Тактика не особенно хитрая, но эффективная. Одни начали разбивать друзу, другие — рубить беззащитное дерево. Сто пудов, это была не импровизация. К такому повороту событий противники Мельны явно готовились.
— Что вы делаете?! Остановитесь! — увещевала их женщина.
Тщетно. «Окруженцы» её не слушали.
Я же, продолжая отбиваться от напрыгивающих на меня сподвижников Канзиса, медленно отступал от портала и «алтаря» и старался не упустить тот миг, когда я пойму, наконец, что увидел главное, когда здесь случится то, о чём через пять веков говорила мне постаревшая Мельна…
Нужный мне миг наступил, когда от обоих источников барьерной энергии ничего не осталось.
Нити, питающие генератор, лопнули, но сам портал не исчез. Он превратился в чудовищную воронку, направленную во все стороны сразу. Втягивающую в себя всех, кто поблизости, всё, что нельзя было закрепить.
Люди, собравшиеся на площади. Приспешники Канзиса вместе со своим предводителем, добившиеся своего и не понимающие, что происходит. Осколки друзы. Обломки дерева. Мусор… Всё это влетало в воронку и пропадало в ней без следа…
В ушах у меня свистел ветер, мимо проносились чьи-то бесхозные вещи, кто-то пытался схватить меня за одежду, но его пальцы соскальзывали и бедолагу утягивало в провал между миром-без-времени и неведомой бездной. Сам я еле удерживался на месте, вонзив МСЛ в шов мостовой и вцепившись руками в титановую рукоять. Перед глазами уже висел отпечаток барьерной ауры Ан, готовый в любое мгновение поделиться со мной нужной энергией и унести меня в спокойное завтра…
Мельну спасала защитная сфера. Она не давала женщине провалиться в воронку вместе со всеми. Но та же самая сфера, как оказалось, не позволяла остановить катастрофу. Между воронкой и генератором-постаментом всё ещё оставалась связь, которая выглядела словно пульсирующая жила, наливающаяся то красным, то белым, то зелёно-оранжевым…
Можно ли её разорвать и, если можно, то как, мне было неизвестно.
По всей вероятности, это было неизвестно и Мельне. Но будущая мельничиха рвать эту связь не пыталась. Женщина поступила иначе. Она просто убрала защиту между генератором и созданной им воронкой, а затем что есть силы оттолкнулась от постамента. Дистанцию до воронки оторвавшийся от земли алтарь-генератор преодолел за доли секунды. Когда он в неё влетел, пространство над площадью озарилось ярчайшей вспышкой, а по барабанным перепонкам хлестнуло так, словно бы кто-то одновременно взорвал десяток-другой светошумовых «камбуле́й».
Секунд, наверно, на двадцать я просто оглох и ослеп, а когда кое-как очухался, воронки на площади уже не было, как не было друзы, дерева, постамента и почти всех людей, кто пришёл сегодня к порталу.
Мельна лежала ничком в шаге от того места, где находилась воронка.
Я знал, что она жива, но ждать, когда она тоже очнётся, чтобы поговорить, времени уже не было. Часы и минуты, проведённые здесь, точно так же проходили и в будущем, с примерно такой же скоростью. Обещанные мне два часа почти истекли, поэтому я привычно потянулся сознанием к отпечатку чужого рисунка, пальнул золотистой нитью в алую ауру Ан, поделился откатом с рисунком Паорэ, и мир вокруг вновь провалился в барьерное тартарары…
* * *
«Полёт» в начальную точку показался мне более лёгким, чем, когда перемещался в конечную. Видимо, сказался полученный опыт. Теперь я уже не экспериментировал, а сразу включил программу в тысячу циклов и тупо считал прогоны. В тысячах считать было просто. Требовалось только не ошибиться и переключить программу на сотни, а затем на десятки за пять-шесть прыжков до цели.
Пока одна часть сознания считала пролетевшие сутки, другая (надеюсь, что аналитическая) обрабатывала полученную информацию.
Теперь, по крайней мере, стало понятно, почему исторические хроники известных мне государственных образований Вселенной начинались, как правило, с событий пятисотлетней давности, а до того обходились обрывочными и противоречивыми данными. В Княжестве, к слову сказать, была та же фигня.
Миллиарды людей вернулись в «пустую» Вселенную за час с небольшим через организованные Мельной порталы (по одному на каждое из почти бесконечных сегодня). Миллионы попали на Флору вместе с будущим Князем и его присными за те секунды, пока крутилась воронка. Осколки друзы стали там кристаллами власти, обломки дерева — барьерными амулетами, а алтарь-генератор реплицировался в аналогичные постаменты в святилищах, накрыв перед этим планету защитной дымкой и заполонив барьерным туманом девять десятых её поверхности.
Конечно, эта теория требовала формального подтверждения, и какие-нибудь доктора-академики поверили бы в неё лишь через годы исследований, но для меня лично подобной проблемы не существовало. Я знал, что идея верна, и этого было достаточно
А вот иные догадки по поводу мира-без-времени пришлось-таки пересмотреть и довольно существенно. Теперь, после всего, что я увидел на площади, мой недавний монолог перед Мельной выглядел пустопорожней пародией на настоящую аналитику.
Взять хотя бы соображения о причине, побудившей обитателей старой Вселенной бежать в мир-без-времени. Судя по тому, как вели себя люди во время прохода через порталы, навряд ли они боялись какого-то банального перенаселения. Нет, скорее всего, их страшило другое. Они опасались врага. Настоящего. Того, кто действительно смог напугать их так, что они не решились остановить Канзиса сотоварищи, когда те стали вопить и размахивать топорами, когда увидели золотистую вспышку.
Ни у кого из местных не было в ауре золотистого, даже у Мельны. Только белое или алое, а чуть позднее зелёное. «Цвет врага» в этом мире имелся лишь у меня, и это наводило на определённые мысли. Как, что, когда? И почему хозяйка «фольклорной» лавки, в отличие от других, меня совсем не боялась и даже наоборот хотела, чтобы своей способностью «фиксировать настоящее» я пользовался по полной программе? Причём, это выглядело особенно странным на фоне того, что, если помимо меня такое умение получат Пао и Ан, а это казалось почти неизбежным, цены нам всем просто не будет. Втроём мы, наверное, сможем разнести этот мир вдребезги, и никакой враг ему уже не понадобится…
С другой стороны, не совсем понятно, почему очень многие всё-таки захотели покинуть этот спокойный и относительно безопасный мирок? Мельна, как помнится, сама говорила, что противников и сторонников такого решения было примерно поровну. Неужели они и вправду считали, что старый враг им больше не страшен и что барьер, который «перегородил» всю Вселенную, не даст этому врагу прорваться туда, где окажутся переселенцы?..
Вопросы, вопросы…
Моя идея по поводу четвёртого измерения тоже больше не выглядела адекватной. Прогулявшись на пять веков в прошлое мира-без-времени, я неожиданно понял, что же меня смущало в собственных измышлениях. А смущало меня желание рассуждать привычными категориями, стремление оставаться в рамках известного, принятого большинством и, значит, единственно верного.
Но кто, блин, вообще решил, что время имеет только одно измерение? Почему бы ему, как и знакомой всем 3d-метрике, не иметь их, как минимум, столько же? Мельна из прошлого недаром ведь говорила Канзису про какие-то непонятные флуктуации ещё более непонятного «антидеситтеровского пространства»… Словом, когда всё закончится, обязательно расспрошу её об этой фигне, и пусть только попробует отделаться очередными туманным фразами и намёками…
Мимо нужного дня я, к счастью не промахнулся, хотя примерно на пятистах тысячах мне вдруг показалось, что я обсчитался и пропустил то ли тысячу суток, то ли вообще две. Этот мысленный сбой растянул мой полёт на лишние три минуты субъективного времени, в результате чего на площадь я вывалился, как принято говорить, с корабля на бал.
Мельна, Пао и Ан стояли всё там же, в десяти шагах от фонтана. Меня «отнесло» от них при возвращении тян примерно на тридцать. Что немудрено, ведь в прошлом мне пришлось пробиваться к месту событий через толпу, и обратно я, соответственно, стартовал из другой пространственной точки.
