и крошка Хэч. А между мной, Каем и берегом, чуть ли не плечом к плечу стояли три Каевских корефана, явно прикрывая своими спинами выходку своего «босса».
— Сюда! — вдруг крикнул один из шакалят. — Здесь земляная крыса дерется!
— Что там у вас? — сдвинув брови к нам шагнул тот ныряльщик, что повторял команды деда.
— Червяк напал на Кая! — тут же подтявкнул ещё один.
— Что там, Мало́си? — задребезжал с берега дед. — Кто-то посмел нарушить священный ритуал?
— Ты! — командовавший нами ныряльщик не повышал тона, но его взгляд, замерший на мне не сулил ничего хорошего. — Что скажешь в оправдание?
Оправдываться? Вот ещё! Я что, сам, без помощи «взрослых» с этой шантрапой не разберусь?
— Послушайте, — я выставил руки, — я тут пытаюсь пройти Испытание. Думаете мне нужны проблемы? Учитывая, как ко мне тут относятся, нарушение правил, это самое последнее, что мне сейчас надо.
Судя по глазам мужика — не убедил.
Хорошо, тогда попробую так.
— Вы же сам ныряете. Вы же лучше меня знаете, что, когда держишься на пределе, тут лишь бы не отключиться. Любые резкие движения могут привести к смерти. Сколько я продержался, вы видели... Разве я ещё о чем-то мог думать? Разве у меня хоть на что-то оставались силы? ... Но, если это так, — я позволил себе усмехнуться, — значит я здесь лучший!
Кай от неожиданности даже перестал изображать смертельно раненного, и выкатил зенки на меня, потом на ныряльщика. Мужик несколько секунд о чем-то размышлял, потом в свою очередь усмехнулся. И развернулся к деду.
— Ерунда. Мальки письками меряются!
Прозвучало так... неожиданно, что я аж хрюкнул, за что удостоился ещё одного взгляда через плечо от ныряльщика.
— Малоси, кто продержался дольше всех? — опять заголосил дед.
— Вот этот! — рука ныряльщика вытянулась в мою сторону.
— Малыш Кай? — заулыбался с берега дед, кивая своей тыковкой. По лицу маячившего неподалеку от него Ситу мелькнула самодовольная улыбка.
Я оглянулся — Кай стоял чуть ли не бок о бок со мной, чуть позади.
— Нет, — категорично отрезал мужик, — Кай был вторым. Дольше всех под водой сидел вот этот...
— Земляной? — брови деда взлетели вверх, глаза округлились.
— Я тренировался, — заметил я негромко, но Малоси услышал. Окружающие тоже.
Но с берега уже орал Ситу.
— Этого не может быть! Не бывает такого, чтоб какой-то земляной червь смог обойти моего сына. Я его лично тренировал!
— Но ты сам видел, — вступился за меня вождь.
— Это говорит лишь об одном, — не унимался Ситу, — этому человеку помогают духи... Я утверждаю, — тон превратился в обвинительно-торжественный, — что в этого человека вселился злой дух! Только этим может объясняться то, что какой-то пацан столько дней один прожил в лесу и смог уйти от наших воинов. Такое не по силам человеку! Только злому духу! А теперь он ещё и столько времени смог обходиться без воздуха!
— Это серьёзное обвинение, — кивнул вождь, посмотрел на шамана, — что скажешь, говорящий с духами?
— Приведите его ко мне, — требовательно повелел шаман.
Не успел я дёрнуться, как Малоси ухватил меня за плечо, в воду тут же вошли пара воинов.
По сердцу резанула тревога, на рефлексах осмотрелся, запечатлевая в мозгу картинку — расположение лодок, воинов, вообще всех, кто представлял для меня угрозу. Бежать? Пульс в миг подскочил до «рабочего», готовя тело к активным действиям, детали приобрели дополнительную резкость — результат выброса адреналина...
Ну уж, не-е-ет! Чем это кончилось в прошлые разы я помнил — всякий раз побег лишь усугублял ситуацию. Да и сбежать вряд ли получится: слишком много открытой воды, а от местной лёгкой пироги даже в ластах не уплыть.
Меня вывели на берег, за руки не держали, но воины, я чувствовал, были как пружины на взводе.
Шаман шагнул ко мне. На островке прекратились все разговоры, в который уже раз повисла гнетущая тишина.
Рефлексы настойчиво требовали действия. У воина справа очень удобно висит нож на поясе. Левый избыточно напряжён, это тоже можно использовать. Посох, которым шаман любил «лечить» одержимых оружие инерционное и длинное, требует дистанции...
Шаман, опираясь на свой посох подошёл почти вплотную, нависнув надо мной как сушёное дерево. Наклонился... и принялся обнюхивать меня как собака!
Вообще-то, я во всякое потустороннее не верю... Вернее — не верил, ранее. На себя надо надеяться и на тех, кто с тобой в связке, а не на какие-то высшие силы. Но тут... Я сглотнул набежавшую слюну. По спине прокатился холодок... Впрочем, это мог и ветер сушить мокрую кожу.
Лицо шамана замерло, в считанных сантиметрах от моего, глаза уставились в глаза.
«Ну, чё те надо, старый?» ответил я мысленным вызовом, хоть сердечко и частило.
«Не старее тебя! Когда ты перестанешь от меня бегать?»
Что?! Я вздрогнул. Это ... Это ты?
Уставился я удивлённо в глаза шамана. Да не... Бред!
Старик, не дрогнув ни одним лицевым мускулом, выпрямился.
— Я не чувствую в нем зла! — заявил он авторитетно.
Ситу попытался ещё что-то вякать, но это было уже пустое сотрясание воздуха.
«Почему ты мне помогаешь?» — мысленно уставился я на шамана.
Ноль эмоций. Может я сам себе чего-то напридумывал?
— Я могу уже продолжать? — издевательски прохрипел Наставник. Ему явно не нравилось происходящее. — Или нам уже не нужны новые люди глубин?
— Прости, старый друг, — повернулся к нему шаман, — конечно, племени нужны новые ловцы жемчуга. Мы закончили, исполни должное.
* * *
Следующим раундом шло, так сказать, «динамическое апноэ» или, в просторечии моего прежнего мира, «динамика» — проныр на задержке дыхания. С того же места, с глубины по пояс надо было пронырнуть в длину. Дистанцию обозначили лодкой, вставшей на якоре метрах в сорока от выстроенных в одну линию испытуемых.
Грузы бросили прям там же, в воде, как бы обозначая линию старта. Мой камень притащил малыш Хэч.
— Держи! Ты оставил.
— Спасибо, дружище Хэч, — от чистого сердца поблагодарил я паренька, радостно улыбнувшегося, услышавшего своё имя, — кстати, я Хеху...
— Разве у крыс есть имена? — ухмыльнулся оказавшийся рядом один из приятелей Кая. Вот чёрт, так и не запомнил как их зовут.
Я не отреагировал.
— А я — Алеки! — тут же
