Госсекретарь тут же сбавил обороты:
– Прошу прощения, ваше величество, но ваша инициатива очень разочаровала американскую администрацию.
Король безразлично пожал плечами.
– Как вы могли довериться этим безбожным коммунистам! – наседал Гертер.
– Они показали себя надёжными партнёрами, – ответил Таляль.
– Но они – атеисты!
– Вы верите в свою Книгу, мы – в свою, коммунисты – в свою, – ехидно ответил король, – У Аллаха есть борода, у пророка Исы есть борода, и у их пророка Маркса тоже есть борода. У вас – крест, у нас – полумесяц, у них – звезда. Так в чём, собственно, разница?
– Но почему?! Почему красные, а не Америка? Почему рубль, а не доллар? – Гертер никак не мог признать очевидного факта.
– Всё просто, – Таляль оставался спокоен, как танк. – Аллаху было угодно, чтобы русские предложили нам лучшие условия.
– Сколько они вам предложили? Мы дадим вдвое, нет, втрое больше! – Гертер был в бешенстве.
– Не думаю. Они предложили нам то, чего ваши нефтяные компании не предлагали никогда. И никогда на такие условия не пойдут, потому что им это невыгодно, – ответил король. – Они предложили помочь нам стать независимыми от ваших монополий. Такое предложение дорогого стоит, господин госсекретарь.
Гертер отступил. Он был вынужден признать, что нефтяные компании действительно не могли бы сделать такое предложение.
– Красные нас переиграли, сэр, – доложил он Эйзенхауэру по возвращении. – Они сделали арабам предложение, от которого те не могли отказаться. Экономическая независимость. Вот карта, которую разыграли коммунисты. Это – джокер, который бьёт любую нашу комбинацию.
Лоббисты нефтяных компаний, прежде всего – Гувер-младший, и другие политики и финансисты, имевшие собственные интересы в нефтяном бизнесе, активно давили на президента Эйзенхауэра, требуя «достойно ответить на диктат красных». Не меньшее давление оказывал и британский премьер Макмиллан. Если для США на тот момент импорт нефти из Персидского залива составлял лишь малую долю общего потребляемого объёма, то Великобритания полностью сидела на привозных энергоносителях. Макмиллан требовал от президента «немедленно отправить флот в Персидский залив и высадить там морскую пехоту».
– У вас там уже семьдесят тысяч человек, – ответил Эйзенхауэр. – Я могу высадить ещё тысяч десять. Думаете, поможет?
– Мы должны показать красным наше единство и решимость противостоять коммунистическому диктату! – настаивал Макмиллан.
Генерал Касем неоднократно заверял британское руководство, что все соглашения о поставках нефти остаются в силе. В «независимой прессе» продолжалась непрекращающаяся истерика.
В разгар этой вакханалии в Портсмут пришёл танкер под советским флагом, доставивший в Англию 10000 тонн бензина, соответствующего европейским стандартам, и 2000 тонн смазочных масел, в мелкой таре. В сопроводительных документах было сказано, что груз отправлен в качестве пробной партии, как подарок английскому народу от советского, и, если британское правительство заинтересовано в продолжении поставок, предлагалось обсудить цены по приложенному прайс-листу. Цены были заявлены на уровне или даже чуть ниже привычных рыночных. Советское руководство предложило полностью закрыть потребность Великобритании в энергоносителях. (АИ)
О прибытии танкера сообщили канал ONN и газеты.
Советское предложение застало премьер-министра Макмиллана врасплох. Премьер чувствовал себя, как старая истеричка, все вздорные требования которой внезапно удовлетворили в самом начале скандала. Казалось бы, получила всё, что хотела, но при этом – ни малейшего удовольствия от процесса. Обидно, правда?
Предложение Советского Союза о поставках нефтепродуктов могло решить проблемы Великобритании, но никак не решало проблемы «Бритиш Петролеум» или англо-голландской «Ройал Датч Шелл». Их лоббисты в парламенте требовали от премьер-министра отказаться от советского предложения, иначе им придётся закрыть свои нефтеперерабатывающие заводы и уволить весь персонал.
Примерно так и мотивировал свой отказ премьер Макмиллан в письменном ответе, переданном через министра иностранных дел Селвина Ллойда советскому послу Якову Александровичу Малику.
Такое развитие событий легко просчитывалось заранее. Посол Малик передал в Москву ответ Макмиллана, после чего вручил Ллойду следующее советское предложение. СССР предлагал британской стороне выкупить все нефтеперерабатывающие заводы в Англии, обеспечить для них сырьё, 100%-ную занятость работников, а также предоставить всему персоналу льготные кредиты на покупку жилья под низкий процент, либо покрытие первого взноса за счёт работодателя, с беспроцентной рассрочкой платежа по ссуде, и субсидии на обучение для детей работников. Отрывки из этой переписки публиковались в британских газетах. После такого предложения рассказывать народу сказки о захвате злобными коммунистами нефтяных полей Персидского залива «с целью удушения всего свободного мира» как-то не получалось.
Аналогичные предложения по снабжению бензином и нефтепродуктами получили правительства Бельгии, Голландии, Италии, и других стран Европы. С Францией и Грецией уже были заключены соглашения о поставках. (АИ)
После публикации в Англии отрывков переписки Форин Оффиса с советским министерством иностранных дел в прессе разгорелся скандал. Правительство обвиняли в потакании интересам нефтяных монополий. Ответные аргументы Макмиллана в основном сводились к недопущению зависимости от вероятного противника. Рабочие этих доводов не воспринимали. Предложение советской стороны воспринималось как неслыханная щедрость.
Разумеется, британское правительство твёрдо придерживалось политики последовательного отказа от любых советских инициатив по обеспечению страны энергоносителями. Но эта история на все лады обсуждалась в прессе. При этом постоянно отмечалось, что Соединённые Штаты получают из СССР бензин, авиационный керосин и прочие нефтепродукты в счёт долгов по ленд-лизу, и никто в США не делает из подобной «зависимости» трагедию (АИ, см. гл. 01-32). В результате рейтинг правительства Макмиллана, и так не слишком высокий, упал ниже плинтуса.
Перепалка британских газет между собой продолжалась в течение всего остатка сентября, весь октябрь и ноябрь. Премьер беспрерывно консультировался по телефону с Эйзенхауэром, пытаясь склонить президента к решительным действиям в Персидском заливе. В то же время поставки нефти из Ирака, Ирана, Кувейта и Саудовской Аравии в Европу осуществлялись строго по графику. Страны ОПЕК несколько раз публиковали совместные коммюнике, каждый раз подтверждая своё намерение строго придерживаться линии на выполнение уже взятых обязательств.
Эйзенхауэр упрямо сопротивлялся нажиму Макмиллана и американского нефтяного лобби. Чувствительная неудача в Ливане отбила у него охоту к военным авантюрам. Крайне несвоевременным оказался и конфликт Греции с Турцией. Айк никак не ожидал, что две страны, входящие в НАТО, передерутся между собой, да ещё с такими последствиями. А после того, как президент узнал о грозящей Соединённым Штатам опасности извержения Йеллоустоуна, европейские и ближневосточные проблемы и вовсе отошли для американской администрации на третий план. Предупреждение, полученное от Советского Союза, очень сильно мешало американской пропаганде изображать привычный образ врага.
Владельцы американских нефтяных компаний, прежде всего – семейства Рокфеллер и Уитни, проплатили пропагандистскую кампанию в прессе. Основным лейтмотивом её ожидаемо стала «необходимость обеспечения энергетической безопасности Европы». Телеканал ONN, за прошедшие два года превратившийся в медиахолдинг, активно проводил контрпропаганду, упирая на факты и настаивая, что опасность «нефтяной блокады Европы» значительно преувеличена руководством нефтедобывающих корпораций.
Хрущёв и Серов, тем не менее, не сомневались, что в схватке интересов большого бизнеса и здравого смысла победа останется за бизнесом. Так и случилось. Айка уговорили.
– Эй, Мироновна! Поди сюда.
– Да чего?
– Васька письмо прислал! С фотками!
Анна Ивановна прошла по своему огороду между заснеженных грядок навстречу соседке Мироновне. Соседки встретились у забора. Анна Ивановна с гордостью продемонстрировала Мироновне фотографию сына.
На снимке был изображен молодой парень могучего телосложения, в новой тропической военной форме, сидящий в армейском автомобиле, закамуфлированном в желто-коричневый цвет пустыни. Камуфлированная каска была сдвинута на затылок. Голубые глаза смотрели весело, на лице играла задорная улыбка.
