подозреваю, что его всегда не хватает. Да иначе и быть не может. А это означает, что надо срочно заняться вдумчивым прогрессорством. Конечно, первоначальный замысел продажи сборников якобы моих песен придётся отложить. На канцелярских скрепках тоже особенно не заработать, да и я не знаю, имеются ли здесь станки для подобных изделий.
Чем там ещё Петруша занимался? Бороды отрубал? Так их здесь дворяне не носят, что и хорошо, наверное. Значит, здесь не было аналога того земного русского князя, который в каком-то там двенадцатом веке, презрев древний обычай брить лицо, стал отращивать бороду по византийской моде.
Что же ещё я помню о преобразованиях? Точно, гербовый сбор! Тут челобитные наверняка подают все, кому не лень, усложняя делопроизводство и увеличивая бюрократию. Напечатать марки будет не так сложно, судя по заполненным книжным шкафам, что находятся во многих комнатах. Вытребовать помещение рядом с дворцом, посадить туда десяток грамотных людей, и пусть читают писульки, сортируя и по важности. Часть с дохода от продажи марок уйдёт им на жалование, частью поделюсь с канцлером, а остальное — мне. Государству тоже польза, поскольку уменьшится поток челобитных, среди которых можно потерять действительно важные. Вот только с кем это обсудить: с канцлером или министром императорского двора? С канцлером, скорее всего. Министр двора — это, скорее, завхоз, обеспечивающий жизнь императрицы и её приближённых.
Гербовый сбор, — это хорошо, но мало. Можно ввести ещё и почтовые марки, если государственную почту не успели придумать. Какие же у Нюры удобные колени! Было бы у меня две любовницы, то и ноги мог бы повыше положить, чтобы отдыхать лучше. Две любовницы. Хмм... Интересно, а каково в государстве демографическое состояние? Судя по дворянам, тут моногамия, которую они разнообразят с помощью метресс. Мужчины из низших сословий обзавидововались, наверное. Ну да, официальная пассия — это круто. Может, разрешить среднему классу полигамию? А за подобное позволение брать деньги. Понятно, что платить позволят себе лишь богатеи, которым наследник нужен обязательно. Беднякам же такие заморочки и не нужны, поскольку почти ничем и не владеют.
Думай, голова, думай, — шапку куплю! И тут меня осенило! Есть менее затратный способ срубить бабла, не срастаясь с государством. Конечно, сколько-то придётся денег отдать за покровительство, но реальные суммы вряд ли кто подсчитать сможет.
— Ань, поблизости есть какие-нибудь типографии?
— Типографии? Ты хочешь книгу напечатать? О чём она? — оживилась любимка.
— Да, напечатать, но не книгу, а что-то вроде билетов в театр.
— Ну-у-у... — разочарованно протянула Нюра, но раздумывать над вопросом не перестала. — Я не знаю, но можно спросить у дяди. Министерство двора иногда что-то где-то там печатает, визитки разные и прочее.
— Хорошо, спроси, — киваю я. — Я ещё хочу в город съездить и посмотреть, как народ живёт.
— А чего на него смотреть? Ничего интересного там нет.
— Если мы оба заинтересованы в том, чтобы я правил, то народ должен помнить обо мне, видеть, узнавать. Это называется популярность.
— Ты хочешь монеты раскидывать по примеру ромейских цезарей? — удивилась Анна.
— Для начала надо эти монеты заиметь, но общее направление моей мысли ты поняла почти правильно.
— За каретой к дяде точно идти надо. Ещё лучше, чтобы карету нам дали в постоянное пользование, тогда и выпрашивать не надо будет.
— Нам? — улыбнулся я.
— Нам, — не обращая внимание на иронию ответила женщина. — Я тебя одного в город не отпущу. Да и нельзя тебе без сопровождающих. Этикет.
***
Гвардейцы стояли в три шеренги, и их лица выражали некоторую озабоченность, поскольку не так часто в последнее время кто-то из знатных интересуется их выправкой. Я подошёл к Пуговкину и стал ожидать доклада. К чести младшего сержанта моё молчание он понял правильно.
— Ваше Высочие! Взвод гвардейцев для демонстрации строевых приёмов с оружием построен.
— Молодцы! Командуй! — как можно важно ответил я и стал наблюдать.
Гвардейцы что-то там делали с пиками и алебардами, махали саблями и прочими кинжалами. Даже строем походили по плацу туда-сюда. Конечно, всё выглядело так себе, но старались. Я даже похвалил младшого и нескольких рядовых. Ну а что? Мотивация для солдата очень важна. Зато примерно представляю, что такое эта дворцовая стража и чего от неё можно ожидать. Жаль, что из серьёзного оружия в этом мире лишь пушки, но и с ними что-то потом можно будет придумать. Солдатики ещё походили минут пятнадцать, и я дал команду вернуться в казарму.
— Скажи, Пуговкин, — задал я важный вопрос. — Сколько умелых гвардейцев, могущих начать обучение... э-э... новичков из крестьян, имеется у нас?
Младший сержант подзавис. Конечно, с таким вопросом надо бы к лейтенанту или капитану, но раз они не соизволили выйти к наследному принцу, то незачем их и тревожить. Пусть и дальше снобизмом страдают.
— Две дюжины, Ваше Высочие!
— Молодец! Благодарю за службу! — и рублик ему протягиваю.
— Служу престолу! — гаркнул на радостях младший командир, монетку из рук осторожно взял и положил в карман.
— Кстати, дело одно есть. Мне нужна пара гвардейцев. Секиры брать не надо, а вот копьё и меч, вполне сойдут.
Зачем мне это? Да вот решил я посетить кухню и сплагиатить «Ревизорро». Было такое ТВ-шоу, где одна настырная женщина ходила по разным кафешкам, выискивая жучков и паучков. Думаю, что в этом условном Средневековье хитиноносных соседей человека должно быть немерено. Помня о разного рода противодействиях, что учиняют люди, желающие скрыть грязь и прочие гнилые продукты, я и решил взять группу вооружённой поддержки, дабы любого шеф-повара убедить, что размахивание сковородками перед лицом будущего короля может быть чревато.
Дворцовая кухня располагается в отдельном здании, что и правильно, поскольку разные неприятные запахи, идущие от скотного дворика, звуки разгружаемых подвод и прочие бытовые мелочи далеко не всем нравятся. Сам я не знаю, конечно, где вход в это царство медных противней, но вот сопровождающие меня гвардейцы бывали там не раз.
Захожу в хранилище всяких там вершков и корешков. И первым же делом вижу мышей, которые чуть ли не мини-банкетный зал там устроили. Нервы у меня крепкие, так что блевать не захотелось. Ну почти не захотелось. Ладно. Иду дальше, и тут мне навстречу человек в условно белой одежде с бо-о-льшим таким головным убором. Нет, не в высоченном колпаке, какой помню по фильмам и рекламных
