26 июня 1953 года, дача Берии.
— Товарищ министр, нас окружают военные, связь не работает, ни телефон, на рация, глушат.
Всесильный министр МВД молча выслушал сообщение начальника своей охраны.
— Сколько мы сможем продержаться?
— Не знаю, всё зависит от того, сколько там солдат и что у них есть.
В этот момент в кабинет постучались, и спустя мгновение зашёл охранник.
— Там что-то непонятное творится, ещё вояки, судя по эмблемам, это 4-ая гвардейская армия, вот только они наставили пулемёты своих бронетранспортёров на тех, что окружили дачу.
Минут на десять затянулось томительное ожидание, так как ни чего не было ясно, пока от ворот не позвонили и не сказали, что первые солдаты, которые окружили дачу стали отходить, а генерал-полковник Прохоров, командир 4-ой гвардейской армии просит пропустить его и проводить к товарищу Берии.
— Пропустите его. — Распорядился Берия.
После победы в войне всё пошло как было и в моей истории, я конечно не историк. Может что немного и изменилось, но так всё шло вроде без изменений, разве что испытать атомные бомбы на настоящих городах у пиндосов не получилось. В марте 1953-го года умер Сталин и я стал на распутье, можно было конечно ни чего не делать и пустить историю идти своим чередом, вот только очень мне не нравился кукурузник, ведь это именно он запустил распад страны выведя высших функционеров партии из под надзора госбезопасности. Вот в итоге я и решил вмешаться, благо, что моя армия была дислоцирована в Московском военном округе. Своих людей в армии у меня хватало, тех, кто верил мне беззаговорочно и готов был выполнить любой мой приказ. Вот я приказал Коржову, начальнику моей разведки, который к этому времени стал уже генерал-майором, следить за Берией и Жуковым. Не ходить вокруг них, что бы не засветится, а следить издали за обстановкой, вот так мне и стало известно, что Жуков отдал приказ приготовить группу солдат и отправить её к даче Берии, а также и сам выехал туда.
В реальной истории Берию арестовали в Кремле, но раз история изменилась, то и тут я допустил изменение.
Сразу после этого подняв по тревоге специальную группу сформированную заранее, я вместе с ней выехал к даче Берии, успел можно сказать в последний момент, солдаты Жукова уже окружили дачу, но штурма ещё не было. Меня попробовали остановить, когда я двинулся к Жукову, но молча наведённые стволы крупнокалиберных пулемётов моих бронетранспортёров сказали сами за себя.
— День добрый Игорь Николаевич, и как это понимать?
— И вам не хворать Георгий Константинович, а хочу я вас предостеречь от большой ошибки, зря вы с Хрущёвым связались. Этот клоун очень злопамятен и как только придёт к власти припомнит всем, всё реальное и мнимое, а вас как минимум в отставку вышвырнет. Вы для него очень опасны будете, вдруг вам, что не понравится, и вы с ним тоже самое, что и с Берией сделаете, так что от греха подальше отстранить вас от командования и в отставку, а ещё лучше под домашний арест куда на дачу.
— И откуда у вас такие сведения?
— Сорока на хвосте принесла, вас не удивляет, что я знаю зачем вы тут и кто вас скажем так послал на это дело.
Жуков задумался, прикидывая расстановку сил, которая с моим появлением явно стала не в его пользу. Он взял с собой батальон солдат, для захвата дачи Берии и подавления его охраны этого вполне хватало, но тут появился я тоже с батальоном солдат, только на броне, четыре десятка бронетранспортёров с крупнокалиберными пулемётами крыли его карты.
— Мои гарантии. — Наконец произнёс Жуков.
— Сохранение стус-кво и вы не лезете в политику, с Берией я договорюсь.
— Думаете он лучше Хрущёва?
— По крайней мере он хороший хозяйственник, а это для нас сейчас самое главное, а для гарантий беззакония он сам сейчас увидит, что 37-го года больше не повторится и армия просто уничтожит его, если он попытается без причин арестовывать командиров. Хотя на сколько я знаю при нём наоборот начали реабилитировать и выпускать.
— Чёрт с вами, надеюсь на ваше слово, Яковенко, отбой всем возвращатся!
Люди Жукова опасливо поглядывая на моих бойцов стали отступать, а те спокойно пропустили их мимо себя. Попрощавшись с Жуковым, я подъехал к воротам дачи Берии и выйдя один из машины, подошел к ним. Через минуту меня пропустили вовнутрь и проводили к Берии.
— Здравствуйте Игорь Николаевич, и как всё это понимать?
— Как неудавшуюся попытку государственного переворота.
— Почему неудавшуюся?
— Потому, что я против, не хочу допускать Хрущёва до власти, этот клоун такого натворит, что потом спустя десятилетия нашим потомкам икаться будет.
— Вы что-то знаете? — Тут же насторожился Берия.
— Да, кое что знаю, однако извините, но свои источники вам не сдам, придётся вам поверить мне на слово. Из основного, это запрет артелей и личного хозяйства колхозникам, а ещё облажение всех фруктовых деревьев налогом, надо говорить к чему это приведёт?
— Не надо, новый голод и исчезновения множества товаров народного потребления.
— Вот именно, лишимся большинства фруктовых деревьев, будет с них доход иил нет ещё неизвестно, а денежку за дерево плати, а кроме того он планирует вывести высших партийных функционеров из под надзора госбезопасности. Это приведёт со временем к развалу страны, вы сами прекрасно понимаете, что если нет контроля и ответственности, то начинают расти беззаконие и вседозволенность. Правда и ряд ваших последних решений по национальной политике и возвращению ряда территорий я не приемлю, это ваша большая ошибка. Мы должны сосредоточиться исключительно на своей стране и не пытаться насильно пропагандировать свой строй.
— Почему вы так думаете?
— Основная ошибка Маркса, это неприятие им в расчёт особенностей менталитета разных народов. Построение коммунизма возможно только у нас, а не в Европе. Там в основе менталитета ярый индивидуализм, а он не подходит для построения коммунизма. Но и мы если попробуем насильно строить его там проиграем. Лучше всего показать всем на своём примере наши преимущества и на деле сделать так, что бы наши рабочие имели всё, своё отдельное жильё, товары народного потребления, машины. Чем лучше будут жить наши люди, тем сложней будет нашим врагам вести среди них свою пропаганду и наоборот, мы сможем всему миру показать, как хорошо жить при нашем строе.
Я проговорил с Берией более двух часов, обсуждая с ним пути развития страны. В итоге мне всё же удалось его убедить отменить ряд принятых под его давлением постановлений и не трогать Жукова. Было конечно очень трудно находить убедительные аргументы в пользу своих слов не открывая своё послезнание, но я смог. А через два дня вышел некролог по Кукурузнику, там сообщалось, что от сердечного приступа умер верный ленинец и тому подобное, а история окончательно перешла на новые рельсы. Берия действительно отменил ряд своих постановлений и не очень вкладывался в другие страны, сосредоточив все усилия на развитии СССР. А кроме того он неожиданно сделал меня своим помощником и в 1968 году я стал председателем правительства, тем самым возглавив его. Хотя конечно противостояние со странами Запада сохранилось, но того же Карибского кризиса не случилось. На негласной встрече с представителями Западных стран до них было доведено, что СССР не будет стремится военным путём насаждать во всём мире коммунизм, но на любые попытки нападения на себя ответ массированным ответным ядерным ударом по всем западным странам. Распада СССР так и не случилось, а национализм давили без всякой жалости, стараясь разбавлять республики людьми разных национальностей, и не допуская сосредоточения в них власти в руках только коренного населения. В итоге к двухтысячному году СССР процветал имея вторую по мощности экономику в мире, впрочем она практически ни чем не уступала Америке, а по многим параметрам и превосходила её. Так же не было отставаний и в технологиях, зная к чему это может привести, а также что именно нам нужно, я не допустил недооценки многих технологий и в итоге СССР был полностью самодостаточной страной производя всё необходимое в достаточных количествах и не уступая в этом по качеству от других западных стран. А в целом я был доволен своей жизнью, по крайней мере мои дети будут жить в богатой и сильной стране и надеюсь, смогут оценить всё то, что мы для них сделали и не спустят все наши труды в унитаз.
