– Будешь глазеть или заселяться? – не выдержала нечеловеческая девица-атлет по ту сторону массивной гостиничной стойки.
Хорошо хоть клыки не торчали из ее рта, очерченного темными губами. Хотя кто знает, может, сами клыки есть в наличии, просто спрятаны до того момента, как понадобятся.
– За-заселяться, – проблеяла Хелена, нерешительно делая шаг вперед.
Стоило ей вспомнить лишь одно слово из названия местных рас, как вся имеющаяся у прошлой баронессы информация об этих шитерах, как по заказу, ринулась в оперативку нынешней Хелен. Голова мигом отозвалась дикой головной болью и полной мешаниной в мыслях.
– Под каким именем тебя записать? – Девица повышенной волосатости за стойкой громко фыркнула, словно что-то мешало ей нормально дышать.
Хотя ее нос был вполне человеческим на вид, разве что чуть приплюснутым и широким, как у аборигенов Австралии в прошлом мире Елены. И хорошо, что у девушки-хостес других волос на лице не было – вроде бороды или усов. Что касается остального тела – так оно было скрыто под закрытым нарядом, не угадаешь, насколько шитера волосата.
– А как у вас принято студентов записывать? – Отмершая Хелена с трудом вспомнила наставления патрульного мага, что студентам здесь скидки.
– А ты еще и цену сбить хочешь как студентка? – Удивилась крупная девица, которая заодно могла бы исполнять обязанности вышибалы. Наверное, поэтому ее и взяли в отель – чтобы экономить на должностях, проскочила посторонняя мысль у ошарашенной Хелен. – Ты чья ж такая будешь? На двергиню непохожа, хотя уже с порога торгуешься, как они любят делать.
"Двергами", как тут же любезно подсказала память предшественницы, здесь называли низкорослых бочкообразных разумных, известных своей изрядной прижимистостью, то есть практически скупердяйством. В привычной для иномирянки Елены мифологии дверги были похожи на гномов. Разве что в этом мире взрослый мужчина-дверг был выше земных гномов, Хелене примерно по плечо.
– Я че-человек. – Спешно достала свою личную грамоту девушка подрагивающими от волнения руками.
– Что, и прям под настоящим именем запишешься? Всамделешная, что ли, студентка? – Оборотница, то есть шитера, удивилась, но свиток грамоты ловко сцапала из рук гостьи. Сунула свой нос в документ. – О! Баронесса? Всамделешная?!
И не стесняясь, теперь сама беспардонно рассмотрела стоящую перед собой хрупкую темноволосую человечку. И ее запыленный наряд, и впалые щеки, и потрепанную котомку за плечами.
– Никогда раньше не видела в наших стенах настоящих баронесс! – громко заявила хостес. Теперь, наверное, два ближайших этажа услышали о статусе новой постоялицы, а Хелен не хотела лишний раз вспоминать о прошлом титуле.
– Ну тогда точно тебе скидку дадим! – хохотнула шитера. – И заселим в лучшем виде. Как... настоящую баронессу.
Жалкие оправдания девушки, что, мол, бывшая баронесса громкоголосая шитера упорно игнорировала.
Но несмотря на своеобразное чувство юмора нечеловеческой хостесы, Хелену действительно быстро заселили в номер в конце коридора второго этажа. Это был этаж для "наиболее уважаемых гостей" – как щедро делилась информацией Шелли – говорливая громкая работница гостиницы, которая лично провела девушку до комнаты. И отель этот, как оказалось, целиком принадлежал ее семье, то есть шитерам, которые не боялись заселять к себе буйных порой человеческих студентов, потому что их могли успокоить в любой момент, с их-то расовой силой. Ведь шитеры гораздо сильнее людей, о чем с намеком напомнила Шелли, поглядывая сверху вниз на щуплую Хелен, когда они были уже в номере.
Проводив взглядом последнюю серебряную монету, которая уплыла в руки Шелли за будущее проживание, девушка поняла, что придется еще туже затягивать пояс. И хотя живот настойчиво напоминал, что пора ужинать, Хелен лишь без сил рухнула на кровать, стоило болтушке Шелли после долгого пребывания в номере наконец-то выйти за дверь.
На первый взгляд это действительно была приличная гостиница. Небогатая, но чистенькая. На постели не было видно клопов, тараканы с потолка не падали, как пару раз видела Хелен в других городках по пути, сыростью не воняло. Ей досталась совсем небольшая комнатка, лишь с одним окном, зато с отдельным крошечным санузлом, где всего-то помещался рыжеватый керамический унитаз да широкий медный рукомойник. Узкая, но крепкая кровать под серым добротным покрывалом, пусть и стареньким. Квадратный стол под окном с серым занавесом, стул с твердым потертым сидением, зато не скрипучий. В нише за плотной шторкой нашлась перекладина для вешалок и пара полок для одежды. Скромно, но вполне уютно. Даже потертые местами, но чистые коврики лежали перед дверью и у кровати.
Тяжелый день, переживания с досмотром документов у городских ворот и новая порция информации об этом мире, что "воскресла" из памяти прошлой Хелен, окончательно доконали девушку. И бедная попаданка отключилась прямо в одежде и голодной.
Утром Хелен встала до рассвета. По привычке, что ли – в таверне все работники вставали рано. Да и в торговых караванах обычно поднимались засветло. А тут еще и желудок опять настойчиво напомнил о себе. И девушка отправилась вниз, где на первом этаже гостиницы должна быть столовая.
– Баронесска? Ты чего так рано встала? Разве эйры встают так рано? – Громкий голос активной с самого утра Шелли своей звуковой волной чуть не сбил с ног спускающуюся Хелен.
Узнав, что постоялица изволит отзавтракать, молодая шитера ухватила ту за руку и потащила в сторону обеденного зала. Словно такая доставка клиента к столу входит в местное обслуживание. Или, можно подумать, Хелена бы передумала завтракать. Где еще ей искать еду так рано в чужом незнакомом пока городе?
От говорливой Шелли нельзя было избавиться. Она уселась за стол к Хелен, даже не спросив разрешения, как следовало бы по этикету, как напомнила просыпающаяся память бывшей баронессы, и с такой простецкой непосредственностью засыпала вопросами гостью, что та даже опешила. Хелен пыталась вежливо и коротко отвечать, но была буквально погребена под лавиной новых и новых вопросов. Шитеру интересовало всё – жизнь за пределами столицы, новости из других городов и даже с какими товарами ехали в сторону столицы купцы в одних караванах с Хелен.
– Ты такая счастливая! – вздыхала Шелли, подперев массивный подбородок немалым кулаком, подходящий больше мужчине, и не отрывая взгляда от Хелен. – Почти весь мир повидала!
Крякнувшая от такой версии Хелен опять уткнулась взглядом в тарелку с кашей, что ей принесла из кухни полненькая крепкая женщина, на вид вроде человек. Тарелка тоже была здоровенной, скорее целый тазик с кашей, обильно украшенной сверху желтым подтаявшим маслом и россыпью красных ягод. И хотя вначале Хелен обрадовалась такому "пиршеству", то после первого насыщения запихивала в себя почти через силу выданную порцию. Жаль, что нельзя было остатки завтрака прихватить с собой, да на тот же обед, за который девушке потом придется заново платить.
– Ты б оставила гостью в покое, Шелли! – одернула хостес кухарка с раскрасневшимися щеками, принося на этот раз большой кувшин с горячим ягодным взваром. – Дай деточке поесть спокойно.
Заодно женщина принесла пару чашек, одну из которых сунул под нос болтливой шитере. Которая вроде бы из семьи хозяев. Тогда почему кухарка-человечка так вольно делает замечание госпоже? Затем женщина одарила сидящих девушек внимательным взглядом и опять протопала, переваливаясь утиной походкой, в сторону кухни.
– Она настоящая баронесска! – повернувшись в сторону кухонной двери, гаркнула Шелли вслед уходящей работнице. – Когда я еще с такой поболтаю? У нас же никогда на постое таких не было!
– И больше не будет, если ко всем будешь так назойливо приставать! – не менее громко проорала в ответ из глубин кухни пожилая женщина.
Хелен оставалось только молча удивляться такой простоте общения почти в центре столицы. Пусть гостиница была не пять звезд, а очень даже бюджетное заведение, но разве в присутствии «знатной» гостьи дозволительно так себя вести работникам? И неважно, что владела отелем семья нелюдей. Или как раз поэтому здесь была такая странная для местных реалий атмосфера?
