Она даже удивилась: до сих пор думала, что рисунки у всех ребяческие – типа, почеркушки. А здесь… Она не профессионал, но Никас сумел передать мягкую золотистую зелень деревьев и холодновато-синеватые травы в тени под ними.
- А почему не на тебя? – спросил Никас, чуть с недоумением глядя на себя в зеркало.
- Я пока ещё только учусь, - напомнила Аня. – И не знаю, что произойдёт, если ты попробуешь написать мою силу. Да ещё потом использовать её.
- Знать бы ещё, как использовать, - пробормотал брат, продолжая опасливо коситься на зеркало, но не решаясь-таки коснуться бумаги кончиком карандаша. – Нет, Агни, я не понимаю, что именно нужно сделать.
- Ну, попробуй нарисовать что-то любимое, но глядя на себя.
Сказала и сама затаила дыхание, когда карандаш наконец дотронулся до бумаги.
Она не предложила Никасу резать карточки. Всё-таки они пока проводят эксперимент. Пробный рисунок… Услышала, как он снова что-то бормочет, и осторожно встала у него за спиной, стараясь не отражаться в зеркале перед ним.
- Любимое… Что у меня любимое-то есть?..
Аня улыбнулась и отошла. А что любимое есть у неё? Её комната? Многовато и расплывчато. Нужен какой-то конкретный предмет, вещь. Ювелирка, подаренная Агни дином Хармоном? Она взглянула на кольца и браслеты. Нет… Простенькое колечко, подаренное Таеганом, уже проявившее себя довольно воинственным защитником? Она ещё не успела привыкнуть к нему, чтобы назвать любимым… И чуть не засмеялась. Мостки! Вот её самый любимый предмет в этом мире! Мостки, на которых можно сидеть вдвоём, прижимаясь друг к другу и глядя на ночное озеро, побликивающее мягко раздробленным по мелким волнам светом луны или месяца. Мостки, на которые Таеган её приводит, обнимая за плечи. Мостки, на которых так удобно говорить вполголоса, обозначая тем самым личные границы их двоих…
Никас расправил плечи и склонился над бумагой.
Глуша в себе естественное любопытство: что он там начал рисовать? – Аня замерла у окна, боясь даже движением помешать его сосредоточенности. Потом спохватилась и бесшумно полуразвернулась к окну. А вдруг она увидит Таегана, втихаря гуляющего по её поместью? Пусть окно в комнате Никаса выходит на другую часть поместья, на сад, но мало ли… Увы, ожидания не оправдались, хотя она сумела улыбнуться, напоминая себе, что слишком мало простояла. Но, обернувшись к Никасу, обнаружила, что он работает быстро и, пожалуй, даже увлечённо. Шагнув в сторону, она с беспокойством заметила, что он рисует несколько странно – точней выглядит при этом странно: лицо расслабленно спокойное, глаза даже полуприкрыты, будто он вот-вот задремлет, но карандаш в его руках двигается так быстро, что Аня заподозрила: а если и впрямь почеркушки?
Ожидалось, что «художник» довольно быстро закончит рисунок. Но Никас внезапно ещё больше ссутулился над бумагой, больше не обращая внимания на зеркало, на которое до сих пор мельком, но поглядывал. Аня даже испугалась, а может – просто встревожилась: такого она не ожидала.
- Всё…
От слова, сказанного шёпотом, мороз по спине.
Что значит – «всё»?
Аня взглянула на брата, откинувшегося к спинке стула, и решила считать, что ничего экстраординарного не произошло. Подошла к столу и только хотела было взяться за лист, чтобы поближе рассмотреть рисунок, как застыла на месте: рисунок то прятался за призрачно-зеленоватым маревом, которое настойчиво тянулось к голове брата, то снова появлялся, но не очень разборчиво: какие-то корявые линии собирались в нечто единое.
Заглянув в лицо Никаса в страхе, что с ним происходит нечто такое, что не поддастся, если придётся его выводить из этого состояния, она нахмурилась.
Никас всё так же расслабленно смотрел на бумагу, словно не замечая, как зеленоватое марево поднимается над его головой, чтобы потом погрузить его в себя, омывая магической волной.
Пришлось откашляться, чтобы негромко, не пугая его в этом, кажется, медитативном состоянии, произнести:
- Что ты видишь, Никас?
- Листья, - с какими-то полусонными интонациями откликнулся брат. – Они… гладят меня по лицу. Мягко-мягко…
Остатки марева вознеслись к голове Никаса и теперь постепенно испарялись, опадая вокруг него… Аня с трепетом взглянула на лист с рисунком. И даже улыбнулась: Дерево! Пусть и изображённое графически и даже без листьев. И чисто символически закрашенное зелёным цветом между чёрными линиями. Даже ствол зеленел.
- Я вижу магический отсвет, - с новым недоумением сказал Никас. – Так отчётливо, как никогда.
Аня молчала. Пальцы дрожали – так хотелось испробовать то же самое. Если бы не страх: а вдруг она вернётся в свой мир? А в тело Агни вернётся настоящая хозяйка? Стыдно… Но так не хотелось этого возвращения и… воскрешения настоящей хозяйки поместья… До слёз, потому что почувствовала себя моральным уродом!.. И, вместо радости за Никаса, поклялась себе: как только всё в семье будет хорошо, она сядет перед зеркалом и возьмёт карандаши и нарезанную на карточки бумагу. И… И ничьи ласковые руки её не остановят! Ничьи внимательные глаз не сумеют удержать её от этого нового опыта в собственной судьбе! И никакой Таеган её не остановит от желания доказать всем, что она не бессовестная! И пусть она вернётся в свой мир, но чужое место занимать не собирается... Если есть шанс для Агни.
- Ты плачешь? - обернулся к ней Никас, сияя от восторга. – Ты рада за меня? Агни, я никогда так отчётливо не видел магических линий, как сейчас! Я вижу даже те, которые излучают магию из твоих украшений! – И даже шутливо попенял: - Тебе надо было раньше устроить этот незабываемый опыт, Агни!
- Я боялась, - виновато призналась она, очень хорошо понимая бывшую хозяйку поместья. – Сам понимаешь – чтобы проверить дар образов, надо объяснить… Впрочем, это я уже говорила тебе.
- Что дальше? – энергично спросил Никас, глядя в зеркало. – Ведь это не всё?
- Нет, не всё. Помнишь – я говорила тебе о том, что нужно рисовать на отдельных карточках? Потом надо научиться раскладывать их так, чтобы они не «ругались» между собой. И тогда сила рисунка возрастёт намного. Никас, мы предложим младшим этот опыт? Или повременим?
- Нас с тобой уже двое, - покачал головой Никас. – Этого достаточно для прецедента. Пока не будем. Мало ли что мальчики в школе натворят с этим даром.
- Согласна, - вздохнула Аня. – Пойду, посмотрю, не устала ли Онора. Она слишком много сидит в библиотеке…
- С этим я тоже согласен, -
