Руки у девочки были связаны, а в глазах стояли слёзы. Подойдя ко мне, он жестом дал понять, что хочет обменять девочку на тот волшебный эликсир, что спас его руку. Недолго думая, я отдал ему флакончик с эликсиром жизни, не собираясь брать за него вообще ничего. Старому такое положение дел не понравилось, он приставил костяной нож к горлу девочки, намекая, что или я её должен взять взамен эликсиру или он её убьёт.
– Вот ты ж засада, не оставил мне выбора, - подумал я и согласился на такой обмен. Отдав мне девочку, этот старый неандерталец в шкурах, дал понять, что теперь он удовлетворён обменом. Мало того он ещё жестами объяснил, что мы с ним теперь друзья и мне разрешено заходить на их территорию в любое время, но только одному мне.
– На фига мне такой друг, ты же меня можешь потом перед таким выбором поставить, на который я не соглашусь никогда. Но это я подумал, а в ответ также жестами дал ему понять, что понял его и буду рад когда-нибудь встретиться с ним ещё раз.
Через некоторое время мы покинули территорию этого полудикого племени, после чего все смогли с облегчением выдохнуть. Дикари всё это время шли за нами, чтобы убедиться в том, что мы действительно ушли с их территории. Мы почти не разговаривали пока шли, ведя лошадей в поводу, но когда дозор горного племени повернул назад, Нисвера прорвало. Говорил он, не замолкая и в основном по поводу того, что смог так быстро разбогатеть. Навскидку, полученного за оружие золота было килограмм сорок, а это в пересчёте на монеты много, очень много.
– Не хотел тебе раньше говорить, но это золото не всё твоё, - сказал я и увидел его удивлённый взгляд.
– Это как это не всё моё? Я же торговал!
– А мечи что ты продал, разве твои были? Всё имущество что у нас сейчас есть, принадлежит всем членам отряда, даже мои эликсиры.
– Это почему это сразу всё стало общим?
– Я же ни с кого денег не брал, тратя эликсиры на всех вас, несмотря на то, что стоят они не мало. Исходя из этого, полученное золото нужно поровну поделить между всеми, думаю, это будет честно.
– А девчонку как делить будем, ведь она тоже нам досталась не просто так, а за наши общие эликсиры? – язвительно спросил Нисвер.
– А никак, люди не делятся, будет у нас в посёлке жить, думаю, со временем привыкнет.
Девочка ехала в седле и вид у неё был такой, словно её сейчас везли на убой как козу. За ней присматривала Айха, она же женщина, ей будет проще найти общий язык, даже если они не понимают друг друга.
После того как я сообщил Нисверу, что золото общее и он не должен раскатывать губу на всё, он обиделся и не разговаривал вообще ни с кем два дня. На третий день он подвернул ногу и без посторонней помощи идти уже не мог.
– Помочь или будем делить ещё и магическую силу?
– Не будем, я признаю, что не прав был, это золото на меня так повлияло.
Нога у него опухла, а эликсира жизни у меня не было, поэтому я решил превратить моего друга в пластилиновую статую и потом просто выправить ногу. Позабыв о том, что моя магия вообще ни на кого не действовала в другом мире, сказал – замри.
– Упс, а магия-то вернулась, - подумал я, увидев статую Нисвера. Быстро поправив ногу, вернул его в прежнее, живое состояние. Пока он был занят осмотром ноги, решил узнать, могу ли я быть повелитель металла и в родном мире. Оказалось, что нет, здесь у меня влиять на металл как там, не получалось, я мог только сдвигать предметы и слегка деформировать. Рвать металлические листы словно бумагу, уже не получалось. – Каждый мир, судя по всему, влияет на магическую силу по своему усмотрению, здесь я повелитель тел, там повелитель металла, хорошо что хоть в ещё один мир не занесло, иначе мог стать повелитель каких-нибудь червей или пиявок. Вот смеху то потом было, из меня получился бы новый Дуремар из сказки Буратино, только с магическим уклоном.
Честно говоря, я был рад тому что всё вернулось, как говориться, на круги своя, к родной магии я привык и она, была более полезной для людей. Научиться бы ещё, исцелять собственной силой, а не эликсирами с ней, тогда мне вообще бы цены не было, - думал я, сидя возле большого камня и глядя на то, как Айха пытается поговорить с девочкой. Сама девочка в это время тайком и с ненавистью посматривала на меня.
– Айха, а у тебя лишнего сменного комплекта одежды случайно не найдётся? Девчонку переодеться бы надо, а то она в этих шкурах на козу похожа.
– Что-то оставалось, нужно посмотреть.
Вечером, когда решили сделать остановку на ночь, Айха переодела девочку. Теперь она почти ничем не отличалась от детей в посёлке, если не считать её какого-то затравленного взгляда. Пытаться доказать ей, что с нами ей ничего не угрожает и, мы ее не обидим, было бесполезно, она не понимала нас, а мы не понимали её. Честно говоря, может быть, мы и поняли бы ее, если бы она хоть что-то сказала, но она упорно молчала с момента нашей встречи. Немой она точно не была, ведь у неё с Айхой контакт понемногу налаживался.
Через несколько дней, когда мы добрались до густого леса именуемого мной джунглями, набрели на очередные развалины. Даже их беглый осмотр вогнал меня в ступор, так как я увидел еле заметную надпись на русском языке, точнее одно слово. Слово «здесь» прописными буквами было когда-то не нацарапано, а впечатано в один из каменных блоков, которых в этих развалинах в целом виде осталось немного. Возможно, что мне показалось, что это было русское слово, на самом деле это мог быть просто узор. Если это слово не узор, а именно слово, его здесь мог оставить лишь я, только в будущем или далеком прошлом. Мы могли вернуться в этот мир в другое время, то есть, все найденные нами ранее развалины тоже могли быть делом моих рук. Развалинами они, разумеется,
