жизни та еще стесняшка.
Впрочем, сейчас мне это на руку.
— Не давите так на нее, — твердо говорю, вставая между девушкой и завучем и смотря ему в глаза. — Она только что пережила потрясение. Не видите что ли?
Секунду он сверлит меня взглядом, будто пытается понять, правду я говорю или нет. Ну удачи. Врать так натурально, что не вычислить даже с помощью полиграфа, я научился задолго до того, как стал чемпионом.
Как говорил старик Кальдар, кто не умеет врать, тот никогда не спал с тремя женщинами одновременно.
Умел старик вдохновлять на обучение, ничего не скажешь.
Анатолий Викторович видимо решил мне все же поверить и вернулся к самому началу диалога.
— А теперь всей честной компанией, марш к директору! Он разберётся, что с вами делать. А сцепитесь ещё раз — мигом вылетите из академии, все четверо!
Я фыркаю, всем видом показывая презрение к троим недоумкам. Обхожу ругающегося сквозь зубы Назарова, как бы невзначай толкаю его плечом, предварительно напитав его маной, и направляюсь дальше по коридору. Анатолий Викторович позади поддерживает под руку девушку и следит за тем, чтобы эти остолопы никуда не слиняли.
Кабинет директора оказался расположен на третьем этаже. Стукнув в дверь костяшками, я распахиваю ее, не дожидаясь компаньонов, и оказываюсь в приемной. По крайней мере я так подумал, при взгляде на тесную комнатку и грудастую юную блондинку, поселившуюся в ней.
— Это вы Анатолий Вик…
Увидев мой расквашенный нос, она осеклась. Что ж за нежные барышни в этой академии?
— Нет, красавица, но он тоже скоро подойдёт. А пока будь умницей, сообщи директору о визите учеников.
Сглотнув, она быстро кивнула, закрыла ноутбук и встала из-за невысокого стола. После чего прошла к боковой двери и приоткрыв ее засунулась по пояс в комнату.
Через несколько секунд коротких переговоров, из комнаты вышел не молодой, но мускулистый мужчина в стильном костюме. Бросив взгляд на мое лицо, он сразу приобрел серьезный вид.
— Что с вами произошло, юноша? Хм… Не припоминаю вас. Фамилия?
Перстень я предусмотрительно развернул символом вверх, пока сюда поднимался.
— Лисицын.
Брови директора поползли вверх. Видимо, он тоже обо мне был наслышан. Но быстро взял себя в руки. В конце концов, сейчас я просто студент, устроивший драку, а с остальным будет ясно позже.
— И что с вами случилось, Лисицын?
— Со мной лично? Ничего, — пожимаю плечами. — А вообще, нападение на перспективную ученицу… О, а вот и виновные.
В и без того тесную комнату вошли трое парней и вслед за ними Анатолий Викторович с Радмилой.
— Ясно, — нахмурился директор, в его голосе проскользнули рычащие нотки. — Живо все за мной.
Он распахивает дверь своего кабинета, приглашая всех участников происшествия пройти внутрь. Я первым оказываюсь там и сажусь на удобный офисный стул. Как ни в чем ни бывало, откидываюсь на спинку и закидываю ногу на ногу.
Вскоре все занимают места и директор проходится тяжёлым взглядом по каждому, прежде чем начать допрос. Похоже, подобная практика у него не впервые.
Да и неудивительно. Подобные академии, это бассейн с мальками, которые только и делают, что жрут друг друга, чтобы выжить. И стать сильнее, куда без этого. Поэтому драки здесь в порядке вещей.
— Итак. Анатолий Викторович, можете объяснить, что случилось? — первым делом директор обращается к завучу.
— Конечно, Валентин Владимирович. Правда, я видел только конец. Но вот этот юноша утверждает, что Назаров с компанией напал на девушку.
— Назаров, — Валентин Владимирович нахмурился, опёрся на столешницу, смотря собеседнику в глаза.
Надо признать, что психологическое давление он таким образом оказывает внушительное, особенно на впечатлительного идиота, коим является этот бугай.
— Я… да я вообще не… я вообще защитить ее хотел…
Пока главарь этой шайки-лейки продолжал бубнить себе под нос, слово взял его более смышлёный дружок.
— Позвольте сказать, господин директор.
Валентин Владимирович перевел на него свой тяжёлый взгляд.
— Волконский? Ну валяй.
Мои брови тут же поползли вверх. Вот так встреча! Интересно, он сам то знает меня, и в каких торгово-деловых отношениях я состою с его отцом?
Хотя да, вопрос глупый. Знает конечно, как минимум фамилию человека, на которого его отец переписал завод.
— Кхм… На самом деле это этот оборванец напал на Разумовскую. Более того, он бесстыдно лапал ее, а Витя всего лишь вступился за одноклассницу. Разве его можно за это наказывать? Конечно, он устроил драку, но поступил, как настоящий аристократ.
Да уж, язык у парня подвешен явно лучше, чем у его перекачанного товарища. Но это ему никак не поможет.
— Ну и бред, — демонстративно фыркаю я, обращая на себя внимание директора. — Но похоже, что мы в тупике, господа. Мое слово ничем не весомее слов этих… молодых людей, так что я предлагаю обратиться к единственному свидетелю.
Все взгляды устремляются на Радмилу, которая уже пришла в себя и сидела со стаканом воды в руках.
— Разумовская. Расскажи, что у вас там произошло? — обратился к ней Валентин Владимирович.
В том, что девушка скажет то, что нужно мне, я не сомневался. Видел, каким взглядом она смотрела на этого Назарова. Да и то, как он изначально за нее "вступился" наводило на одну простую мысль. Парень катит к ней шары, причем судя по всему достаточно настойчиво. А бедная девушка, стеснительная от природы, да ещё и явно из небогатого рода, не могла его подобающе послать.
— Он, — она указала на меня наполовину пустым стаканом. — Говорит правду. Это Назаров на меня напал. И облапал! Да и вообще, господин директор, он постоянно меня домогается! Сделайте с этим что-нибудь наконец!
Выпалив все это на одном дыхании, девушка откинулась на стуле и сделала глоток из стакана. Уж не подмешали ей туда чего-то бодрящего, интересно?
После этого заявление и Анатолий Викторович и Валентин Владимирович аж рты распахнули от удивления, как впрочем и сам Назаров, да и друзья его тоже. Невозмутимыми остались только я и Радмила.
— Назаров… — тяжело проговорил директор. — Я надеюсь, ты понимаешь, какой серьезности обвинения тебе выдвигаются?
Парень настолько опешил от происходящего, что его разбитый шнобель вновь зажурчал. Пришлось этому чучелу взять салфетку из коробки на столе и зажать нос, чтобы не испортить не только свою форму, но и ковер директора.
Валентин Владимирович посмотрел на часы, отдернув в сторону рукав костюма.
— Ладно, поступим так. Назаров, зайдешь ко мне после уроков. И ты тоже, Разумовская. А сейчас вы четверо, марш на урок.
Я начал подниматься вместе со всеми, но директор тут же меня одернул.
— Я сказал, четверо.
Сверля меня
