Правда, это только столица рукоплещет витусу Нарту. Что творится в других городах, в Удубе, Нестоле и особенно в Оршеке, бог его знает. Очень даже может быть, что наипервейшей задачей новоявленного Великого Сахема станет приведение к спокойствию и повиновению взбунтовавшиеся навы. Не исключено, что местные благородные воспользуются смутой и попытаются отложиться от Вилуры. Пусть подобных прецедентов в истории ещё не было, но быть в своём маленьком уделе полновластным сахемчиком и никому не платить налоги – очень и очень большой соблазн.
По началу очень не хотелось признаваться даже самому себе, но решительность витуса Нарта пришлась по душе. Легат не побоялся крови. Одним решительным ударом он разрубил тугой узел противоречий между высшими сановниками. Вот уже вторую неделю, как новые доминисты не заседают в пустопорожнем Совете, а беспрекословно выполняют волю витуса Нарта. В кратчайший срок государственный аппарат заработал вновь. Саян лично несколько раз наблюдал, как в начале рабочего дня толпа писцов разного ранга и достатка разбегается по площади Трёх домов на работу. Эх! Саян вздохнул. Ещё бы отчеты почитать. Но, простолюдинам не положен совать нос в государственные дела.
Далеко не все благородные с радостью и песней воспримут нового Великого Сахема. Витус Нарт – простолюдин. Саян сам слышал, как в кабачке «Вдрызг пьяный» совершенно седой старик вспоминал босоногое детство Тау Нарта. В захлёб и с весьма сочными эпитетами старик рассказывал, как будущий Легат таскал дрова и выносил вёдра с помоями.
Но вот на высоком помосте палач последний раз гулко рубанул топором по плахе. Вздохи, ахи и восторженные вопли ещё летают над толпой зрителей, но люди уже начали расходиться. Среда, середина недели, работать надо. Да и самом Саяну пора возвращаться в мастерскую ремесленника. Утус Геврар с большой неохотой отпусти его на площадь Трёх домов.
Глава 24. «Лавка старого Биота».
- Рыба! Рыба! Свежая рыба! Глаза блестят! Ещё шевелится!
- Лук! Чеснок! Кому чеснок? Отлично сохранился, как с осени в погребе очутился!
Шум. Гам. Толкотня. Торговая площадь плотно уставлена длинными узкими лавками, укрытыми от непогоды деревянными навесами. Орущие на все лады продавцы и толпа снующих во все стороны покупателей. По правую руку прилавок завален пирамидами здоровенной фиолетовой картошки. Напротив торговец в полушубке во всю нахваливает горшки, миски, кружки и прочую глиняную утварь. Ему вторит продавец деревянных ложек и табуреток. Саян, старясь не потерять из виду идущую чуть впереди гору Геврар, дочь ремесленника, с трудом пробирается сквозь базарную толчею. Слева вынырнула толстая бабка в заштопанном тёплом платке с широким деревянным лотком поверх не менее широкой груди и заорала прямо в ухо:
- Пирожки! Кому пирожки? С пылу! С жару! С мёдом! С картошкой!
От неожиданности Саян дёрнулся вперёд и едва не толкнул Ягиру в спину. Так и оглохнуть недолго, да ещё тяжеленный короб за плечами. Гора Геврар ходит на базар редко, но если пойдёт, то закупается на год вперёд. Хитрый утус Геврар прекрасно знает об этом, вот и оправляет Саяна как самого молодого и крепкого таскать за дочерью неподъёмный короб с покупками. Саян недовольно пошевелил плечами, лямки давным-давно пора пошире сделать.
- Утус! Купи жене колечко! Крепче любить будет!
Налево призывно улыбается продавец дешёвых украшений из меди и бересты. Тут и «витусом» назовут, лишь бы товар продать.
Упарился в конец, Саян прямо рукавом смахнул со лба пот. Вроде всё закупили: мука, картошка, сыр, кувшин сметаны, пара леденцов для самой младшей. Что там ещё было? Поначалу Саян снимал короб, убирал под плетёную крышку очередную покупку и закидывал короб обратно на спину. А потом просто кидал в почти полный короб всё подряд. Сырые яйца едва не бросил, ладно вовремя спохватился. И куда же гору Геврар ещё несёт? Купили же всё.
К великому разочарованию, Ягира повернула не в сторону дома, а вышла к южному краю Торговой площади, к небольшой улице с выразительным названием Шёлковая. Ну конечно же: на площади много чего можно купить, но, так сказать, что по проще и по дешевле. А вот на примыкающих к ней улочках находятся лавки посолидней. Там и народу меньше и товар дороже. Так, к примеру, ни один уважающий себя ювелир не потащится на площадь с лотком наперевес и не будет расхваливать во всё горло цепочки, серёжки, перстни из чистого золота, серебра или бронзы. Как говорится, к солидному продавцу солидные покупатели сами приходят.
Ягира в нерешительности остановилась перед лавкой старого Биота, менга, торговца шёлком, хлопком и прочими дорогими тканями с далёкого Миренаара. Над широкой дверью вместо флажков развешены изрядно полинявшие образцы товаров, длинные полоски шёлка, хлопка, шерсти и льна самого разного цвета. Лучше бы большими буквами написал, чем торгует.
Но вот Ягира, бросив на Саяна быстрый взгляд, потянула ручку на себя. Не остаётся ничего другого, как зайти следом за ней в лавку. Зато, едва закрыв за собой дверь, Саян с преогромный облегчением опустил тяжёлый короб на чисто вымытый пол и тут привалился к стене спиной. Плечи блаженно загудели.
Утус Биот, как и полагается уважаемому торговцу, сидит за прилавком на высоком стуле, но сразу соскочил с него, едва в лавку зашли покупатели. Лицо старого менга похоже на золотой кувшин, который забыли в дальнем углу чулана. Брови совершенно седые, волосы на голове скрывает надвинутая на лоб аккуратная чёрная шапочка. Длинный халат из красного шёлка, перехваченный широким мягким поясом, как бы подчёркивает необычность, изысканность и дороговизну выложенного на прилавках товара. Да, Саян даже отвалился от стены, в лавке есть на что посмотреть.
Уверенность вновь покинула Ягиру. Дочь ремесленника остановилась перед широким, во всю лавку, столом с наклонённой столешницей и рассеяно уставилась на многочисленные рулоны ткани синего, красного, зелёного и ещё бог знает какого цвета. А ведь за спиной старого Биота ещё и стена с образцами тканей.
Утус Биот, видя нерешительность неплохо одетой покупательницы, заговорил хрипловатым голосом:
- Добрый день, уважаемая. Вы хотите что-то конкретно? Или вам подсказать?
Утус Биот давно живёт в Тивнице и торгует тканями, которые ему привозят многочисленные компаньоны с юга. Вот почему старый менг так хорошо, почти без акцента, говорит на языке людей.
- Да, уважаемый, - голосок Ягиры дрогнул. – Я хотела бы купить что-нибудь… получше.
- Тогда, - торговец снял со стены рулон с верхней полки, - могу предложить вам атласный золотой шёлк. Вы только пощупайте: какая мягкость, какая свежесть.
Словно фокусник, утус Биот, прямо поверх прилавка с тканями, широко развернул снятый рулон. Ткань аж заблестела.
Почему все женщины так любят наряды, мужчинам никогда не понять. Глаза Ягиры, при виде мягкого золота, блестящих переливов, загорелись немым восторгом. Поди, Саян улыбнулся, уже прикидывает, какое из этого обреза получится великолепное платье и как ей будут завидовать подружки.
- Э-э-это великолепно, - Ягира провела ладошкой по мягкому шёлку. – И-и-и… сколько это стоит?
- Недорого, уважаемая. Этот чудесный рулон шёлка, в котором целых четыре метра, я отдам вам всего за пару золотых виртов.
Саян так и прыснул в кулак. Утус Геврар, по меркам простолюдинов, человек обеспеченный, но не настолько же. По представлениям благородных, он беден, как тюремная крыса. В подобные шелка сам Саян, когда был Великим Сахемом, одевался только для особо торжественных случаев. Старый Биот, то ли в шутку, то ли на самом деле, предложил Ягире самую дорогую ткань, которую только можно достать в Миренааре.
От столь умопомрачительной цены Ягира в рассеянности захлопала глазками. Ещё немного, и несмышлёная девчонка расплачется прямо возле прилавка. Зато теперь понятно, в чём, собственно, дело.
Утус Геврар, в качестве подарка на совершеннолетие, разрешил дочери купить дорогой ткани для парадного платья. К нему в самое ближайшее время начнут наведываться женихи. Будет очень здорово, если девушка на выданье будет встречать их в изысканном, по меркам простолюдинов, наряде. Хитрый Геврар одним выстрелом захотел убить сразу двух зайцев: и дочку порадовать, и шикарную обновку для будущей невесты приобрести. Вот, только, не учёл, что несмышлёную дочку понесёт в лавку, где продают ну очень хорошие ткани. Наверняка Ягира хотела не только похвастаться перед подружками, а заодно рассказать, где именно купила ткань. Фирменная наценка, так сказать.
Помочь, что ли? Саян едва сдержался, чтобы не заржать на всю лавку. К счастью для Ягиры, ему известно, сколько именно денег дал ей отец на дорогой подарок. Саян, оставив в углу короб с покупками, подошёл к прилавку.
- Уважаемый Биот, - дипломатично заговорил Саян. – Вы заблуждаетесь: я не слуга горы Геврар, а всего лишь подмастерье её отца, мастера-оружейника из Серого тупика.
