А Лидари, домотав головой, довольно громко (ну, видимо, и мой рык не прошёл даром, не говоря о первичном звуковом ударе) пошевелила главбэтмана носком сапога.
— Уважаемый Весперт, вы способны к переговорам? — светски поинтересовалась она, на что раздалось сипящее постанывание. — Ах да, простите, запамятовала вернуть вам ваши знаки внимания, — с этими словами дамочка вьехала скрюченному по яйцам, смачно и от души.
Мы на это глядючи, по крайней мере, я и Карий, инстинктивно стали полубоком. Нет, вообще — заслужил, само собой. И треск скорлупы — это, наверное, расшалившееся воображение…
Через пару минут главбэтман Весперт стал более-менее коммуникабелен. Скрючен, с скорбной мордой, но сипел осмысленно, а не стонал. Глупостей не делал, правда, начал говорить: заканючил отпустить родичей.
— До окончания переговоров — только на тот свет, — пожал я плечами в ответ на сип.
— Дружинники немного нервничают, от вашей манеры приветствия, уважаемый Весперт, — захлопала Лидари ресничками. — И отвечают за мою безопасность, так что тут я бессильна, — развела она руками, сделав желание выдрать и отодрать почти непереносимым.
Ну на самом деле — и по разговору не дура, да и вряд ли пошлют такую на переговоры. Важные, пусть и относительно: судя по деловым переговорам, корифей намеревался «завассалить» весь род Весперт (о котором я не слышал) и направить на Пряный Остров. Так-то, судя по контексту, эти весёлые ребятки «шалили» в самом прямом, бароно-разбойничьем виде, по периферии Золотой Волости. И, помимо кучи вещей, которые надо обдумывать, сразу появилась одна из причин секретности переговоров. А именно: эти бэтманы, исходя из оговорок, нанесли многочисленные оскорбления кошельку и, возможно, телам не одного и не двух владеющих. Да и с трупами, скорее всего.
И прямые переговоры и взаимодействие крайне корифею не выгодны: говен всплывёт столько, что хрен вычерпаешь в удобоваримое время. А вот на Пряных Островах корифею эти ухари нужны.
И суть уже вполне себе деловых (с колоритом и прочим) переговоров заключалась в том, что это «переселение», с выделением средств и земель, надо было обстряпать как «захват ОПГ с отправкой преступников на принудработы с риском жизни».
Довольно… занятная информация. Но мне пока, а скорее всего, вообще — не интересная. А вот наличие у корифея, причём в Золотом, воинствующей оппозиции — это фигово. И делает мою дальнейшую службу ни черта не такой сахарной, как казалось ещё вчера. Это при том, что вчера я ни черта её сахарной не считал.
В общем, договорились эти двое. Квадрасек, тем временем, оклемался, вытер уши от потёков крови, равнодушно кивнул на указания. Ну и направились мы в обратный путь. При этом Лидари не ограничилась хмыками, а несколько раз обращалась ко мне. Но тут ограничивался хмыками уже я: эта дурында, это дело, да вообще всё вокруг меня неиллюзорно бесило. И единственный формат коммуникации с ней, который я был готов проявить — это порка, и пожёстче, во всех смыслах слова. Но ни место, ни служба, ни подчинённые к этому не располагали, так что я просто отмалчивался и копил яд.
Не забывая про округу. Но никто нам ни в обводном, ни до, ни после него не встретился. Даже крыс в намороженной Квадрасеком дряни не было: видимо, за счёт регулярного затопления популяция живности каналов и вправду невелика. Ну а тех, что были в округе нашего маршрута, мы уже того.
Добрались до подвалов палисадника, и тут Лидари со словами «прощайте» свалила в какой-то отнорок. Ну и хер с ней: судя по облегчённому вздоху, даже Квадрасека ситуация «проняла», про остальных говорить смешно.
— Михайло, после такого — посидеть бы, выпить. Да и потолковать, — пробасил Карий уже после «обмахивания уздечками».
— Не помешает, — признал я. — Вообще, сегодня собирался вас навестить. Бойтесь своих желаний, — негромко хмыкнул я себе под нос. — Лаш, составишь компанию? — уточнил я.
Опять же — не из большой любви к Морозным Квадрасекам. Но, в рамках того, что я знал раньше, а уж тем более после этих «переговоров» — сносные отношения не помешают. Но тут как будет — человек этот Квадрасек сложный, под стать вывернутой фамилии. Морозилкин на секунду задумался, слегка дёрнул плечами, но всё же кивнул.
И потопали мы к воеводе, разве что перед проходной я народу сказал подождать.
— Есть разговор к воеводе, не длинный, но наедине.
— Ладно, Михайло, обождём, — пожал Карий плечами, устало плюхнувшись на скамью.
А я, стараясь не выйти из себя и устроить истерику а то и похуже, вломился к Серпенту. У меня и вправду были несколько вопросов, которые я бы хотел задать воеводе приватно.
26. Корифейские милости
— Ну? — хамски и с ходу расшипелся змеюк, при появлении моей физиономии.
— Жива, цела, переговоры…
— Хер с ними, — как воздушный шар выпустил воздух Серпент, расслабляясь, но тут же нахмурился: — Живы? — понятно поизвивал он лапой, имея в виду ребят, чем продемонстрировал что не самый дерьмовый начальник из возможных.
— Живы, целы.
— А где?
— Ждут за дверью, воевода. У меня к тебе появился вопрос.
— Хм… ну задавай, видом.
— Сколько дружинников Корифея переживает первый год службы?
— Так поединки благородные, — начал змейки шипеть, ехидно скалясь, Серпент.
Но посмотрел на мою добрую «ну что ты ещё мне скажешь?» физиономию, ухмыльнулся.
— Хочешь знать, кто «враг корифеев»? — проницательно уточнил он, на что мне оставалось только кивнуть. — А все, видом. На твой вопрос ответ — две трети владеющих переживают первый год в дружине. Это служба, с щедрой наградой! — пафосно поднял он палец. — А враждуют… да все почитай, и никто толком.
— А подробнее объяснить можешь?
— Что у вас стряслось-то? — извилисто сменил тему Серпент, впрочем, в рамках разговора уместно.
— Вкратце, не считая того, что переговорщик на нас напал — ну там отбились, — под змейские кивки «и так понятно было, я предупреждал», — на выходе из обводного нас в нави поджидал владеющий, с Пряного Острова. Именно поджидал, скорее всего — именно нас. Управлял навами-насекомыми, из нави. В яви не проявлялся никак.
— Хш-ш-ш… — задумчиво-озабоченно шипнул Серпент. — Понятно. Нехорошо. Впрочем, и беды особой нет, но учесть надо. Так вот, Михайло, «злобного врага» у корифея нет, как и у его людей. А вот недоброжелатели — считай, все.
И вкратце прошипел, что, в общем-то, все не «данники»-владетели — потенциальные враги. И сильные рода — саботажники без «потенциально», да ещё из Золотого их никто не гонит. Эти сильные владеющие, как я и отмечал, изучая литературу, хотят оставаться «равными»: ведут политику, сходную с корифеем, на своих землях. Но закономерно проигрывают в социально-экономически-производственной «гонке» — время упущено. Так что пытаются «выиграть упущенное время»: занимаются неоткровенным, но активным саботажем корифейских начинаний. Скрытно, на «горячем» не попадаясь, да и не так уж сильно мешая в глобальном смысле. Но, при этом, тот же род Рейнар (которые «не так и гадят, подуспокоилися, лисье семя» — шипел Серпент) обвинить прямо не в чем. Да и сильны лисы — с ними натурально надо воевать. И, что самое главное, такой «гадящий род» корифей просто не может выкинуть из Золотого, объявить войну или что-то такое, потому что он заинтересован во владеющих, он продвигает «корифейский порядок». И нападение не «по порядку» на сильный род — крушение массы планов.
Выходит, что идёт постоянная подковёрная грызня, несколько более агрессивная, чем мне казалось на первый взгляд. Причём, мотивацию владеющих понять-то можно… Только выходит, что «гадят из любви к искусству», везде, где могут, если есть возможность не спалиться. И вариант «прирезать важного человека, а лучше самого Лидари третьими руками» — самый распространённый.
Это не говоря о том, что в рамках самого Рода Лидари есть «разные интересы», что переводится как «грызня и интриги». Прямо Серпент не говорил, но из оговорок выходило очевидно. И, вроде как, дружина подчинённая непосредственно корифею и не при делах, вот только по факту по результатам этих лидарских интриг вполне можно сдохнуть. Справки о ста печатях, что мы вляпались в недавнее дерьмо без интриг корифейского рода, Серпент не давал. Да и не мог, потому что не знал ни черта.
