Соскочив с колеса, на деревянных ногах я подошел к открытому грузовику и подпрыгнув, взял один слиток из самого верхнего ряда.
Взвесил его на ладони… На меня уставился ухмыляющийся зубастый мяч — так Колька маркировал своё, честно заработанное золото.
Я отнёс слиток старухе.
— Надеюсь, вы простите меня, мадам, за то, что штраф уплачен не совсем в той форме, на которой вы настаивали. Обещаю: в следующий раз я буду слушать гораздо внимательнее.
Я многозначительно посмотрел на законника.
Он всё прекрасно знал, старый хитрец. И не поправил меня СПЕЦИАЛЬНО — такие дела…
Эльф невозмутимо подмигнул в ответ.
«У вас — свои развлечения, господин Безумный, у меня — свои» — говорил его взгляд.
Ладно… Свои люди. Сочтёмся.
— Но здесь гораздо больше, чем десять золотых, — возмутилась старуха, покачав слиток на ладони. И быстро сунула его в рbдикюль.
— Считайте это благотворительным взносом в вашу Гильдию, — я широко улыбнулся и отвесил ей шутовской поклон. — На иголки.
— Заходи как-нибудь, Макс, — Альвеола послала мне воздушный поцелуй и направилась к головному грузовику.
Мастер Шмук просто кивнул, и тоже ушел. Как и госпожа Люсинда…
Мы с эльфом остались одни.
Не считая грузовика, набитого золотом, и зевающего водителя.
— Зачем вы так поступили со мной, господин Крохобор? Вы же прекрасно знали, что госпожа Люсинда требует всего десять золотых.
Эльф пожал плечами. С пиджака посыпалась перхоть.
— Я жутко извиняюсь, вьюноша, но поправьте меня, если я ошибаюсь: вам предстоят очень трудные времена. А трудные времена, по моему скромному разумению, нужно встречать сытым, здоровым, и очень богатым. И раз уж ви — тот, кто ви есть, вьюноша, распорядитесь этим богатством с умом. Честь имею…
И поклонившись, он направился к дверям.
Первым порывом было отправить грузовик обратно Кольке. Я обещал отдать ему долг, так надо же с чего-то начинать.
Но слова господина законника запали мне в душу.
Распорядиться с умом…
Махнув водителю, я запрыгнул в кабину грузовика.
А всего через пару минут входил в букмекерскую контору, чуть дальше по улице.
Законники и букмекеры — своего рода, симбиоз. Одни заключают сделки, другие тут же, не отходя от кассы, их оформляют…
— Мне нужен господин Зубодёр, — я запомнил, чьё имя называл Труффальдино, и решил воспользоваться наводкой.
— А кто спрашивает?
Детина за кассой не внушал никаких иллюзий. Синекожий, с длинным морщинистым носом, он напоминал смешного надувного слона — если бы не крошечные цепкие глазки, буквально разлагающие клиента на атомы.
Одет он был в костюм-тройку: сквозь петлю на жилетке продета золотая цепочка, на носу красуются небольшие, но очень тонкой работы очки…
— Безу… Безрукий Мрак. Да. Так меня зовут… Я слышал, у вас можно сделать ставку.
Не знаю, почему. Но в последний миг меня будто кто-то наступил мне на ногу, и я решил не называть своё настоящее имя.
— И на что вы хотите ставить, мистер Безрукий?
— На поединок между Серпентом и Безумным Максом.
Синий слон неспешно кивнул.
Пальцы его, больше похожие на раздутые сосиски, продолжали бегать по клавишам механической кассы — я видел такие по телевизору — ни на миг не останавливаясь.
Они словно жили своей жизнью, сопровождая нашу беседу негромким и вполне приятным металлическим шелестом.
— Хороший выбор, — сказал слон. — На Серпента я принимаю пять к одному. Через час, когда начнётся сам поединок, ставки возрастут до десяти… Можно неплохо заработать, если ставить с умом. И… да: ставки меньше одного золотого я даже не рассматриваю.
— Я хочу поставить ПРОТИВ Серпента, — заявил я. — То есть, я ставлю на Безумного Макса.
— Иди домой, парень, — пальцы продолжили бегать по клавишам. — Потрать свои деньги на мага-целителя, у тебя явно плохо с головой.
— Но почему? Никто не верит в победу господина Безумного?
— При чём тут вера? — слон издал трубный звук длинным морщинистым носом. — Чистая логика: Серпент — фаворит. Он уже победил в семи поединках из семи. А господин Безумный — даже не тёмная лошадка. Он — чёрная дыра. Для твоих денег, если ты на него поставишь… — слон довольно хохотнул. — Безумный Макс не умеет колдовать, — продолжил он таким тоном, словно мы обсуждали статьи призового рысака. — У него нет никакого опыта поединков — он новичок, сечёшь фишку? Единственный вариант, при котором я могу принять ставку на господина Безумного — это сколько он продержится, прежде, чем его завалят другие соискатели. До Серпента он даже не доживёт.
— Я хочу поставить на победу Безумного Макса.
Слон пожал громадными, покатыми плечами.
— Это твои деньги, чувак. Я тебя предупредил, так что моя совесть чиста. Ты же не придёшь бить мне стёкла, когда проиграешь?
— Даю слово.
— Ладно. Сколько ты хочешь поставить?
— Десять тонн золотом.
Слон перестал нажимать клавиши. Пальцы замерли неподвижно, крошечные пронзительные глазки уставились на меня.
— Если это какая-то шутка, я сам вызову мага-целителя, и даже оплачу его услуги, — мягко сказал Зубодёр. — Иди домой. Полежи чуток. Чёртова жара когда-нибудь нас всех доконает.
— Я не шучу. Можете выйти из офиса и убедиться сами, господин Зубодёр.
Стул отъехал от стола, громко царапая ножками по паркету — детина медленно поднялся.
Тяжело ступая, он выбрался из-за кассы, прошел через светлый, немного захламлённый офис и встал в дверях, закрыв своим телом весь проём.
Минуту он изучал грузовик, а также сидящего за баранкой шофёра.
Затем вернулся к кассе…
— Итак, господин Безумный, — сказал он, взяв меня за руку. Кожа его огромной лапищи была удивительно мягкой, словно плюшевой. — Я вас внимательно слушаю.
Глава 22
Выходя из конторы Зубодёра, я улыбался.
Грузовик, осторожно сдавая кормой, въезжал в гостеприимно распахнутые ворота склада — букмекер заверил, что моя «ставка» будет там в полной безопасности.
— Не то, чтобы я поверил в твою победу, господин Безумный, — на прощанье предупредил Зубодёр. — Но ты должен понимать: если ставка сработает, выигрыш придётся собирать вскладчину. Я поговорю с коллегами.
— Я понимаю, на какие жертвы вам приходится идти, — пожав его мягкую плюшевую лапищу, я улыбнулся. — И ценю это.
— Я не говорю, что это случиться. Но если ты победишь, сынок, я получу такой процент, что смогу уйти на покой. Мечты стоят денег, и я готов платить такую цену.
Словом, мы остались друг другом довольны.
А насчёт победы… Есть у меня одна идейка. Если сработает, и волки будут целы, и овцы сыты.
