нос.
Конечно же, как на крыльях, прилетают воспитатели: вожатая донесла. Начинается разбирательство, но я цвету и пахну: победила! Смогла…
Если хорошенько сравнить эти две ситуации, то происходящее сейчас, в новом мире, кажется не сложнее той истории с хулиганом. За гордыней и презрительностью чаще всего скрывается обычная трусость. Поэтому я не собиралась доставлять окружающим удовольствие и идти на поводу их высокомерия. Эта аристократия, пахнущая протухшей ванилью, не вызывала у меня ничего, кроме снисходительной улыбки…
Наевшись, я чинно промокнула рот кружевной салфеткой и обвела взглядом искривленные в отвращении и презрении лица.
— Приятного аппетита, дамы и господа! Мне, пожалуй, пора!
С этими словами я поднялась на ноги, с громким скрежетом отодвигая стул, и поспешила к выходу.
— Натали! — закричал мне в спину разъяренный голос муженька. — Немедленно вернись!
О, кажется у меня «дежавю»!!! В последнее время мне часто кричат такое в спину…
— Чао-какао! — бросила я через плечо и нырнула в коридор, где от меня в ужасе шарахнулись подслушивающие у дверей слуги…
* * *
Подвал был сырым и холодным, а верхней одежды мне не дали. Да, да, Уильям действительно исполнил свою угрозу, хотя я ожидала чего-то похлеще.
За мной пришли двое солдат и пригласили следовать за ними. Скажу так, вежливо пригласили. Хорошие ребята. Глаза прятали, смущались. Видимо, сажать господскую жену в подвал им было несколько неудобно и непривычно.
Значит, разожрались у нас тут только родовитые.
Мне любезно оставили факел, который прикрепили на стену. Дверь заперли ключом, а я начала обходить свои новые владения.
Самая настоящая темница — сырая, холодная, влажная. Пол земляной — утоптанный десятилетиями использования. Стены аж текут влагой, в углу нарос мох. Окна нет, лишь узкое отверстие в потолке, наверное, для вентиляции. В углу низкая лавка и грязный сырой тюфяк на ней.
Ах да, крысы. Их полукруглые, как в мультике про Тома и Джерри, норы видны издалека.
К счастью, грызунов не боюсь. Приходилось однажды пару дней ночевать в подвале многоэтажки вместе с хвостатыми обитателями. Это когда отчим разбушевался и попытался избить мать. Ее забрали в больницу, отчима в участок, а я спряталась и боялась возвращаться домой.
Меня нашли на второй день соседи. Пожалели, накормили. Но с тех пор крыс не боюсь. Большие, но забавные создания…
Походив по камере больше часа, я устала и решила присесть на лавку. Тюфяк скинула на пол: уж слишком он был противный. Замерла, прокручивая в голове воспоминания о своей прошлой жизни, вспоминая наилучшие ее моменты, а потом улыбнулась и прошептала:
— А ведь всё замечательно! Если сравнивать с теми временами, сейчас у меня есть шанс построить новую прекрасную жизнь, похожую на сказку. Не в смысле, принцесса и прекрасный принц на белом коне. Принцы пусть идут лесом. Вместе с конями. Особенно если они такие, как Уильям. Хочу сама, чтобы остаться независимой… Как только меня выпустят, буду готовиться к побегу…
Решив это, я почувствовала глубокое внутреннее удовлетворение, поэтому прилегла на жесткую узкую лавку и задремала.
Проснулась от противного писка буквально надо головой, а после прикосновения чужих усов подскочила на месте.
Крыса, которая нагло обнюхивала мне лицо уже некоторое время, юрко отскочила в сторону и замерла, рассматривая меня своими глазками-пуговками, поблескивающими в тусклом свете факела.
Ого, какая большая! С приличную кошку будет. Такая, если укусит, оставит немаленькую рану. Я поежилась. Однако взгляд у грызуна был весьма странный: какой-то осмысленный и… разумный? Надеюсь, это не глюки…
Хотя я же в другом мире. Мало ли, какие здесь могут оказаться сюрпризы!
Вдруг крыса резво сорвалась с места юркнула в свою норку, зашуршала за стеной и вскоре выскочила обратно, неся в зубах… какой-то непонятный поблескивающий предмет. Бросила его в полуметре от меня и отскочила в сторону. Посмотрела на меня черными глазками, пискнула и опять убежала в нору.
Я шокировано уставились ей вслед, искренне не понимая, что сейчас произошло.
Она что — реально соображает и оставила это для меня???
Заинтригованная, я потянулась к предмету и очень осторожно взяла его в руки. У меня на пальцах повис медальон на тонкой золотой цепочке. Местами он был грязным, местами потертым. Но когда я очистила его, то он тут же засиял.
Точно, он похож на такой тип медальонов, в которых хранят изображения дорогих людей. Я поискала защелку и, наткнувшись на едва заметную кнопку, нажала ее.
Медальон со щелчком распался на две половинки, и я с изумлением обнаружила внутри два рисунка. На одном был изображен золотоволосый мальчишка — красивый, вихрастый большеглазый. Выражение его лица было задорным и светлым, но при этом не оставалось никаких сомнений, что это Уильям — мой мерзкий супруг.
Я рвано выдохнула. И снова это безумное несоответствие Уильяма прежнего и сегодняшнего!
А на другой стороне красовался странный рисунок, который отчаянно напоминал какую-то арабскую загогулину с точками наверху и внизу. Странно, что это? Выглядит таинственно. Может, это у них письменность такая?
Повертев медальон в разные стороны и не обнаружив в нем больше ничего особенного, я захлопнула его, но в этот момент заскрежетал ключ в замке, и я в панике поспешила надеть цепочку себе на шею спрятав медальон под высоким воротником платья.
В комнату ввалился Уильям — грозный и весьма раздраженный. Он прожёг меня неприязненным взглядом и процедил:
— Я позволю тебе выйти отсюда, если ты станешь на колени и поклянешься, что больше никогда не позволишь себе подобные выходки! Если же нет…
Его голос вдруг надломился, дыхание перехватило, и в тот же миг увидела, что наглый крысеныш умудрился незаметно для нас выскочить из норы и впиться парню в ногу как раз чуть выше сапога.
Уильям зарычал и задёргал ногой, пытаясь сбросить с себя грызуна, а вбежавшие воины кинулись отрывать зубастое создание от ноги хозяина.
Дергался Уильям так забавно, что я рассмеялась в кулак. Несмотря на разыгравшуюся «трагедию», муженёк услышал мой смех, и его лицо исказилось яростью. Крысу как раз отодрали от его ноги, а через порванную штанину проступили капли крови.
Уильям выхватил кинжал из-за пояса и с удовольствием распорол крысе брюхо. Бросив грызуна на пол, он гаркнул воинам, чтобы убирались, посмотрел на меня убийственным взглядом и поспешно покинул подвал, не говоря больше ни слова. Ну да, ему явно не понравился мой смех. Наказание продолжается.
Меня снова заперли.
Ошеломленная всем произошедшим, я смотрела на растерзанное тельце грызуна и вообще ничего не могла понять. Что это было вообще? Почему крыса бросилась на Уильяма? И откуда
