Геннадия Алексеевича был на месте и только приглашающе указал нам на дверь в кабинет своего начальника. Очень молчаливым оказался Фёдор. И очень внимательным.
— Всё получилось? — спросил, как только мы вошли, Геннадий Алексеевич.
— Разумеется, — кивнул я. — Благодарю вас за помощь Геннадий Алексеевич.
— Возможно, вы хотите мне о чём-то рассказать, ваша светлость? — чуть надавил голосом хозяин кабинета.
— Мы не увидели в ячейке ничего, что могло бы даже в теории нарушать законы Империи или угрожать устоям власти, Геннадий Алексеевич, — невозмутимо улыбнулся я. — Только несколько документов, касающихся исключительно внутренних вопросов моего рода. И одну памятную безделушку. Артефактный герб семьи Разумовских в виде броши. Отец всегда придавал особое значение символам семьи.
— Что ж… Я вас услышал, Ярослав Константинович, — не спуская с меня колючий взгляд, ответил Сидак. — Не сочтите за дерзость, ваша светлость, но можно мне взглянуть на эту самую безделушку, которую вы упомянули? Уж простите моё любопытство, но я испытываю неодолимый интерес к истории благородных родов Империи, а также обожаю ювелирные украшения. Вот такая у меня маленькая слабость.
Я задумался, встретившись глазами с Сидаком. Дуэль взглядов продолжалась недолго, решение я принял быстро. Бумаги их не интересовали. Это хорошо. Это логично. Чем бумаги могут угрожать Империи? Я не дал возможность тщательно задуматься Сидаку на этот вопрос.
Я специально небрежно, но подробно описал брошь. Вот предмет да, особенно артефактный предмет, мог нести вполне понятную угрозу. Уверен, в этом мире есть наследие старых времен, в виде частички знаний и предметов, оставшихся от нас, Вершителей. Таким точно нельзя пренебрегать.
И как выкрутился, стервец! Любопытно ему. С другой стороны, это искусство — попросить, не обидев собеседника своими подозрениями. Прямо. Ну, а скрытый посыл или смысл? Это обычное дело для аристократических интриг.
— Да, конечно, — улыбнулся я, выдержав нужную паузу ровно столько, сколько требовали обстоятельства. — Прошу вас.
Я достал из кармана брошь и положил на стол.
— Какая красота, — восхищенно произнес Сидак. Сколько было в этом от искреннего восхищения, а сколько из вежливости, я не знаю. Знаю лишь, что вещица действительно была очаровательной. — Можно?
Он указал на брошь, спрашивая разрешения и я кивнул.
Когда «простой банковский служащий» взял в руки подарок отца, он не смог удержать невозмутимое выражение лица. Всего на секунду, но всё-таки. Как и не смог сдержать волну магии, что использовал, для идентификации предмета. Я невозмутимо смотрел на него, тщательно анализируя его самого и его действия.
Аспект Пространства. Ну надо же. Редкий аспект, который редко развивает кто-то из магов. Почему? Да потому что он чрезвычайно сложен в развитии и на низких рангах практически бесполезен. Но вот на высоких — он дает большие возможности. Очень большие.
Без развития аспекта Ментала я не могу точно судить о силе других магов, но интуитивно чувствовать их силу я вполне могу. Сидаку далеко до полного развития аспекта, но он точно не новичок. Он почувствовал Эфир. Определенно почувствовал. Но это значит что? Что он тоже теперь знает, что мой отец достиг пятого круга. Вот только сейчас он мертв и это ему совсем не помогло. Понятно, что это новое знание будет отправлено куда-то в нужное место, но угроза? Ее нет.
Перед Сидаком стояли два вчерашних, недавно пробужденных, одаренных подростка. У нашего отца была мощь и ресурсы процветающего княжеского рода, что позволило ему развиться до его уровня. Вот только у нас ничего из этого нет, а это значит…
— Очень милая вещица, — с вежливой улыбкой вернул мне брошь Сидак. — Спасибо, что показали мне эту красоту.
Я внутренне выдохнул, поняв, что сделал правильный выбор. Сидак сейчас ощутимо расслабился и это мне было только на руку. Я всё еще не знаю, кто он такой на самом деле, но иметь такого недоброжелателя за спиной я точно не хотел.
— Со своей стороны хочу предложить вам услуги Имперского банка. Как вы уже успели убедиться, в нашей надёжности можно не сомневаться, — как ни в чем не бывало продолжил он.
— Это было бы просто замечательно, — реально обрадовался я. Иметь подобное защищённое место на всякий случай было бы очень неплохо. — Нужно перезаключить договор?
— Разумеется, ваша светлость, — кивнул представитель банка и поднялся из-за стола, направившись к нам. — Я направлю вам все необходимые документы в ближайшие дни.
— Буду ждать, — пожимая руку Геннадию Алексеевичу, ответил я. Рукопожатие оказалось не только крепким, но и чересчур долгим. Хозяин кабинета некоторое время задумчиво смотрел мне в глаза.
— Если вдруг, по каким-то причинам, вы передумаете или ноша главы рода окажется слишком тяжёлой… — неспешно произнёс представитель банка. — То вы всегда можете обратиться ко мне, Ярослав Константинович. Думаю, мы сумеем найти оптимальный выход из ситуации.
— Это тоже предусмотрено вашими инструкциями, Геннадий Алексеевич? — тонко улыбнулся я. В этот момент в моём кармане звякнул телефон.
— Можно и так сказать, — не стал отпираться собеседник. Я достал мобильный и мельком взглянул на экран. Пришло короткое сообщение от Аршавина.
«Прибыло три машины. Ближняя дружина Антипова»
— Простите, Геннадий Алексеевич, — чуть виновато улыбнулся я. — Дела рода не терпят отлагательств. По поводу вашего предложения — мне нужно немного времени, чтобы обдумать его и немного больше информации. Как вы смотрите на совместный ужин? Если время и график вам позволяют, то я хотел бы пригласить вас в Тверской Гостевой Дом на ужин. Скажем, сегодня около шести часов.
— С радостью принимаю ваше предложение, ваша светлость, — почти не раздумывая, ответил Сидак. — Вся Тверь будет мне завидовать, когда увидит в обществе такой восхитительной барышни, как ваша сестра. Уверен, все посетители этого замечательного заведения будут поражены триумфальным возвращением семьи Разумовских.
— Даже не сомневаюсь в этом, — широко и искренне улыбнулся я. — Тогда до встречи в шесть. Мы придём немного заранее и будем с нетерпением вас ждать, Геннадий Алексеевич.
— До встречи, ваша светлость, — задумчиво прищурившись, ответил Сидак и мы направились к выходу из кабинета.
У выхода из здания банка нас встретил Серый. Дружинник ждал на одной из лавочек у входа, провожая ленивым взглядом прохожих. Люди спешили по своим делам и одинокий парень в затасканном камуфляже никого не интересовал.
— Ваша светлость, Николай Петрович
