Сейчас, в моём настоящем сегодня, на площади снова была толпа, и мне опять требовалось через неё пробиваться. Правда, в отличие от пятивекового прошлого, нынешняя толпа выглядела не такой многочисленной. Лишних людей в ней практически не было. У каждого в руках имелось какое-нибудь оружие: от копий и тесаков до многозарядных арбалетов и шокеров. Не бог весть что, но для того, чтобы напугать трёх безоружных женщин, этого хватало с избытком.
Последние, впрочем, пугаться почему-то не собирались…
— Предупреждаю ещё раз! — послышалось откуда-то из-за фонтана. — Если ты снова начнёшь недозволенные эксперименты, мы тебя арестуем вместе с помощницами.
Вынув лопатку (типа, я свой) и продравшись в передние ряды, я внимательно осмотрелся.
В первых рядах находись граждане в форме. Как помнилось по объяснениям Пао, в подобную одевались местные жандармы-гвардейцы. Почти половина целилась из арбалетов в стоящих возле фонтана женщин. Как по мне, так позиция глупая. Если начнут стрелять, обязательно попадут в кого-нибудь из своих. Но стражникам, судя по всему, было пофиг. Видимо, внушаемый Мельной страх пересиливал боязнь случайно поймать арбалетный болт.
— Я повторяю! Лучше уйди, и все останутся целы! — прокричал опять главный жандарм.
Только сейчас я наконец заметил, что было в руках у Мельны. В левой она держала зелёный кристалл, в правой — древесный обломок. Мне хватило одного взгляда, чтобы понять: это те самые, из друзы и барьерного дерева. То, что хозяйка «фольклорной» лавки собиралась их вот-вот применить, было ясно любому. Окружающие, скорее, не понимали, почему она до сих пор их не применила.
Для меня это, к счастью, загадки не представляло. Мельна просто ждала моего возвращения. Но времени у неё, похоже, почти не осталось.
Чтобы не привлекать внимание стражников, я решил подать весть о себе через барьер. Это оказалось нетрудно. Отпечатки барьерных рисунков герцогини и баронессы всё ещё находились в моём сознании, так что мне требовалось всего лишь отправить их к их владелицам. Две трёхцветные ауры медленно потекли от меня к Пао и Ан. Как только они соединились с оригиналами, обе девушки вздрогнули и обернулись. А вслед за ними обернулась и Мельна.
Удивительно, но в барьерном зрении две моих женщины казались теперь почти одинаковыми, только в ауре у Паорэ было чуть больше белого, а у Анциллы — алого. Золотистого у обеих было примерно поровну. В отличие от них, хозяйка лавки и мельницы имела в своём рисунке только два цвета, правда, благодаря более высокому индексу, горели они существенно ярче.
— Я вернулась, чтобы закончить начатое, — громко провозгласила Мельна. — Это, — вскинула она руку с кристаллом, — символизирует неизменное прошлое. — Это, — подняла она древесный обломок, — непредсказуемое будущее. Между ними должен находиться барьер — настоящее. Здесь, в мире-без-времени, наше сегодня слилось с нашим завтра и нашим вчера, заполонив всё, превратив в барьер настоящего и наше прошлое, и наше будущее. Но барьер, как известно, всегда должен находиться строго посередине…
— Ты сама что ли захотела стать этим барьером? — попробовал высмеять сказанное главный над стражниками.
Мельна даже бровью не повела.
— Нет, не я. Мне просто не хватит сил, чтобы поднять свой индекс выше предела. А вот ему, — указала она на меня, — хватит. И даже останется.
В этот же миг я неожиданно понял, что меня смотрит вся площадь.
— Убейте его! — истерически завопил главный. — Убейте их всех!..
Через мгновение воздух в том месте, где я стоял, вспороли не меньше десятка болтов, но до меня они не долетели. Умение перемещаться на доли секунды в прошлое-будущее оказалось как никогда полезным. Часть выстрелов я отразил сапёрной лопаткой, от остальных попросту увернулся.
Хорошо, однако, иметь читерские способности, любой джедай обзавидуется!
Пятнадцать шагов до Мельны и девушек я преодолел за пару ударов сердца.
Гвардейцы стреляли и в них, но тоже, как и по мне, «промахивались». Мешала защитная сфера, как и тогда, пятьсот лет назад, сооружённая Мельной с помощью кристалла и амулета. Женщина соединила их вместе и, стиснув зубы, пыталась держать защиту. Судя по катящимся по лбу капелькам пота, энергии двух обломков из прошлого для длительного противостояния ей явно не доставало.
— Поднимайте свой возраст! — выдохнула что есть силы хозяйка, когда я проник под защитный купол.
— Зачем?!
— Чтобы повысить индекс!.. Чтобы превысить его!.. У нас есть двадцать секунд… Дольше я не смогу…
В ту же секунду она сама начала стареть, и её аура разгоралась всё ярче и ярче.
— Вместе! — схватил я Паорэ за левую руку, а Анциллу за правую.
На неуловимо короткий миг наши рисунки объединились, а затем стали расти, только не вширь или вверх, а словно бы внутрь, наполняя наши телесные оболочки барьерной энергией, стекающейся к нам едва ли не отовсюду. С каждым мгновением Пао и Ан становились всё больше и больше похожими на себя прежних, какими я помнил их до попадания в этот мир. Да, собственно, я и сам чувствовал, что тоже возвращаюсь в свой предыдущий возраст, тот, какой он и должен быть в нормальном, а не искусственно созданном мире, где время не ходит по кругу, а течёт так, как ему положено, от прошлого к будущему…
Примерно на десятой секунде нашего «возвращения в правильный возраст» запылала огнём защитная сфера.
На пятнадцатой зелёный кристалл и древесный обломок в руках у хозяйки обернулись ярко светящимся шаром, исторгающим из себя сиреневые и серебристые молнии, как в опытах Теслы.
А на двадцатой превратившаяся в седую старуху Мельна вдруг начала таять, как призрак, как привидение, расплываясь по плёнке защиты сполохами оранжевого тумана.
— Держитесь! — заорал я изо всех сил, даже не увидев, а просто почувствовав момент перехода количества в качество.
Защитная сфера лопнула с оглушительным треском, и перед нашими глазами на её месте завертелась воронка. Левый её край горел ослепительно-белым, правый — огненно-красным. Вцепившиеся в меня Пао и Ан еле удерживались, чтобы не улететь в неё: миледи налево, экселенса направо. Бешено крутящийся «водоворот» словно задался целью сперва раскидать их в разные стороны, а после втянуть в себя поодиночке.
С такой «постановкой вопроса» я был категорически не согласен.
Я знал, я чувствовал, я понимал, что ни при каких обстоятельствах не должен их отпускать. Что если нам и суждено опять провалиться в портал, то мы должны это сделать вместе, втроём.
Я словно бы наяву ощущал, как меня распирает силой барьера, и в какой-то момент она словно бы перепрыгнула через максимум и стала чем-то иным, вобрав в себя не только энергию времени, но и энергию пространства — всех его дополнительных измерений. И тогда я просто вытянул руки, схватил за края воронку, раздвинул на нужную ширину и, будто гигантской шляпой, накрыл ей себя и своих спутниц…
* * *
Ощущать себя бестелесным было не слишком привычно, но, в общем и целом, терпимо. Тем более что физической оболочки никто из нас не терял, просто в этом пространстве она не только не чувствовалась, но и не требовалась. Патентованные экстрасенсы с Земли, вероятней всего, назвали бы это место астралом, однако в действительности ни к нематериальной природе, ни к магии, ни к метафизике оно, безусловно, не относилось. То, куда мы попали, было абсолютно реальным.
Мы как будто висели в серебристо-сиреневом мареве, три ярких трёхцветных ауры в центре полупрозрачной бесконечной трубы, уходящей от нас вверх и вниз и становящейся чем дальше, тем шире. Там, где мы находились, её диаметр, по ощущениям, был наименьшим, тян примерно пятнадцать. От падения или, наоборот, взлёта в неведомое нас удерживали тянущиеся к трубе золотистые нити. Все вместе они образовывали что-то вроде батута, на котором можно раскачиваться, но не прыгать. Прыгать мы, впрочем, не собирались. А вот освоиться и понять, что здесь да как — без этого уходить отсюда мне не хотелось.
