сообщила ему малышка. Гарри деревянно улыбнулся — ну да, рождение дедушки Вернона Дурсля вполне можно счесть даром небес. В определенных кругах…
Время ещё стояло, и Барри снова направил Стеллмара на поиск детей с желаниями. Вот тогда-то Гарри и осмелился задать вопрос:
— Дядя Барри, объясните мне, пожалуйста, что за звери такие — фестралы? Я и не подозревал, что они настолько волшебны…
— Хм, слышал я, как вы там в будущем фестриков оскотинили — в телеги впрягли. Чуть куриной косточкой не подавился, когда узнал об этом. Расскажи кому — ни в жисть не поверят, это чтоб кошмаров в оглобли поставить?! Да не смешите моего Тима!
— Кошмаров? — взволнованно переспросил Гарри, с изумлением глядя на затылок Винкля. Тот покосился на парня через плечо и хмыкнул:
— Ясно всё с тобой. Ну-ка, расскажи, что такое фестралы в твоем представлении?
— Ну, лошади-невидимки, возят школьные кареты. Ещё я знаю, что фестралов видят только те, кто осознает смерть… — замямлил Гарри, с полной гарантией ощущая себя двоечником.
— Насчет последнего я всё-таки уточню, — построжел Барри. — Фестрала видят только те, кто испугался смерти. Те, кто увидел насильственную смерть: кровавое убийство, несчастный случай с массовым летальным исходом, например, пожар, взрыв на фабрике, утопление, мор, когда вокруг тебя лежат тела множества людей, всё то, что внушает ужас и острое неприятие смерти, всё это пугает и вызывает отторжение такого конца жизни. Вот тогда-то и появляются кошмары. К магглу они приходят страшным сном, к волшебнику вот таким, — Барри наклонился вбок и похлопал коня по шее. — Они страшны, но безобидны, потому что нужны нам.
— Зачем?.. — потрясенно шепнул Гарри.
— Затем, чтобы мы с ума не посходили от страха. Страх-то, он ведь что? Психическое состояние человека, эмоциональная его часть. И его иногда надо куда-то деть, выплеснуть, чем и занимается наш мозг — прокручивает в памяти пережитые ужасы, заставляя человека снова и снова вспоминать страшные моменты. И чем больше, тем лучше, это выматывает, мучает, человек устает от них, морально и физически он так умучивается, что в конце концов смиряется с кошмарными снами и уже не так остро воспринимает новые порции чего-то жуткого. Так постепенно страх становится чем-то нереальным, иррациональным… Вот для этого и нужны фестралы — чтобы приучить нас к страху, закалить морально. Кошмары же рано или поздно проходят и, бывает, совсем прекращаются, об этом-то ты хоть знаешь?
— Знаю, — облегченно кивнул Гарри.
— Во-о-от, — внушительно протянул Барри. — В моей практике бывало, что волшебник с помощью фестрала возвращал себе способность снова сотворять Патронуса. Приход фестрала не означает плохое, напротив, его появление зачастую полезно, помогает справиться со страхом смерти. А то, бывает, так напугаешься, что и шелохнуться не можешь, всего парализует, какой уж тут Патронус и счастливые воспоминания для его призыва, здесь бы от страха не скончаться! А дементоры знают, как пугать, это тебе не боггарт под кроватью, такого страху нагонят, что только держись! Особенно если ты перед этим чудом смерти избежал… Но фестралы и, собственно, кошмары закаляют психику, гарантированно возвращают человеку моральную устойчивость и гибкость. Вообще нам, волшебникам, очень крупно повезло, что фестрические кони материальны для нас, а не абстракция, как для маггла. Лучшего друга не найти, отрок. Так что, когда отправишься в новый новогодний квест, спроси у фестрала имя, это стопроцентно привяжет его к тебе, он станет не просто партнером на один полет, а братом до конца жизни. Стеллмар-то уже мой.
— А раньше вы на ком летали? — чуточку удивился Гарри.
— На Стеллмаре и летал, просто отпустил на полвека. Сегодня я его опять призвал. Отрок, я уходил из Хогвартса навсегда, и скажи, зачем мне на гражданке рабочий фестрал? Естественно, я отпустил его, чтобы он был на своем месте, там, где нужен. И я знаю, о чем ты думаешь, Гарри… Фокус в том, что фестралы не обижаются, они слишком совершенны для таких мелочных чувств. Тем более, что он знал — я его помню, мы все эти годы мысленно были вместе.
— А чего же вы тогда у него имя спрашивали? — припешил Гарри.
— По традиции, отрок. Между прочим, фестралы не кланяются волшебнику. То, что ты видел на дворе, не что иное, как дань встрече после долгой разлуки. Запомни: только перед другом фестрал склоняет голову. Будешь выбирать себе фестрала — учти это!
— Учту. Спасибо… — только и смог выговорить офигевший Гарри. Винкль глянул на него через плечо и вдруг улыбнулся.
— Прав Соломон, ты действительно учишься, малец. Правильные вопросы задаешь! Иные-то ребятки только одним и озабочены: побольше узнать о том, чего и как детям дарить, а ты не такой — тебе другое интересно. И это очень хорошо, Гарри, именно о таком ученике я мечтал.
Гарри от смущения не знал, куда смотреть, и потому опустил голову, наткнувшись взглядом на Елочку, тихо моргавшую на него с мешка. Встрепенулся, вспомнив ещё один важный вопрос.
— Сколько лет живут совы, дядя Барри?
— Обычные в благоприятных условиях могут до семи десятков протянуть. А магические письмоносцы и того дольше. Но если птица для тебя друг, то её век будет долог, вплоть до бесконечности, и её жизнь прервется только с твоей.
Лицу Гарри стало горячо, и он чуть ли не со слезами провел дрожащей рукой по пестрой спинке родной Елочки — всё хорошо, девочка, мы всегда будем вместе… Растроганная сова ласково теребнула клювиком пальцы хозяина, согласная с его чувствами.
— Это магия, да? — сипло спросил он, пожирая благодарным взглядом затылок Барри Винкля.
— Наверное, — нехотя пробурчал тот. — По крайней мере, это так же необъяснимо, как и то, с каким упорством охотники везде находят беорнингов… Это прямо мистика какая-то: где ни поселятся, в момент обнаруживают и берут на вилы… Майрон в конце концов и прятаться перестал — без толку. Им уже без разницы, где жить: в городе ли, в деревне ли, в самой глухой лесной чащобе или в горах, всё равно находят. Надеюсь, хоть в Запретный лес егеря не заявятся?
В последнем предложении прозвучал юморной подтекст, и Гарри, уловив приглашение, вежливо посмеялся. Стало понятно, что медведи не нарочно селятся на виду у людей, напротив, это люди их постоянно беспокоят.
Стеллмар нашел ещё сорок детишек, и норма тандема напарников Винкля де Нели была выполнена. Возвращались они уставшими, но очень довольными.
— Отлично, Гарри! В следующий полёт уже ты будешь Сантой и возьмешь себе напарника.
— Это… любой новичок? — уточнил Гарри.
— Не обязательно новичок. В замке есть и те, кто вечно носит костюм эльфа.
