— Не, здесь только у него есть.
— Ладно, спасибо, — поблагодарил я, после чего отошел обратно к Женьке.
— Ну? Узнал что?
— Узнал. Он точно здесь бывает.
— Подождем?
— А есть другие идеи?! — вздохнул я, растирая замерзшие ладони.
Прошло минут пятнадцать.
Мы стояли спиной к дороге, смотрели на магазин и выходящих оттуда людей. Я чисто интуитивно обернулся и открыл рот от удивления.
Подъехала белая, заляпанная грязью «ВАЗ-2101», остановилась у обочины. Оттуда выбрался Миша Пащенко, а следом за ним сам Богдан, с небольшим картонным коробком из-под обуви...
Вот дерьмо, кажется, наш план только что посыпался...
Глава 3. Метод подавления
— Твою мать! — процедил я, ухватив Женьку за плечо. Развернул его в противоположную сторону, чтобы нас не заметили. Двинулись прочь.
— Видел?! — хмыкнул Филатов. — Это же был Пащенко, и сынок твоего командира? И он явно не просто так сидел с ним в машине!
— Согласен. Давай отойдем в сторону.
Я на миг обернулся — Богдан и Миша уверенно двигались во внутренний двор магазина. Им было не до нас, видать какое-то дело намечалось.
Минуты через полторы остановились.
— Ну, что думаешь? — спросил я.
— Думаю, что ты ввязался в какое-то дерьмо. — произнес Филатов. — Не просто так этот хрен здесь торчит. Боюсь, наш план только что прекратил свое существование.
— А я вот чего думаю, наверняка этот Богдан торгует не только «резиновым изделием № 2». Может, еще гашиш какой-нибудь или барбитураты?
— А не слишком ли это круто, Леха? — Женька даже в лице поменялся, когда переварил мои слова. — Даже если и так, что делать? Слить милиции?
— Нельзя. Наверняка Богдан вообще не понимает, во что ввязался. Он получает за это деньги и не задумывается. Для него это так же нормально, как продавать джинсы и другие импортные шмотки.
— Ну и что делать? — Женька выглядел обескураженным.
— А вот сейчас и увидишь. Садись в машину и жди.
— Э-э, Леха! Ты чего задумал?
— Все нормально. Я просто посмотрю.
Прикинув в голове пару моментов, я направился обратно к магазину. Оба «бизнесмена» уже скрылись во внутреннем дворе. Наверняка там у них что-то вроде точки, скорее всего и товар хранят тоже там.
А Пащенко, хотя и отморозок, но молодец — понимает, где деньги доставать. От отца хватку перенял, тот ведь где-то в Москве важной шишкой был... В девятнадцать лет встать на такой путь — очень смело и совершенно неправильно.
И тут не определишь, то ли Богдан сам где-то скупает и продает, то ли под Мишей ходит. Нашел себе крышу, вот пропускает слова отца, считая, что у него все под контролем.
Пока я шел, плохо представлял, что меня ждет. Подошел к повороту, выглянул. Внутри двора были только сложенные друг на друга пустые ящики из-под бутылок, обрывки бумаги, несколько мусорных контейнеров. А в углу была обшарпанная дверь, которую я разглядел с трудом. В этот момент, она как раз приоткрылась и оттуда показалась чья-то спина. Судя по всему, оттуда что-то выносили, потому что человек, двигался как-то слишком уж медленно. Я резко ускорился, направился к двери, даже практически на бег перешел.
Обладатель спины обернулся — это был Богдан.
Ухватив его за ворот куртки, я рывком дернул его на себя. Тот, ничего не понимая, охнул и рухнул на колени. Перешагнув его, я крикнул:
— Эй, выходи! Поговорим!
В темноте ничего не было видно, за то я отчетливо различил щелчок затворной рамы «Макарова». Не успел даже отреагировать, как раздался глухой выстрел. Но почему-то, только один.
Пуля попала мне в левое предплечье — обожгла острая боль.
Я вскрикнул. Отскочил обратно, нырнул за кучу пустых ящиков. Почувствовал, как вниз потекло что-то липкое и горячее. Болело, но по крайней мере — она была поверхностная.
Судя по ощущениям, ранением было пустяковым — пуля лишь содрала мне кожу.
Ничего не понимающий Богдан продолжал лежать на асфальте, уткнувшись мордой в решетку, для очистки от грязи. Перепугался он не на шутку точно.
— Ну-ка, отвалил! — раздался из темноты резкий, уже дрожащий голос Пащенко. — Я выхожу!
Наверное, это было адресовано мне. Хотя, вряд ли он понял, с кем имеет дело.
Несколько секунд на размышления и из помещения послышались торопливые шаги. Пащенко выскочил наружу, намереваясь использовать оружие. Надо же, этот отморозок перешедший все мыслимые границы, серьезно готов убивать? В это было сложно поверить. Да и вообще, откуда у него пистолет? В гастрономе «ПМ» не купить.
Увидев меня за ящиками, Пащенко перекосило. То ли от удивления, то ли от ненависти. Сложно сказать.
— Савельев?! — вырвалось у него.
— Что, удивлен?! — произнес я, зажав рукой рану. На ладони было немного крови.
Я кое-как принял сидячую позу. Видимо Миша осознал, что только что ранил меня. И теперь с этим что-то нужно было делать. Мозги у него уже набекрень, но думает быстро.
Не опуская пистолет, он неуверенно подошел ближе. Он хотел что-то сказать, но видимо слова застряли где-то в горле.
— Я не знал... — вырвалось у него. Увиденное ошеломило его — наверное, он и стрелять-то не собирался. Это скорее со страху. Наверное, ожидал встречи совсем не со мной.
— До чего же ты докатился! — горько усмехнулся я, стряхивая с руки кровь. — Уже в людей стреляешь?
— Миша? — послышался голос со стороны. — Объясни, кто это?!
Пащенко растерянно обернулся к поднявшемуся с асфальта Богдану, потеряв меня из виду. И тут я среагировал.
Вскочив и ловко поднырнув под его руки, я оттолкнул пистолет. Выстрела не последовало — может, у него и патронов-то больше не было. Изловчился, ударил его в пах — чтобы наверняка. Прием может и не самый честный, зато работает наверняка. Я с ним бои без правил устраивать не собираюсь, не на то учился. К тому же, этот черт вооружен и хрен его знает, в какое полушарие мозга моча ударит на этот раз.
Миша взвыл от боли, потеряв равновесие, откинулся назад. Левая нога попала в пустой фанерный ящик, проломив его. Он зацепился плечом об стену из ящиков, часть из которых посыпалась вниз. Оппонент смотрел прямо перед собой, бешено вращая глазами. Я тут же шагнул за ним и размахнувшись, со всей силы дал ему в морду. Клацнули зубы.
Пащенко отлетел спиной на ящики, затем сполз на асфальт, по глазам было видно — почти ничего не соображает. А меня накрыл приступ злости, с которым я справился с большим трудом.
— Ты что же, придурок! — процедил я ему в лицо. — Совсем рехнулся?!
Встряхнул его, хотел ударить еще раз, но вовремя понял, что это было лишним.
Все, пациент в нокауте.
Затем я выпрямился и отошел в сторону. Аккуратно подобрал его «Макаров» с земли, отщелкнул магазин — пусто. Не было у него патронов, и он об этом знал. Но зачем тогда стрелял?
Пистолет был старый, сильно потертый. Рама вся в царапинах, с одной стороны рукоятки кусок декоративного покрытия треснут, винт был сбит. Очевидно, что и надежным назвать оружие можно только с большой натяжкой.
Затворная рама была разболтана, отодвинул ее чуть ли не двумя пальцами. Оказалось, что был еще один патрон в стволе — его безнадежно заклинило.
Я быстро стер с пистолета следы, затем сунул рукоять в ладонь бесчувственного противника. Теперь на ней должны были остаться только пальчики самого Миши.
Думаю, с ним все — минут двадцать будет в себя приходить. Но и оставлять его так было нельзя. Несмотря на то, что молодой, вообще без тормозов. В этом я уже убедился.
— Т-ты... Кто ты такой? — Богдан стоял на прежнем месте, с ужасом глядя на эту картину. Лицо бледное, руки трясутся. Да что там руки, его всего трясло. Где та дерзость и заносчивость, с какой он говорил с отцом?!
Рядом валяется картонный коробок, из которого высыпались какие-то опилки и упаковки с контрацептивами. Вот, значит, как он их хранил. Пожалуй, это самый подходящий момент, чтобы тот сам осознал, во что влез.
