на сознание, охрана теперь всегда была парами. Прямо не бал, а настоящие военные действия. Даже малышу Нолану — так мы назвали сынишку — передалась нервозность.
Однажды я поднялась ночью посмотреть на него. И приглушённый свет лился из комнатки, что было нормальным, ведь с малышом всегда была няня и охрана у дверей. Только сейчас няня стояла в конце коридора с одним из охранников, мило беседуя. Это меня насторожило, но не обеспокоило. Малыш наверняка спит, вот и вышла девушка свою личную жизнь налаживать. Но что же заставило меня чуть ли не на цыпочках делать последние шаги до двери и так же осторожно открывать её? Не знаю. Но увидеть возле колыбельки улыбающегося Фроста я никак не ожидала. Все эти месяцы он избегал со мной общения. Наши отношения вернулись на первоначальный этап, будто и не было ничего. А теперь вот это…
Я не знала, как на это реагировать, но обнаруживать себя не стала. Немного постояла, а после очередного тяжёлого вздоха Фроста решила уходить. А утром допросила охрану. Оказалось, что Фрост почти каждую ночь приходил к Нолану, хотя и бывал у него не больше получаса. Зачем? Я была в смятении. Ещё и бал этот…
Только бал прошёл на удивление спокойно. Зря волновались. Из Икерии прибыли двое послов, подарили ларец с чем-то ценным. А вот королева Анузы прибыла лично с супругом. С ними мы разговаривали дольше, чем с остальными. Но в целом неплохо всё прошло. Это после отъезда гостей, которых пришлось развлекать и принимать поочерёдно ещё три дня, мужчины сообщили мне, что не всё так тихо было, как мне показалось.
— Было несколько попыток пройти в наше крыло. На охрану пытались давить, выспрашивали наших новых министров о наших отношениях, о планах и прочем. В твои покои пытались проникнуть более изящно, но глупо, — усмехнулся Ифор на последней фразе.
— Так изящно или глупо? — не поняла я, как такие понятия могут сочетаться.
— Они не пошли напролом. Один тип — надо отметить, действительно пользующийся популярностью у женщин, — пытался пройти к тебе в кабинет на личный приём.
— Вот же наглость, — выдохнула я. — А где я была? Почему я вообще ничего из этого не заметила?
— Потому что мы готовились. И делали это очень давно. В нашем крыле такая теперь охрана стоит, что и под пытками никому ничего не скажет и никого не впустит. Это не говоря уже о магической защите, что Панок поставил. Правда, перед этим он пару зданий на окраине города взорвал и спалил, но потом справился с заклинаниями.
— Ничего себе, сколько я пропустила, — смотрела я на них распахнутыми в удивлении глазами.
— Мы старались тебя не беспокоить, — улыбнулся Милон.
Жизнь немного устаканилась. Нолан рос здоровеньким и активным. Ночами к нему приходил Фрост, а со мной разговаривать отказывался. Я просто не знала, что ему нужно сказать, чтобы тот Фрост, который нежно касался моего животика, рассказывая всякие глупости, вернулся.
После бала задержанные дали показания. И кто бы сомневался, что концы вели в Икерию. Только вели они косвенно. То есть доказать, что это дело рук их королевы, не получится, выдвинуть обвинения тоже. Как итог, конфликт затягивался. На границе был усиленный патруль. А на полугодие Нолана Фрост был вынужден уехать к границе. И вернулся он только четыре месяца спустя. Кто из них затягивал решение вопроса, я сомневалась.
Зато стоило ему вернуться, как уехал Ифор. Только он отправился с деловым визитом в Анузу. Какие вопросы мог решать начальник охраны, пусть и охраны королевской четы? Всё подозрительно было. Его не было всего чуть больше недели, а я вся извелась. Даже с Фростом пыталась поговорить опять — не вышло. Точнее, весь разговор он мастерски перевёл в деловое русло. Так что, только выйдя за дверь, я поняла это. И смешно, и грустно стало. А ночью…
Фрост обнаружился в комнате Нолана. Только малыш не спал, а вполне активно что-то на своём рассказывал, размахивая погремушкой, Фрост с улыбкой поддерживал разговор. А потом наш карапуз протянул ему ручки. Сначала мужчина растерялся, но быстро пришёл в себя и с небывалой осторожностью поднял сына на руки, который опять ему что-то высказал и со всего маху зарядил игрушкой в лоб. Звон стоял…
Ну что сказать? Я не удержалась от смешка, чем и выдала себя. Оба повернулись к двери. И если на личике сына расплылась улыбка во все четыре зуба, то Фрост растерялся. По его лицу можно было сказать, что он готов бросить ребёнка и бежать с места преступления. И хорошо, что он так не сделал. Точнее, он вообще ничего не сделал, только напрягся, и улыбка с лица стекла.
— И не надо так напрягаться. Извините, что прервала, — проговорила я, входя в комнату и закрывая за собой дверь.
— Я уже собирался уходить, — попытался Фрост посадить Нолана в кроватку, но не тут-то было. Малыш вцепился в его волосы обеими руками, при этом не выпустив погремушку.
— А по-моему, тебя не отпускают, — улыбнулась я. — И не стоит сбегать только потому, что я пришла. Это мне стоит уйти и не мешать вашему общению.
— Ма-а, — воскликнул Нолан.
— Не уходи. Он явно очень рад тебя видеть.
— Он всегда меня рад видеть. Да, малыш? Чего не скажешь о тебе.
— Я рад тебя видеть, — ответил Фрост сконфуженно, но на меня не смотрел.
— Я вижу, как ты рад. И знаю, что обидела тебя тогда, что неосознанно сделала выбор. Знаю. И мне это неприятно осознавать. Я не хотела тебя обидеть. Но это я уже говорила, — вздохнула я, подойдя к ним очень близко. Я поцеловала в щёчку Нолана, а потом посмотрела Фросту в глаза. — Прости, меня, если сможешь. Мне так не хватает тебя прежнего, наших посиделок и разговоров.
Пару минут было тихо. Даже сын не произнёс ни звука, потом ему надоело, и Фросту ещё раз прилетело в лоб. В этот раз я рассмеялась, ведь это очень напоминало подзатыльник нерадивому ученику. Фрост тоже слегка усмехнулся, что разрядило обстановку.
— А Нолан научился стоять, — решила я перевести тему.
Не менее получаса мы ещё пробыли у сына, но малыш устал и ожидаемо зазевал. Я положила его в кроватку и по привычке запела
