На несколько секунд в помещении воцарилась тишина. А потом первой ко мне подошла одна из девочек и решительно протянула руку. Для приветствия? Нет, скорее знала, как будет проходить сканирование.
Кто её уже проверял, интересно?
Однако я не стал озвучивать этот ответ вслух. Вместо того осторожно сжал ладонь девочки и отпустил свою магию.
Выжженное поле. Вот что мне довелось увидеть вместо её магии. Десятки оборванных силовых связей, нити, за которые толком не уцепиться. Обгоревшие контакты, которые обжигают ладони так, словно это моя собственная магия пострадала от этого. И магия, пытающаяся сшить эти связи.
Я не сразу понял, что девочка уже высвободила ладонь. Взглянул на неё и увидел, что в опустевших безэмоциональных глазах мелькнуло что-то... Страх?
- Все в порядке? Я не причинил тебе вреда? - спросил я, стараясь заставить голос звучать твердо, а не дрожать.
Девочка тихо отозвалась:
- Покалывает, но приятно.
Она отступила, освобождая место своей подруге.
У той ладонь была ещё тоньше, и сама она казалась более хрупкой, но магические связи повредились не настолько. В этот раз я не удержался от вопроса:
- Как долго ты была в Синей Комнате?
- Три часа, Ваше Светлейшество, - тихим голоском ответила девочка.
- А я всю ночь, - отозвалась её предшественница.
Я кивнул.
- Хорошо. Потом, когда мы разберемся с причинами, почему так происходит, думаю, я смогу вам помочь. Но не уверен, что магия вернется в равной мере. Но. Вам не будет так пусто.
Девочки вздрогнули одновременно, как будто использованное мною слово было самой точной характеристикой, которую только могли дать их состоянию. Я вымученно улыбнулся, пытаясь хоть каким-то образом поддержать детей, а потом сам подошел к мальчишке.
Тот, казалось, боялся моего прикосновения больше всего. Когда я сжал его ладонь, то сначала ужаснулся тому, как сильно пожжены магические связи на его руках. Хуже, чем у Альдо. Но дальше. Не было ничего критичного. Как будто кто-то специально рвал и уничтожал магические нити на ладонях ребенка, но не посмел пойти дальше.
- А ты как долго был в Синей Комнате? - спросил я, с трудом сдерживаясь, чтобы не оглянуться на Элю. Она успокаивала девочек, втолковывала им что-то, параллельно перемигиваясь с Маттео.
- Всего два часа, - промолвил мальчик.
- Но ты не сидел там на месте, правда же? Ты что-то делал?
Он кивнул.
- Мне стало очень холодно, когда я там сидел. Я испугался и подбежал двери. Хотел постучать в неё и.
Ребенок запнулся. Я продолжал молчать, не зная толком, как успокоить мальчика и убедить его продолжить рассказ. А вот Эля каким-то образом почувствовала, что надо вмешаться. Она сказала что-то Маттео, потом подошла к мальчику, которого я держал за руку, наклонилась к нему, обняла за плечи и промолвила:
- Ты можешь не рассказывать, если боишься. Но, быть может, так нам легче будет тебе помочь?
Не знаю, подействовали так её слова или просто спокойный убедительный тон, но мальчик оттаял и выдохнул:
- Когда я прикоснулся к двери, меня как будто обожгло. Ладони очень горели. А дальше я ничего не помню. Все как в тумане, только двери очень скоро открыли и меня вынесли оттуда. Я побыл у целителей немного, потом меня отпустили и сказали... Никому...
Он всхлипнул и выдернул ладонь из моих пальцев. Эля же решительно привлекла мальчишку к себе, и он стоял несколько минут, уткнувшись лицом ей в живот. Кажется, отчаянно пытался сдержать слезы, пока девушка поглаживала его по волосам, успокаивая.
Не знаю, сколько бы ещё времени они так провели, если б не Маттео.
- Хватит, - он дернул мальчика за руку. - Нам уже пора. Слышишь? Засекут!
Это подействовало лучше любого заклинания. Мы и моргнуть не успели, как дети, вмиг перестроившись, нырнули в дыру. Спустя миг уже что-то загремело в подвале, заскрипела дверь - вышли.
Мы с Элей остались стоять, давая им фору. Я погасил светлячок, потом повернулся к девушке и прошептал:
- Похоже на магическую жилу с прямым соединением. И эпицентр где-то у двери.
- Тогда почему она не отбирает магию у всех, кто к этой двери прикасается? - в полумраке я не мог этого видеть, но представлял, как Эля вопросительно изгибает брови. - Получается, Синяя Комната работает не всегда?
- Получается так, - подтвердил я. - Её как будто что-то включает. Например. Например пульт управления. Расположенный прямиком над этой дверью. А знаешь, что находится над этой дверью?
- Что?
- Кабинет леди Чеккини. А если быть точнее, думаю, это шкаф. Шкаф, к которому как раз подходил Джузеппе, когда мы только-только прибыли сюда. Получается, управление идет оттуда. Это по меньшей мере логично. Надо пробраться внутрь, посмотреть.
Я уже был готов идти, но Эля поймала меня за руку.
- Ты уверен, что надо идти туда именно сегодня? - без обиняков спросила она меня. - Что это безопасно? Без подготовки?
- Возможно, ты и права, - вздохнул я. - Без подготовки там делать нечего.
- Тогда пойдем обратно. Думаю, эту ночь лучше использовать для того, чтобы просто поспать. Ведь так?
Спорить не хотелось. Я первым направился к дыре, спрыгнул вниз, подхватил и последовавшую за мною Элю. Конечно, выбраться отсюда было не так уж и просто, особенно так, чтобы перед тем не изваляться в пыли, но мы, кажется, справились. По ночному общежитию шли, крадучись, пока не добрались до развилки. Дальше нам следовало бы расходиться. Мне полагалось свернуть в гостевое крыло, Эле - в учительское.
Мы остановились, не зная, как попрощаться. А потом - не знаю, что на меня нашло, - я привлек Элю к себе. Может, захотел обнять, раз уж она без этого проклятого корсета. И поцеловать, просто чтобы напомнить, что все это было не просто так.
А после этого, кажется, мы могли уже и не расходиться.
Глава двадцать четвертая
Наверное, никогда в жизни мне не было так тепло и уютно спать, как в объятиях Луиджи. И никогда, просыпаясь, я не прокручивала в голове столько последствий минувшей ночи.
Мне почему-то казалось, что когда я проснусь, Луи рядом уже не будет. Куда именно он подевается из собственной постели, я не думала, просто почему-то считала, что уйдет. Но когда открыла глаза, он все ещё лежал рядом, крепко обнимая меня, и улыбался сквозь сон, а я, не удержавшись, улыбнулась тоже.
Рядом!
- Доброе утро, - прошептала едва слышно, придвигаясь чуть ближе и упираясь лбом ему в плечо.
Луиджи что-то пробормотал сквозь сон, повернулся на бок и сгреб меня в свои объятия. А потом - открыл глаза.
Посмотрел на меня так лениво, сонно, улыбнулся и протянул:
- Моя.
- Своя собственность, - фыркнула я, с завидным упорством сталкивая его руку со своей талии. Луи, впрочем, явно был намерен проявить настойчивость, потому что спустя минуту рука вернулась на свое прежнее место, а он прижал меня к своей груди.
Мне стало неловко. Все-таки, мне прежде никогда не доводилось находиться так близко к мужчине, и во всем этом было много волнительного и... Необычного, если можно так выразиться.
Да, я откровенно стеснялась.
Почему этого стеснения не было вчера, я не знала. Как и не знала, почему мне стукнуло в голову переодеться в мужское - единственная одежда, в которой можно нормально пробраться в какое-то темное место! - и пойти следом за Луиджи.
А там, на повороте, когда мы с Луи должны были наконец-то разойтись, в голове у меня вспыхнула мысль: а может, все-таки попытаться проникнуть в кабинет к Алессии, посмотреть, что там происходит? Но без подготовки?
Глупость.
Но кто сказал, что Луиджи сам не попытается провернуть эту самую глупость?
И, наверное, именно желая задать этот вопрос, я тогда позволила заключить себя в объятия. А поцеловала. Ну, просто потому, что поцеловала, оно как-то само по себе получилось, а потом отступать было уже поздно, да и мне, если честно, не очень-то и хотелось. Я просто растворилась в его объятиях, чувствуя, что это так.
