Но, господи, как мне не хватало Аглаи! Уж она бы живо справилась со всеми этими платьями и помогла нормально помыться...
Я до сих пор не верила, что моя добродушная клушка - могущественная ведьма. И скучала. Странно, да?
Эд вернулся за полночь. Упал на кровать рядом со мной, закрыл глаза. Я натянула на него покрывало и задула свечу. Всё. Спать.
- Ты в порядке?
Я услышала, как Эд усмехнулся в темноте.
- Да. Всё хорошо, Катрин. Спи.
Ну... Ладно.
И, уже засыпая, разобрала тихое:
- Я боюсь его.
- Кого? - в полудрёме пробормотала я.
Эд снова усмехнулся.
- Ничего не боюсь, даже смерти. А его - всегда. Ещё с детства. Это смешно, да, Катрин?
Я зевнула.
- Ну... Будь у меня такой папаша, я бы давно стала пациентом психиатра.
Эд глухо рассмеялся.
- Ты забавная, Катрин. Хотя я ничего не понял.
- Неважно, - шепнула я, утыкаясь носом ему в плечо. - Спокойной ночи...
- Спокойной ночи, - и невесомый поцелуй в лоб.
А дальше я заснула и снилась мне какая-то чепуха.
***
- Э-э-э-э!
- Э-э-е-е-е!
Я сжала кулаки.
- Э-э-э-э!
- Да не "э"! - воскликнула препод. - А "э-э-э-э-е-е"! Ты, что, не слышишь?! Возьми зеркало! Вот, а теперь смотри, губы растяни и, улыбаясь, Катя, улы-ба-ясь, читай. Улыбаясь, я сказала! И сделай его звуком среднего ряда. Не высокого, а среднего! Расслабь язык и...
- Э-э-э-э, - обречённо протянула я, уже и так всё поняв.
Препод обессиленно вздохнула и щёлкнула мышкой.
- На пересдачу. В следующий раз следи за своими резонаторами. Следующий!
- Нет? - вздохнула Таня, глядя на мою унылую физиономию, когда я забралась в кабинку для прослушивания. - Совсем?
Я бухнула книгой о столешницу.
- Тань, ну вот скажи, как я могу улыбаться, при этом тянуть этот чёртов звук, да ещё и расслабить при этом язык?! Да мне вчера родители чуть врача не вызвали, пока я у себя "распевалась"! Это садизм какой-то!
- А о чём ты думала, когда сюда поступала? - хмыкнула подруга. - Фонетика - страшная вещь. Но я сдала. Значит, и ты сдашь. Давай ещё раз "бэ-э-э-е-е-ет"...
- Бэ-э-э-эт, - уныло повторила я. - Фигня какая-то. И вообще, в наушниках этот мужик "бе-е-ет" читает.
- Мужикам можно, - откликнулась Таня. - А мы, женщины, должны говорить на языке любви возвышенно. Давай ещё разок "бэ-э-э-е-е-ет"...
- Катрин!
Я оглянулась, но за стеклянной дверью кабинки никого не было. Ну, кроме препода и ещё одной мученицы.
- Бэ-э-э-эт...
- Катрин!!
- Кать, ну ты читаешь или нет? - позвала подруга.
Я тряхнула головой. Да что ж это у меня в ушах, что ли, звенит?
- Катья-а-а!
Я зажмурилась.
- Эдвард?
Кабинка тут же пропала. Вместо неё - тёмная комната, распахнутое окно, собачий вой, дождь, и мы с Эдвардом сидим на полу, вцепившись в один... стоп, откуда здесь кинжал?!
А тут ещё Эд, размахнувшись, влепил мне пощёчину.
Я ахнула, прижала ладонь к горящей щеке и выдохнула:
- За что?!
Эдвард шумно выдохнул и полез меня обнимать, шепча "Gloria Domini".
Кинжал так и остался лежать на полу, когда меня перенесли обратно на кровать.
- Да что случилось-то? - не выдержала я. - Эдвард!
- Ты, правда, в порядке? - вглядываясь мне в лицо (и неужели что-то видя в темноте?), шепнул Эд.
Я укуталась в покрывало.
- В полном. Как я у окна оказалась?
- Не знаю, - голос у юноши дрожал. - Я проснулся, а ты стоишь, да ещё и с моим кинжалом у груди... и не просыпаешься!
"Скоро умрёшь", - отозвался в голове голос колдуна.
Я вцепилась в руку Эда, как утопающий в соломинку, и всхлипнула:
- А мне такой сон снился...
- Какой? - встрепенулся Эд. - Что ты делала?
- Фонетику учила...
Насколько "э-э-е" было сложным, да, но обстановку разрядило на раз. Уже спустя полчаса мы хохотали над очередным упражнением, когда я объясняла Эду трудности студента ин. яза.
Зато утром нас ждала картина...
В общем зале, где мы вчера ужинали, живописно лежали трупы. Хотя почему лежали? Висели тоже. И все суицидники. Кто-то с кинжалом в груди, кто-то - в петле, кто-то вены вскрыл... Трупы, кровь, смерть...
Адриана со стоном прислонилась к стене, принявшись тереть глаза. Эд сжал мою руку. И тут с лестницы донеслось:
- О, как хорошо, на кладбище идти не надо! Это кто мне такой подарок сделал, а?
Колдун спокойно, не обращая внимания на лужи крови и тела, прошёл к входной двери, распахнул. Ему в руки немедленно упало что-то жёлтое, оказавшееся скомканной бумагой.
- И не подписался, - вздохнул Дерик, прочитав. - Жа-а-аль.
Кажется, я понимаю, почему его все так не любят.
А самое... хм-хм-хм... забавное: колдун ничтоже сумняшеся этих мертвецов "поднял", и они прекрасно тащились за нами до следующего "перехода".
Мда. Так ужасно меня ещё никогда не тошнило.
И самое страшное: среди этих самоубийц прекрасно могла оказаться я.
***
В следующий раз нас выбросило наконец-то там, где надо: в приграничном городке на территории Фрэсны. Здесь был неплохой трактир и на короля-колдуна просто молились, так что нам выделили не только комнату, но и штат прислуги, и все удобства, какие только возможно.
Правда, я с ужасом представляла, что все эти милые, добрые люди завтра мёртвыми потащатся за нами. И как бы так сделать, чтобы к ним не присоединилась я?
Вечером в общем зале - пустом по случаю нашего визита - состоялось что-то вроде военного совета. Мне на нём присутствовать не позволили и, что плохо, Эдвард не стал возражать. Меня выгнали, а он смолчал...
Далеко я, впрочем, тоже не ушла. Постоять у окошка, откуда "совещающихся" отлично слышно, мне никто не запрещал, так?
Всё я, правда, не поняла: фрэснийский становился набором звуков почти всегда, кроме, пожалуй, бесед с Эдвардом. У Эда как-то получалось говорить понятно. Может, специально? Сейчас я слышала его голос, но разбирала далеко не всё.
Но суть уловила: ночное самоубийство выбило из колеи всех, но порадовало разве что некроманта. Дерик восклицал что-то про чудесное заклинание, которое никто не решался попробовать, а тут р-р-раз - и наглядный результат.
Экспериментатор чёртов.
Адриану возмущало, что колдовство произошло у неё под носом, а она ничего не почувствовала. Ведьма требовала отправить Проклятых за какими-то там книгами, дабы посмотреть в первоисточниках способы защиты от подобных... казусов.
И буфер в виде Эда пытался направлять беседу в нужное русло, а именно: что делать дальше?
К единому выводу они так и не пришли. Но я поняла, что во всех грехах подозревают магов де Лашете. В конце концов, кому ещё это выгодно? Впрочем, на этот вопрос у Адрианы нашлось около десятка ответов, но некромант, снова наклюкавшийся вдрызг, от них отмахнулся. И захрапел прямо за столом. "Совет" был окончен.
Ночью полил холодный осенний дождь, и быстро выяснилось, что трактир вовсе не так хорош, как казалось. Наша комната - под крышей, вообще-то - протекала аж в семи местах, и четыре из них находились над кроватью. Ощущение великолепное. Зато понятно, зачем им балдахины...
Эд, кажется, не спавший всю ночь, постоянно меня укутывал, трогательно следя, чтобы я не простыла. Я, сама боявшаяся спать, задремала уже после хвалитны, и весь сон меня преследовал шум дождя, ненавистный теперь, наверное, на всю жизнь.
Ничего страшного, впрочем, так и не случилось. Утром мы попрощались с гостеприимными (а главное - живыми) хозяевами и поехали к третьему "переходу": колдуну вздумалось отправиться в столицу не верхом, а магически.
Я уже начинала привыкать к подобным перемещениям. Живот, правда, крутило по-прежнему, и воздух в лёгких кончался так, что казалось, задыхаешься. Но, в целом, терпимо.
А, ну и выбросить может, где угодно.
Действительно, где угодно.
***
Я два раза зажмурилась, но картинка не пропала. Обрыв, поле с пожухлой травой и ни следа нашего "отряда". Ни следа Эдварда.
Та-а-ак... А люди-то здесь вообще есть?
- Госпожа! - тут же раздался странно знакомый голос. - Вставайте, госпожа. Как вы себя чувствуете?
Я обернулась... и до крови прикусила губу.
Передо мной стоял, дружелюбно улыбаясь и протягивая руку, Жиль - мальчишка-маг лорда де Лашете.
- Т-т-ты? - всё, на что меня хватило.
Мальчик улыбнулся ещё шире и, наклонившись, взял меня за руку.
- Вы были добры ко мне, госпожа. Я решил отплатить добром, - произнёс он, ставя меня на ноги. - Я изменил место прибытия. Здесь безопасно.
- Безопасно? - повторила я, чувствуя, как кружится голова и подкашиваются колени. - Что значит, безопасно?
