И все больше на этом листе не было ничего. Ни подписи, ни каких-то дополнительных инструкций. Ничего.
Но этого и не требовалось. Старс знал и автора этого послания, и тех о ком в нем шла речь. Но он не понимал, в чем им могла понадобиться его помощь. И понимал он то, что Император в курсе того, о чем его просил написавший, ведь печать на конверте принадлежала ему.
Поэтому ректор Академии вышел из своего кабинета в приемную и спросил секретаря, миловидную молодую девушку, несколько лет назад окончившую Академию и ставшую специалистом в магии разума, да так тут и оставшуюся в качестве его личной помощницы и по совместительству одного из его главных советников. Слишком уж неоднозначным и неординарным было мышление этой юной симпатичной особы.
— Pea, — обратился к секретарю ректор, — кто доставил этот пакет? И он показал девушке распечатанный конверт.
— Молодой хуман, правда, не слишком похожий на курьера. Он передал мне все документы, и вышел в коридор, — ответила она, — что-то случилось?
— Не знаю, — ответил ректор, — хотел кое-что у него уточнить. Видимо придется подождать.
— Секундочку, граф, — встрепенулась девушка, — по-моему, он все еще в коридоре, я не слышала, как хлопала входная дверь.
И она выскочила за дверь.
Старс не успел сказать, что если это тот, о ком он подумал, она бы ничего и не услышала.
«Странно, почему ее не удивило, что и мыслей этого „курьера“ она не слышала», — между тем задумался он о своей помощнице, которая славилась своим любопытством и наблюдательностью.
Но потом решил, что так обычно и происходит с теми, кому они встречаются. Если у них нет на то желания, то их и не замечают.
Ректор все больше убеждался в том, что конверт сюда доставил один из его бывших знакомых.
— Граф, он тут, — радостно вбежав в приемную, сообщила девушка, — пригласить?
— Конечно, — ответил тот, и стал с интересом ожидать, когда войдет обещанный курьер.
Вот дверь приоткрылась, и в комнату втек плавно перемещающийся субъект, которого принять за обычного курьера мог только слепой. «Чего, кстати Рея и не сделала», — вспомнил он ее слова.
— Так я и думал, — пробормотал ректор себе под нос, когда увидел вошедшего молодого хумана.
— Добрый день, мессир, — обратился к нему тот.
— Добрый, — не очень-то и вежливо ответил ему Старс. Затем кивнул головой в направлении двери в свой кабинет.
При этом заметив засверкавшие любопытством глаза девушки сидящей у стены за столом.
— Не смей, — сказал он ей, проходя мимо.
— Да я и не думала, — пролепетала она, потупив взгляд.
«Да, как же», — прокомментировал про себя услышанные слова Старс, зная ее характер.
А поэтому, как только, дверь за ним закрылась, он поставил полог молчания, а потом, что-то прикинув, вообще включил полную защиту комнаты от визуального и магического наблюдения.
Неторопливо подойдя к своему креслу, он постоял несколько минут, глядя в окно, на уже успокоившуюся толпу, сейчас что-то мирно обсуждающих студентов, и на какого-то молодого студента, который очень бурно и увлеченно в этот момент что-то рассказывал одному из стихийников.
«Интересно, о чем у них идет такой оживлённый спор», — отстранённо размышлял он, всеми силами стараясь отдалить момент предстоящего разговора. И не потому, что ему был неприятен стоящий позади него хуман, нет. Он не хотел возвращаться к воспоминаниям связанным с ним и таким как он. Но приемный отец попросил его о разговоре с ними, и отказать ему он не мог. А поэтому он повернулся к своему гостю и спросил.
— Грах. Не ответишь, почему глава одного из кланов вампиров и самый опасный убийца Лароса подрабатывает обычным курьером?
Старс не ошибся.
Хоть хуман, стоящий перед ним, сейчас и не напоминал того опасного вампира, о котором шла речь, но ректор точно знал, кто находиться перед ним. Слишком хорошо он был знаком с этим конкретным вампиром в частности и воинами Клана Теней, лучшими убийцами континента, а возможно и всего мира. Он знал, куда и как необходимо смотреть. Их он бы узнал всегда.
Слишком многое его связывало с ними, с его бывшими подчиненными. Его случайно ставшим родным кланом.
Вампиры, такие как стоящий перед ним и совершенно другие. Похожие и не похожие на него. Простые, высшие и маги. Патриархи и бойцы. Обычные члены клана и его приемные дети. Странная и необычная раса.
Одна из немногих, появившихся в мире самостоятельно, а не в результате экспериментов проводимых Древними. Раса, в результате неизвестного катаклизма, которая была вынуждена кардинально изменить свою суть и сущность. Раса научившаяся чувствовать энергию жизни и кровь живых существ. Раса для своего выживания не нуждающаяся ни в слухе, ни в осязании, ни в зрении, ни в обонянии. Раса охотников. Раса убийц.
Кем они были раньше, не известно, но внешне они неотличимы от хуманов, особенно северян. Только несколько светлее. Сказывается привычка обитать во тьме и сумраке, привычка избегать солнечного света.
Но это не из-за солнца как такового, оно для них не опасно, как думают многие, оно просто очень неприятно для их сверхчувствительных глаз.
Это была раса любой потомок которой становиться вампиром, независимо от того кем были его родители, главное, чтобы один из них нес в себе измененную кровь детей ночи, как их еще иногда называли.
И эта их черта была очень похожа на хуманов, которые тоже могут иметь потомство совместно с любой расой разумных обитающих в мире.
Но, как у всех долгоживущих, дети рождались у них очень редко, даже реже чем у эльфаров. И поэтому за воспитание и безопасность своего потомства ответственность нес весь клан.
Никто и никогда не оставит ребенка в беде, это Старс узнал на собственном опыте и такое отношение к семье он впитал с тех пор, как начал осознавать себя, а возможно еще и раньше.
Их боялись и ненавидели. Их называли убийцами или убийцами магов, иногда о них говорили как о ликвидаторах, но за глаза всегда именовали «кровососами». Правда, это было всеобщее заблуждение, о котором знали лишь избранные. Они не пили кровь. Они были магами, поголовно, магами Крови. Сильными и слабыми. Это единственная школа, которой владели вампиры.
Кровь им необходима как источник энергии. И неважно, чья она будет. Хумана, эльфара, гнома или какого-то животного. Даже того же вампира. Ценность крови определялась вырабатываемой и получаемой на ее основе энергией для создания и активации магических плетений и поддержания функционирования их особых свойств.
Обстоятельства сложились так, что времени ничего рассказать мне уже не дали. В тот момент, когда я собрался начать свое повествование, острое тревожное и необъяснимое чувство угрозы и опасности нахлынуло на меня буквально со всех сторон.
Это было странным, но казалось, будто то, что окружило нас и представляет собой для наших жизней непосредственную опасность, разбито на множество мелких и крупных частей, причем одновременно это непонятное и неизвестное нечто составляло единую общую угрозу не только нам самим, но и всему живому окружающему нас.
И что странно, я был точно уверен, нечто приближающееся к нам разумно. Это чувствовалось всеми моими вмиг обострившимися способностями. На пределе своих возможностей оглядевшись энергетическим ну или магическим (только несколько не таким как у всех местных, как я догадываюсь) зрением, я не смог выделить никакой активности вокруг нас. Исчезла даже самая мелкая живность. И это тоже было непонятно.
При этом присутствие жизни, хоть и несколько извращенной, чувствовалось мною на подсознательном уровне буквально везде, но я ничего не видел вокруг. Своему, недавно проявившемуся, новому чувству или обострившейся интуиции я уже привык доверять и поэтому насторожился, а значит, стал еще более осторожен и осмотрителен, чем был до этого. Хотя беспечным человеком в этом лесу я перестал себя ощущать еще с первых мгновений пребывания в нем. «Нельзя игнорировать так явно взбунтовавшиеся чувства», — подумал я и решил, — «Что-то здесь не так и очень. Нужно сказать об этом корнолу и постараться понять, что же тут происходит. Иначе мы пропадем».
Последняя моя мысль так и жгла сознание, слишком отчетливо мною прослеживалась связь между пониманием происходящего и нашим шансом на выживание.
Поэтому я решил незаметно обратиться к Ленивцу.
Но когда посмотрел на него, то понял, что никакие сомнения его не тревожат.
Лениавес шёл вполне спокойно и ничего не замечал кругом.
Что, на мой взгляд, тоже выглядело несколько странновато. Он не похож на новичка или неопытного странника, чтобы не обратить внимания на прямо разлитое ощущение опасности и угрозы в окружающем нас пространстве.
Именно поэтому, доверившись своему внутреннему голосу, я задействовал свою максимальную чувствительность видения энергий и присмотрелся к нему гораздо внимательнее.
