– Но я же не говорил, что без управления, – заоправдывался дракон. – Понимаешь, тут пара хитростей есть. Во-первых, тело вроде как на автопилоте – рефлексы-то никуда не делись. Вот и летает себе по кругу. А во-вторых, оно летает немного не в мире Сиолы…
– А! Понял, как единороги бегают…
– Точно! Так и будет наворачивать круги хоть пару суток, пока батарейки не кончатся.
– А ты почем о батарейках знаешь? – насторожилась егоза.
– Вы лучше спросите, чего я не знаю, – усмехнулся Вася и, махнув рукой, позвал. – Пошли, что ли, а то у вас там и вправду скоро утро наступит. Не ждать же потом целый день, пока ваши тела уснут.
Я устал удивляться всему, что знал этот хитрец. Думается мне, что и про Землю он знал не понаслышке, просто раскручивал нас на разговоры, как лохов. С другой стороны – пускай раскручивает, лишь бы оказался таким крутым, как мы и надеялись.
Пришлось топать за этим шутником прямо по пустоте. Странное, надо сказать, ощущение: если закрыть глаза, то можно подумать, что идешь по мягкой лужайке, но в том-то и дело, что закрывать нельзя, а то окажешься там, куда Макар телят не гонял. Вот и приходилось идти за Васей, не веря собственным глазам и уверенно шлепая ногами по искрящейся бисером пустоте межмирья.
Для храбрости мы с Машуткой покрепче взялись за руки и постарались не отставать от рыжей шевелюры, маячащей впереди. Боясь потерять ориентир, мы не заметили, как что-то изменилось. Вдруг Вася остановился. Вокруг уже не было так пусто: в темноте призрачными тенями просматривалась комната, похоже – спальня.
Мышуня испуганно ойкнула, и я понял, что она, не отрываясь, смотрит на человека, лежащего на кровати. Я вгляделся в смутный силуэт под одеялом, и лицо спящего (вернее спящей) показалось мне знакомым. Еще раз взглянув на егозу я понял, что если это не близнец, то только ее собственное тело. Меня смутило то обстоятельство, что спальня явно не была больничной – несмотря на темноту, в ней угадывался домашний уют.
– Ты? – понимающе спросил я.
– Я, – кивнула Мышуня. – Но как мы можем видеть?..
– Не заморачивайтесь, – просто ответил Вася. – Только близко не подходите, а то защитой шарахнет.
Я протянул руку к лежащей «егозе» и ощутил знакомое покалывание «электрического» заряда.
– А как же ты? – спросил я дракона.
– Я, как сапер: главное, нужный провод перерезать, чтобы бомба не взорвалась… ребята, отодвиньтесь немного, чтобы, если что, вас не зацепило.
Мы послушно отошли в сторонку и стали оттуда наблюдать, как Вася надел откуда-то взявшиеся большущие резиновые перчатки и стал водить ими по телу спящей, словно что-то нащупывая. Потом остановился, кивнул сам себе и резким движением воткнул руку прямо внутрь девчонки. Мы чуть было не рванули в порыве чувств на помощь, но Вася уже вытащил из тела «на свет» какой-то темный сгусток или моток проводов, затем повернулся к нам и сказал:
– Ну вот и все с Мышуней!
– Как все? – удивилась Машка, но не успела договорить, так как Вася взмахнул рукой, и мы снова повисли в призрачной пустоте межмирья.
– Встречайте: Имеральда, вампирша, которая мучилась несколько дней на Земле, – произнес наш рыжий гид, и перед нами предстала высокая, стройная, темноволосая и, конечно же, острозубая женщина.
Не буду пересказывать сумбур, представляющий общение двух женщин, которых объединяет воистину телесная близость. Они сначала удивлялись, затем знакомились, потом обменивались впечатлениями. Из всего этого обмена шумом толкового я почерпнул только то, что ИИ все-таки сдал вампиршу Мышуниным родичам. К счастью, это случилось уже под вечер, и дома молчание и неуклюжесть вампирши приняли за обычный психологический шок. Ну подичилась, ну поплакала немного в подушку о чем-то своем, девичьем, – с кем не бывает? Эта болтовня тянулась бы бесконечно, если бы не драконовское вмешательство. Вася просто напомнил:
– У нас нет времени. Скоро утро. Еще Шиш на очереди. Прощайтесь!
Можно сказать, уже почти подруги бесстрашно обнялись (честно скажу: мне было бы страшновато с настоящими вампирами обниматься – это вам не егоза). А затем Мышуня обернулась ко мне, но вместо слов между нами повисло молчание…
Тысяча вопросов крутилась в голове сумасшедшим хороводом: «Ты меня будешь вспоминать?», «Мы найдем друг друга?», «Тебе было здорово со мной?», «Я не очень страшный?»… но мы все продолжали молчать. Не знаю, как она, а я просто боялся – зачем я такой красотуле там, на Земле? Кончилось тем, что она все так же молча крепко обняла меня и поцеловала под аплодисменты Васи – вот динозавр нахальный, хоть бы отвернулся!
А дальше моя ласковая егоза взяла за руку дракона и в мгновение ока исчезла из поля видимости. Мы с вампиршей тревожно переглянулись, но не успели ничего друг другу сказать, как меня снова окликнул Вася и, попросив Имеральду чуток подождать, утянул за руку к телу. Было заметно, что он спешит, так как мы больше почти не разговаривали. Дракон быстро подвел меня ко мне, спящему в больничной палате, и спросил: узнаю ли свое тело? Я, в свою очередь, спросил: откуда такие дурацкие вопросы? И дракон не мешкая, приступил к вылавливанию аналогичной гадости из спящего Шиша.
После того, как он вытащил эту бурду из «меня», я спросил:
– А куда ты это денешь?
На что получил исчерпывающий ответ:
– Откуда такие дурацкие вопросы?
– Ну, крокодил рыжий!
– От такого слышу! – и мы, расчувствовавшись, обнялись. Когда еще вот так, легко, как бы невзначай, тебе подарят второй шанс на жизнь и даже ломаного гроша за это не попросят?
Дальше Вася быстренько повторил процедуру, приведя в межмирье эльфа Сайнара. Я только пообещал длинноухому, что все будет в порядке, если, конечно, он больше не будет связываться с сомнительными колдунами, а во всем станет слушаться волшебного Гарольда и еще более волшебного Васю. Затем передал привет старому академику и не менее старому эльфу Элару и взял за руку веселого динозавра, скрывающегося под ехидной рыжей физиономией.
Прощай, Фэнтези! Я все-таки выиграл свою личную войну и мог похвастать, что ни в чем не уступил колдунам и не поступился своими рыжими принципами. Но почему к радости возвращения примешивается грусть? К счастью, Вася не дал вволю порефлексировать на тему расставания, каким-то образом ввергнув меня в состояние полной отключки…
Белый потолок с рисунком блеклой тени от занавески… я повернул голову – строгое убранство комнаты было знакомо – это все та же палата психушки…
Как мне хотелось воскликнуть, что мне приснился полный бред: все эти летающие динозавры, призрачные единороги и лысые ректоры-колдуны! Но факт оставался фактом: я был не дома, и я прекрасно знал, где был, почему сюда попал, и что со мной происходило, правда, не здесь, на Земле, а в той сумасшедшей фэнтезийной стране. Как раз о последних событиях на Земле я был осведомлен весьма посредственно.
А может, все-таки я сошел с ума? И место подходящее для содержания таких больных… – мне стало жутковато. Книжек начитался, вот и привиделось… Я лихорадочно стал вспоминать, как бы доказывая себе самому, что я не просто ударился в тот знаменательный вечер головой, а ударился крепко… так крепко, что…
Господи, что я несу? Я в клинике у ИИ и быстро выясню, что к чему – уж этот психиатр не даст соврать. Тем более что уже время завтрака – это слышно по шуму в коридоре. Я вскочил и, быстро натянув спортивный костюм, прошмыгнул в дверь. Но меня ждало разочарование – ИИ не оказалось на месте и не предвиделось до обеда. Тогда я нашел свой мобильник в тумбочке и стал названивать своей сердобольной мамочке (она как раз еще не ушла на работу). Я чуть не волком взвыл, упрашивая ее забрать меня из этого дурдома. Не знаю, что на нее подействовало, подозреваю, она просто сердцем почувствовала, что я вернулся, то есть пришел в свою нормальную непоседливую форму. Конечно, она обрадовалась, услышав мои вопли:
– Мамуль, не дрейфь! Я здоров, как бык. Я тебе все потом объясню… забери меня домой… все анализы уже взяты… Ну, мамочка! Ну, миленькая!
Какое материнское сердце выдержит такое клянченье? Мама поохала, повздыхала, попыталась попенять на строгое начальство, но сломалась. Она же сама по мне соскучилась, ну кто еще сумеет осложнить ее жизнь так, чтобы не оставалось времени на вязание шарфиков и штопанье носков?
Я спешно собрал шмотье и пошел обрабатывать медперсонал. Надо сказать, война антифэнтези закалила мое нахальство, и я, понимая, что от медсестер ничего не добьюсь, пропер прямиком к докторам в ординаторскую. Там сидела какая-то врачиха, судя по белому халату и насупленному взгляду через толстенные очки. Я с ходу принял вид умненького пай-мальчика, на который только могла потянуть моя пройдошисто-конопатая внешность, и вежливо спросил:
– Здравствуйте! Извините, пожалуйста, за беспокойство, но за мной едет мама, а Ильи Игнатьевича нет на месте. Вы не помогли бы посодействовать с выпиской?
