а не грохнет ли он тебя на этой встрече? — сразу сообразил Борисов.
— Не думаю, — по-своему отреагировал Валерий Иванович, — прямому наследнику выгоднее, чтобы мы младшенького примучили и тогда не будет конкурентов на сембийский трон. А если урмане впрягутся, то нам по репе настучат, а не пруссакам.
Место для переговоров сембийцы предложили по принципу «ни вам, ни нам» примерно равноудалённое от земель обоих интересантов. В землях аэстов (согласно латинице) есть селище Иру, находящееся на реке Хирвейга. Мне даже примерные планы прислали, как всё это найти. Для взаимной бесопасности (и защищённости от местных) договорились прибыть туда, имея по одному сороку личной гвардии и по три корабля с каждой стороны. В крайнем случае, совместно отобьёмся от эстов, если те вдруг возбухнут. Но коли они просто обеспечат своей территорией для толковища, то мы даже заплатим прибалтам за гостеприимство.
Ну и для пиписькомеряния предусмотрен поединок между двумя «богатырями», лишь в рубашках и штанах, вооружённых палицами или чем-нибудь в этом роде. Чисто для понтов, но без перехода в массовую рубаловку. Саммит назначили не оттягивая, на первую половину августа.
Вот и новый год (по стилю «от Сульдэ-внедрения»), то бишь, сентябрь 864 года пришёл. Вторжение особых проблем не принесло, лишь несколько никчемных деревушек (за пределами нашей зоны контроля) было ограблено и даже сожжено. Их жалко, но времена такие, что не до поголовного гуманизма пока. В других странах бывает, что свои войска, передвигаясь навстречу врагам, гораздо большее количество собственных поселений разоряют.
Встреча с сембийцами прошла, как говорится «в одни ворота». К заветному устью реки прибыли три драккара, на которых в качестве двигателя имелись рабы-гребцы и сорок воинов во главе с наследником. Да, доспехи хорошие, но… Мы-то добрались на двух византийских кораблях и одном своём, лично нашими мастерами построенном. Солидная посудина о двух прямоугольных парусах (своей разработки и изготовления) и одном косом, ведущем на бушприт. И канаты из своего материала и нашими скрученные, и древесина отлично высушенная, любо-дорого посмотреть. А уж когда началась высадка витязей в тёмно-синих доспехах, причём полных (с панцирями поверх пластинчуг), так у Витуса даже челюсть отвисла от восхищения и зависти. Теперь любой дурак понимает почему мы постоянно побеждаем в боях, никаких «пчёл Сульдэ» не нужно.
— Приветствую тебя, ярл Гром!
— Виват тебе, ярл Витус!
Положенный обмен любезностями, а затем дружественное пиршество, организованное гостеприимными эстами. Никаких камней за пазухой, лишь лёгкое недоумение сембийцев по поводу нашего сухого закона. Впрочем все вокруг люди деликатные, поэтому не указывают другим, как им жить и в какие идеалы верить. Обсудили за поеданием вкуснятины виды на урожай, как добирались, сплетни с разных концов света… А затем выделили двух бойцов на дружественный поединок.
Вроде сембиец под два метра ростом, так что наш Лёха заметно ниже (сантометров на десять-двенадцать), но дубина моего кента (с детских лет) порхает. А вот вражеская лишь быстро движется туда-сюда. И хотя соперник достаточно быстрый, но за пару минут получил несколько тычек и два контрольных: сначала по бедру, а затем и по тыкве. Полный нокаут! Я Алексея предупредил, чтобы в треть силы и ловкости работал, поэтому его соперник (величайший воин всех прусских народов) более-менее легко отделался.
— Я удивлён, ярл, но многое стало ясным, — начал Витус, когда мы остались вдвоём (в палатке из будущего), — с такими воинами можно многого достичь. И доспехи у вас очень дорогие, явно много золота за них заплачено.
— Мы богаты потому что ни на кого не нападаем, поэтому и не имеем больших расходов, как другие. Стараемся развивать экономику, а воины нужны лишь для защиты.
Беседа проходила, слава богу, во взаимопонимании, наследник престола тоже не рвался за воинскими подвигами, а предпочитал торговлю и развитие ремёсел в своей стране. Это два его младших брата, наполовины скандинавы, ничего кроме охот, пиршеств и будущих походов знать не желали.
— Я должен вернуть Гармунда отцу, но лучше бы он погиб, — откровенничал старший сын конунгра, — тогда и урманская родня успокоилась бы, и торговцы янтарём. Они очень боятся, что мой брат, если что со мной случится, разорит Сембию, ввязавшись в бесконечные войны.
— Понимаю, но ничем помочь не могу, уже слово дал твоему отцу. А неразумные действия я у себя в Приволховье пресекаю сразу, хотя там тоже имеются охотники повоевать где-нибудь ради славы.
— Скажи, ярл Гром, а тебе привозят товары с Востока, тот же шёлк, например?
— Да и шёлк, и многое другое. А самаркандскую бумагу я уже и сам произвожу.
Собеседник удивлён, однако одновременно и заинтересован. Сразу спросил о том как бы нашим двум странам начать обмен его янтаря на восточные товары и даже на бумагу (что меня удивило, честно говоря). Оказывается Витус хорошее образование получил, мало того, он ищет религию, способную оторвать его соотечественников от древних верований с принесением человеческих жертв. Пришлось рассказать об основах сульдизма, чисто ради приличия и поддержания беседы.
Обсуждая размеры возможных обменов мы выяснили, что сембийцам (как и нам) выгоднее торговать янтарём с Востоком, чем с Западом. Конечно, традиции не отменить, да и львиная доля «электрона» курируется его отцом, ориентирующимся на западных потребителей, но у наследника есть своя доля в семейном бизнесе. И эту часть Витус согласен пустить в оборот через меня.
В конце концов, нам передали мешки с янтарём в качестве выкупа, а Гаремунд перебрался на судно брата. Уже не только пьяный, но и явно задумывающий «великий поход мести и гнева». Правда, нет гарантии, что его довезут до Твангсте в целости и сохранности. Или он не сверзится с лошади на ближайшей по времени охоте и не сломает себе шею.
А мы, гордые и задумчивые, отправились к своим своясям, чтобы продолжить самовосхищение собственными трудовыми достижениями очередного года. А что ещё делать, когда переговоры, которые могли спровоцировать войну, вдруг очень даже мирно завершились. Да ещё и с претензиями на возможное сотрудничество. Кстати, пару тайных вариантов мы согласовали на будущее, возможно далёкое. Мало ли, как в будущем всё сложится и не станет ли Сембия нашим союзником и «окном в Европу»?
Например, старосте Иру возможности такого плана (для своих нужд) очень понравились.
Разнообразие сельскохозяйственной продукции тянет за собой развитие оборудования для его переработки, что весьма положительно. То же кукурузное масло под названием «мацола» уже бочонками (но пока не бочками) производится. Подсолнечное также давим, не забывая делиться жмыхом с братьями нашими меньшими. Что ни говори, но подотчётных селян и гродожан мы накормили, избавив от ужасов смерти от голода. В результате, чуть ли не поголовное паломничество тех, кто ещё не подвержен тирании сульдизма — ходоки просятся в подчинение чуть ли не на любых условиях.
Бойры Приволховья притихли и
