так… – пожал плечами невозмутимый дедушка.
– А где полиция? Почему их не арестуют? Они же перекрыли дорогу и препятствуют движению. Они же нарушают общественный порядок!
– Порядок невозможно нарушить, – философски изрёк старец и добавил: – А ты знаешь, что у Рамы открывается третий глаз?
«У Рамы открывается третий глаз, чтоб вы знали», – написала Ольга.
Почему-то комментариев под последними постами никто не оставлял. Её контент стал непопулярным? Ничего, фотка голых мужиков, танцующих вокруг костра, точно привлечёт внимание.
«Это самая важная новость за сегодня. А то, что вот эти голые психи перекрыли нам дорогу и мы никуда не можем проехать, никого не удивляет и не бесит. Видите ли, всё ок, потому что порядок невозможно нарушить. Нет, может, это, конечно, звучит по-философски мудро, но меня жизнь к такому не готовила. Как и к тому, что тут все испражняются на улице. И ко многому другому.
Укун как полоумный вертится вокруг фальшивого Рамы и поёт ему песни. Впрочем, сейчас он с гиканьем побежал в толпу голых мужиков и танцует вместе с ними. О, вот к ним подтянулись и Рама со своим сериальным братцем. Прекрасно, все поют и пляшут, все счастливы!
Мы куда-то ехали? Забудьте об этом! Разве может быть что-то важнее танцев с грязными голыми мужиками вокруг костра?
Кстати, о Раме. По сюжету этой их древней книги он тот ещё моральный урод! Сначала он издевался над своей «любимой» женой, потом изгнал её беременную из дворца, а потом вообще убил, закопав заживо! Конечно, кто же ещё заслуживает хвалебных песен, как не он? Тем более что у него, блин, прямо сейчас открывается третий глаз! А вы верите в третий глаз и прочую муть? Напишите в комментариях!»
– У Рамы открывается третий глаз! – Какая-то радостная нарядная девушка из актёров массовки, пританцовывая, протянула Ольге бутылку воды. Не Сита. Ситу, видимо, опять прячут от Укуна, чтобы поддерживать легенду.
Тем временем голые мужчины резко перестали танцевать, пообнимались с царём обезьян, затушили костёр «пионерским способом», собрали остатки тряпок и организованной группой ушли в ближайший пролесок. Водитель автобуса радостно завёл мотор.
На этот раз Ольга уселась подальше от всех, выключила звук на телефоне и тихо «щёлкала» для своего блога всё, что видела в окно. За окном вдоль дороги не спеша шло стадо коров, лениво размахивающих хвостами. На такой контент тоже найдутся свои подписчики – люди любят смотреть фоточки из путешествий, особенно из-за границы. Ну да, коровы. Надо только придумать какой-нибудь интересный текст. Вот она погуглит про индийских коров и…
– А потом он сказал, что у бодхисатвы Гуаньинь толстые икры!
– Что-о?! – От возмущения богиня улетела на облаке так высоко, что превратилась в мелкую точку.
– Да-да, толстые икры-ы! – задрав голову, крикнул в небо страж. – И все в трактире смея-али-ись!
Прекрасная Гуаньинь, красная как мак, опустилась на балкончик Небесного императора, выпустив две тонкие струйки пара из крошечного носика.
– У меня не толстые икры!
– А что хозяин трактира? – перебивая её, заинтересовался император. – Не истёк ли он кровью от ран, которые нанёс ему Сунь Укун?
– Нет никаких ран, великий Юй-ди, – помедлив, ответил страж. – И пальцы все у него оказались на месте.
– Удивительно! А те несчастные пьяницы, из которых царь обезьян выбил душу, уже преданы земле? Их семьи носят траур?
– Они не преданы земле, великий Юй-ди, они живы, здоровы и уже трудятся в рисовых полях.
– Вот как! – искренне удивился император. – А разрушенный трактир, наверное, совсем невозможно восстановить?
– Трактир не разрушен, император, – нервно кашлянув, признал страж. – Лишь крыша прохудилась да дверь сорвана с петель.
– Так, значит, всё хорошо?
– Всё хорошо, великий Юй-ди! – радостно подтвердил страж небесных врат.
– Так, значит, у меня толстые икры?! – тихо сказала Гуаньинь, мстительно сощурив глаза.
Массивный китаец сидел на скамейке в парке, с довольным видом надкусывая пшеничный макси-ролл с курицей. Соус стекал по коротким пальцам. Он отпустил пару сальных шуточек вслед проходящим мимо девушкам, но, не удостоившись их ответного внимания, вздохнул и откинулся на спинку скамейки. Где-то поблизости заплакал капризный ребёнок. Залаяла пробегавшая собака. Китаец недовольно поморщился и откусил огромный кусок ролла, наблюдая, как высокий незнакомец садится рядом.
– Ты выглядишь больным, твоя кожа серая и тусклая.
– На себя посмотри, – недовольно отозвался подсевший к нему прохожий. – Скоро твоё пузо тебя перевесит и тебе придётся ползать на четвереньках.
– А ты и ползать не сможешь, будешь извиваться, как слизень, пока не подохнешь на солнышке.
Они замолчали. Толстый китаец умял свой перекус, скомкал упаковочную бумагу и бросил на асфальт перед собой.
– Я не ругаться пришёл, – заметил его собеседник.
– Мне плевать, зачем ты пришёл. Проваливай, ты отпугиваешь от меня девочек.
– Их отпугивают твои сальные руки и щёки, заплывшие жиром. – Высокий мужчина встал, подобрал брошенную упаковку и аккуратно выбросил в урну. – Как ты был свиньёй, так свиньёй и остался, – добавил он, присаживаясь обратно на скамейку.
– Как будто это что-то плохое.
– Уж точно ничего хорошего.
– Зато ты никогда больше не сможешь стать тем, кем был раньше, – легко парировал толстый. – Как идёт твой бизнес? Ещё не разорился?
– Не дождёшься. – Высокий достал смартфон и открыл видео. – Ты видел это?
– Этот позор уже все видели.
– Ты думаешь, это он?
Толстяк пожал плечами и достал из раздутого кармана второй ролл.
– Наверняка. Он слишком тощ для индийского божка.
– Точно. А вот ты со своим тройным подбородком там запросто сошёл бы за местного.
– Урод.
– Свинья.
На скамейку опустился голубь, рассчитывающий, что ему достанутся крошки. Высокий китаец огляделся по сторонам и, убедившись, что никто не видит, быстро схватил нерасторопную птицу и оторвал ей голову. Его собеседник выразительно молчал.
– Что будем делать? – спросил высокий через минуту, выбрасывая в урну остатки голубиного хвоста.
– Не знаю, что будешь делать ты, а я буду есть свой ролл.
– Не подавись.
– Не дождёшься.
– Так мы идём?
– Естественно.
Царевна Яшмовое Личико, абсолютно обнажённая, стояла на смотровой площадке. Ветер развевал её идеальные чёрные волосы. Демон-бык молча встал рядом.
– Гохомаосан, муж мой, я замёрзла.
– А чего ты ожидала, выйдя голой на ветер? – равнодушно спросил У Мован.
– Накрой мои плечи своим плащом.
– Я в пиджаке, царевна.
Он протянул ей высокий фужер, наполненный шампанским, и сделал глоток из своего фужера. Царевна выпила напиток залпом, выбросила фужер в пропасть и обняла себя руками за плечи.
– Муж мой, почему мы переехали сюда? Ведь в нашем современном доме было так комфортно.
– Я переехал сюда, потому что захотел. Вот с какого вонючего обезьяньего хвоста ты сюда заявилась, мне непонятно.
– Как? Ведь я твоя жена, я всегда буду с тобой, наш союз нерушим. И позволь напомнить, возлюбленный муж мой, что ты должен почитать и уважать меня.
У Мован раздражённо сжал челюсти. Хрустальный бокал из-под шампанского прощально захрустел на его крепких зубах…
– И почему мы опять стоим? – спросила Ольга.
– Корова, – коротко пояснил актёр Ашиш и улыбнулся, потирая зудящую красную точку на высоком лбу.
Конечно, блондинку этот ответ не удовлетворил. Поэтому словоохотливый старец вновь согласился разъяснить ей очевидное: корова встала посреди дороги. Почему? Неизвестно. Как долго она будет там стоять? Кто знает. Он лично подходил к ней и смиренно просил пропустить автобус, но она не вняла его просьбам. Просто проигнорировала, но им, коровам, такое можно. Ибо корова – священное животное. Коров нельзя обижать, нельзя прогонять и уж тем более нельзя давить автобусами. Поэтому автобус и вся остальная пробка автомобилей за ним будет стоять, пока священное животное не соизволит уйти. Или остаться на ночь. Почему нет?
Деятельная россиянка логично возразила, что тупая скотина просто стоит и гадит лепёшками на проезжую часть. Старец радостно кивнул, расплывшись в счастливой улыбке.
