моё время исправно служит нашим бойцам.
— И вот эти Мины тоже очень быстро — раз, раз! — летели, и взрывались, страшные, просто ужасающие опустошения в гуще вражеской кавалерии производили! — царь передёрнул плечами, вспоминая увиденное. — И были у них такие аппараты, подобно кристадину, который Вы мне вчера подарили. Между собой по ним переговаривались. Я поэтому сразу подумал, что Вы, может быть, из них…
— А у них на плечах что-нибудь было? — наморщил я лоб, пытаясь вспомнить уроки по истории Великой Отечественной войны.
— Да, были такие, прямоугольные, — самодержец довольно прилично подрисовал на моих набросках.
Я покусал губу, соображая. Судя по описанию Императора, ему помогали бойцы Красной, а точнее уже Советской Армии, потому, что с 1943 года наши солдаты и офицеры уже носили погоны. И, скорее всего, как он их описывал, то есть без транспорта, это было пехотное подразделение. Значит, недалеко ушло от места своей постоянной дислокации. Когда, в каком году наши освобождали те места, которые в 1805 году назывались Аустерлиц? Я никак не мог вспомнить: 44 или 45? Да и не называлась тогда уже это Земля Аустерлицем, поскольку принадлежала не Австрии, а Чехии… Брно вроде… Но пока что в голову мне ничего не приходило, не мог вспомнить хоть тресни.
— Мм-мда, Ваше Величество, скорее всего Вы Рассказываете о тех людях, которые были моими предками [3].
— Предками? — странно поглядел на меня Император России, — а они представились как из Русской колонии в Новой Зеландии. Но я проверял потом, Новая Зеландия сейчас колония той же Британии. Так вот, — продолжил Александр I, — их командир, который представился как лейтенант Брянцев, потом сопроводил меня до нашего штаба. Он-то и подарил мне и эти боеприпасы, и часы вот эти наручные, и потом с нашим оружейным мастером его люди долго сидели, рисовали и Оружие и вот этот порох объясняли как произвести. Они тоже плохо помнили, как его делать, плохо представляли. Вот мои-то и бьются с ним с той поры, никак у них не получается.
А я подумал, что молодец мой предшественник, красиво выкрутился, мне вот такая изящная выдумка о прибытии из далеких краев в голову не пришла! А вслух продолжил уже откровеннее:
— Вот, внутри этих, цилиндров, тот самый бездымный порох, который Вы у меня видели, здесь пуля, а вот тут, сзади, сейчас они пробиты, а так плоские, капсюли называются, при ударе по нему специального устройства, которое называется бойком либо ударником, там возникает Искра, поджигает порох, выталкивает пулю. Ну, а вот этот вот цилиндрик, который в снаряженном состоянии называется патрон, заперт в стволе специальным затвором. После того, как происходит выстрел, затвор или вручную, или автоматически откидывается, стрелянный патрон извлекается — вот этот уже без начинки называется гильза, уже отстрелянная — отработанный цилиндрик называется гильза — выскакивает, на её место либо опять-таки автоматически, либо затвором подаётся, либо вручную вставляется — в зависимости от устройства оружия, его скорострельности — новый патрон, боец жмет на спусковой крючок, происходит очередной выстрел. И так далее. Вот эти, на основе вот этих гильз патроны, в моё время в пулеметах и специальных винтовках снайперских использовались. А вот этих уже не было, у нас были другие патроны для пистолетов. Но они раньше были для пистолетов и пистолетов-пулеметов, автоматов.
Царь смотрел на меня пристально:
— Ну что же… А как, по-Вашему, выглядит снаряженный патрон?
Я пожал плечами, похлопал себя по карманам, достал блокнот и карандаш, нарисовал и пулеметный патрон, и пистолетный: острый пулеметный, тупой пули пистолетный патрон. Царь внимательно посмотрел на меня, потом порылся в сундуке, вынул и поставил рядом с гильзами точно такие же патроны, как нарисованные мною.
— Ваше Величество, там дело пустяшное, мы с Григорием Ивановичем обучим русских оружейников готовить новый порох, затем я и здесь. А ещё знаю и покажу как существующее дульнозарядное оружие переделать в заряжаемое с казны, а значит скорострельное. И как патроны, пока простейшие фабриковать научу. Война ведь на носу, Ваше Величество. Война не на живот, а на смерть. И уже не слава Руси на кону, а само существование Государства и народа, поверьте…
Император молча приобнял меня:
— Я знал, что Провидение хранит Россию!
— И оно подсказывает нам, Ваше Величество, как нам помочь ему.
Царь понял мои слова по-своему, заговорил:
— Вот и тот русский офицер мне по дороге сказал, кто-то у меня в свите предатель, кто-то передавал французам нашу диспозицию… Но я тогда был в таком состоянии, что не мог ни о чём думать… И даже у захваченного ими английского шпиона на месте боя, оказавшегося бывшим посланником Англии при моём дворе, — Царь потряс головой, мол: «как такое могло случиться», Я не уточнил кто это…
