— У меня тут неподалеку танк есть.
— Танк?!
— Ага. Китайский танк. Тяжелый, с пушкой.
— Откуда он здесь появился?!
— Этот вопрос тебе лучше задать Зерду.
— Ага, я с ним уже общался. Сейчас процитирую: «Понимаешь, Павел, есть вещи которые мы не знаем, и никто не знает. Ответов не будет, некому отвечать. Мы не поймем их просто потому, что наша логика здесь бесполезна. Смирись и думай о чем-нибудь позитивном, не ломай попусту голову».
— Ну вот ты сам и ответил. Молодец, все понимаешь.
— Настоящий танк? — Да.
— Снаряды есть?
— Снаряды есть, патронов нет. И не ездит. Может я неправильно заводил, точно не знаю. Было бы неплохо, если бы ты на него глянул.
— Блин, а запчасти где к нему брать? А расходники? То же масло хотя бы?
— Не знаю.
— Ну толку нам тогда от танка? У него даже при наших ремонтных возможностях ресурс всего ничего, а здесь вообще бесполезен. Куда больше пользы будет, если простейшую артиллерию наладить, а то ты когда-нибудь своими ракетами себя же подорвешь. Я тут поспрашивал народ и узнал, что у вас ни одна установка больше десяти залпов не переживает. Постоянная проблема с выходом ракет, были даже взрывы при запуске.
— Ну это раньше, сейчас мы с этим справились.
— Ага. Просто чуть что, сбрасываете установку в море. Видел.
— А вот ты бы смог наладить нормальную артиллерию? Металлургия кое-какая у нас есть, порох делать умеем, нормальных мастеров хватает.
— Посмотреть надо.
— Вот ты и посмотришь, и сам наладишь. Видишь всех этих людей? Механиков среди них нет вообще, даже таких недоученных как ты. Ты теперь наш бог механики. И если с тобой что случится, все останется как есть. Понял к чему я клоню?
— Да понял-понял. К тому, что таким как я нечего делать в бою.
— Все верно. В свое время там, еще у нас, довелось мне побывать в горячей точке. Добровольно. Мода у нас тогда возникла, съездить вроде как в отпуск пострелять. Волна патриотизма и все такое. Основная масса ребят вроде меня, несерьезно ехали. Отметиться и бегом назад, перед глупыми девками хвастать что побывали там. Редко кто при этом видел врага хотя бы издали. Со мной был паренек, тоже в бой рвался. Но как приехали, оказалось, что умеет ловко пристреливать самый убитый ствол и чинить пулеметы на коленке. В итоге ни в какой бой он не попал. И вообще никуда не попал. Никуда его не пустили. Так и торчал на базе: чинил пулеметы и пристреливал оружие для других. А командование с него пылинки сдувало, потому как простых стрелков хоть пруд пруди, а таких как он по пальцам пересчитать можно.
— Ладно, понял. Ну а издали можно? Хоть посмотреть?
— Ну что вот с тобой делать…
— Понять и простить.
— И обязательно высечь! — злобно прибавил попугай.
— На лошади держаться умеешь?
— На мотоцикле хорошо гонял.
— Ну… если найдешь здесь себе мотоцикл, то так и быть, издали можно.
Твари, сотворенные неизвестно кем, отличались от обычных животных так же, как мы, к примеру, от каких-нибудь глубоководных червей. Хотя с виду различия и не столь уж и непреодолимые, но все упиралось в мелочи. Взять, к примеру, ту же биохимию. Она у них настолько отлична от нашей, что иной раз диву даешься.
Вот что, к примеру, случится, если к человеку поднести горящий факел? Вспыхнет одежда, ожоги заработает, и в общем-то все. Ну разве что волосы могут заняться небольшим костром, да и те быстро потухнут, не так много там топлива.
У тварей все иначе. При удаче их можно на совесть поджечь большим факелом, и они будут гореть как пропитанные нефтью дрова, оставив после себя лишь пепел и кучку бесформенных останков.
Также на них пагубно действует солнечный свет. Нет, они не вспыхивают ярким пламенем как киношные вампиры, но эффект схож с тем, что вышеописанный факел делает с человеком. В общем, неприятно, так что днем они куда менее опасные. Но сегодняшний день исключение. Смутный. Тот самый, когда в небе висит неописуемый астрономический объект. Аналогов ему в наших учебниках я не припомню. Иногда он похож на свернутую в тугой клубок часовую пружину, иногда просто темный эллипс, а иногда бесформенное пятно. Но всегда одинаково чужеродный, выглядит как-то дико.
И пока он не уберется, твари будут носиться при свете дня не сильно опасаясь за свою поганую шкуру.
За Мальрок они взялись серьезно. Не поленились притащить бурдюка, как по — простонародному называли этот кошмар бакайцы. Его бесформенная туша могла легко выдержать попадания сотен тяжелых копий, а о чугунную башку можно крепкие скалы разрушать.
Вот только скалы ему были неинтересны, у твари задача узкоспециализированная: бурдюк расправлялся с крепостными укреплениями. Легко сносил бревенчатые стены и не слишком укрепленные ворота, с более серьезными преградами тоже справлялся, если ему давали на это время. Ударами многотонной туши он мог раскачать даже основательную каменную башню на качественном фундаменте.
Именно этим бурдюк сейчас и занимался. Его блеклая туша уже походила на подушку для булавок из-за вонзившихся дротиков и копий. Кое-где заметны подпалины, гадину неоднократно пытались сжечь. Но потрепанной она не выглядела и работала в поте лица.
Работай-работай… Стены и башни Мальрока — то немногое, к чему я почти не прилагал рук. Достались по наследству, причем в таком состоянии, что добавлять особо нечего. Мало того, что строители применяли огромные гранитные блоки, они еще укладывали их хитроумным образом, чтобы они сцеплялись друг с дружкой даже без раствора.
Хотя без раствора тоже не обошлось. И еще кое-что было. По мере укладки блоки сверлили и заливали отверстия свинцом, так что кладка связывалась в единый монолит. При желании, конечно, можно и такую развалить, но желание должно быть очень большим, и времени потребуется немало.
Желание у тварей было. А вот со временем не все так радужно. Такими темпами бурдюк должен стучаться годами, а столько ему никто не даст. Однако тупая тварь билась головой снова и снова, она явно никуда не торопилась. Всякая мелочь при этом держалась вдалеке, за пределами дистанции работы крепостной артиллерии. Научены, на траве видно немало черных пятен, оставленных липким зажигательным составом.
То, что бурдюка не сожгли, меня не удивило. Защитники знают, что тупая тварь колотит в одно из прочнейших мест, им сейчас выгодно его игнорировать. Пока эта туша работает, остальные терпеливо ждут результата, не лезут на рожон. А если он погибнет, мелочь может полезть на стены, а некоторые монстры карабкаются куда ловчее обезьян. Да, мы теперь умнее и опытнее, отобьем и такой приступ, но это чревато потерями, а я уже научил своих людей ценить жизни друг друга.
Страшно вспомнить, каких трудов их стоило убедить позабыть о правилах «честной войны». Да и то не полностью, случаются печальные рецидивы. Но даже при этом все знают, что от стража Межгорья можно ждать чего угодно, правила рыцарской чести для него пустой звук. Даже если он с виду им следует, это, скорее всего, означает, что он им резко изменит в выгодный момент.
Завидев пристающие корабли, твари было кинулись нас радостно встречать, но радость их значительно уменьшилась после массированного ракетного залпа. На берегу теперь горели сараи и омерзительные туши, воняло неописуемой кислятиной, такое всегда бывает, когда страдает шкура поганых.
Иная биохимия.
Ракеты отогнали тварей на прежние позиции и мы теперь высаживались беспрепятственно. Спасибо Конфидусу, благодаря ему смогли даже немного лошадей привезти. Я не любитель верховых прогулок, но с высоты седла видно куда дальше, а для командующего это очень важно.
Вот и сейчас куда удобнее наблюдать за тварями. Они подозрительно шевелятся, перебегают туда-сюда мелкими кучками, но в атаку не лезут, ракеты их здорово припугнули. Огонь они не любят больше всего на свете, с первого раза осознали, что берег им теперь не принадлежит.
Подождите немного, сейчас не только берег, сейчас все от вас очистится. У меня для вас много подарков.
— Перерожденный! — заорал кто-то со стороны кораблей.
Крик подхватили десятки глоток. Обернулся. Все верно, вон, гарцует… красавчик. Лошадь, видимо и правда сбрендившая от такого седока, скачет неровно, дергано. На ней восседает огромный детина, из одежды на нем и правда ни нитки не видать. И даже издали можно разглядеть, что он непрерывно скалится в неестественной улыбке.
Такой же сбрендивший, как и его лошадь. Животное жаль, они не любят таких седоков…
Перерожденный приблизился на дистанцию, где его можно было попытаться достать из лука или арбалета. Стрелки начали азартно опустошать колчаны, и кому-то повезло — болт угодил в плечо. Тварь, даже не дернувшись, вытащила его из раны, облизала, отбросила, заулыбалась пуще прежнего.
— Дозвольте мне! — взмолился Тук.
